Игра

Пира Арип

– Арнав, поешьте. Вы, наверное, голодны. – Отголоски страха стали проникать в сознание. Я вспомнила, как он падал в обморок, когда у него упал уровень сахара в крови. Диабет – серьезная болезнь. А в доме как назло нет ни Анджали, ни Нани. Отчаявшись дождаться ответа, я сделала шаг к двери, намереваясь сходить за Паяль. Может, он ее послушает?

Арнав.

Подступившая к вискам пульсация обещала длительную головную боль. У меня редко что-то болело, тем более голова. Но уж если боль посещала меня, то не отступала очень долго. Лекарства слабо помогали, единственным средством было сразу же лечь в постель на пару часов. Но столько всего необходимо сделать сегодня. Работа требует многое, но и дает

не меньше. Не считая прибыли, это хорошее средство забыться. Забыться, как бы мне хотелось забыться.

Я почувствовал Кхуши еще до того, как она вошла в комнату. «Что ей еще? Я же просил не показываться мне на глаза», – вяло подумал я, борясь с усиливающейся пульсацией в голове. Она подошла ко мне, наклоняясь так близко, что я ощутил аромат ее кожи, и прикоснулась к моему плечу. Это прикосновение прошило током все мое тело. Я изо всех сил сдерживал стон. Пульсация перешла в область паха. Да какого черта со мной творится?! Возбуждаюсь как несдержанный малолетка.

– Иди к черту, Кхуши, – сказал или подумал я, – пока я еще могу тебя отпустить. Я всегда знал, что инстинкты самосохранения у нее не заложены природой. Она наклонилась еще ближе, пытаясь рассмотреть лицо, и сжала мое плечо. Все мое внимание было сосредоточено на попытках удержать себя на месте. Я практически не слышал ее, отгораживаясь стеной от моего искушения. Сахар. Боль. Лекарства. Отрывки слов, ни о чем мне не говорящие. «Вы, наверное, голодны». Что-то щелкнуло в моей голове и, вскочив с кресла, я подхватил ее за талию, приподнял, и припечатал к стенке, прижимаясь к ней всем телом, плотно, еще плотнее, не позволяя даже атому воздуха разделять нас.

– Голоден?! Да, черт возьми, я голоден! – я схватил ее ладонь и прижал к каменному паху. Зажмурившись, переждал острый спазм, скрутивший мое тело. Через два слоя ткани я чувствовал тепло и нежность ее руки. Сердце бешеными скачками билось в груди.

– Сколько ты еще будешь мучить меня? – прорычал проснувшийся зверь во мне и, схватив пальцами одной руки ее скулы, я впился жестким поцелуем в приоткрытый от изумления рот. Она не успела ни помешать мне, ни сжать губы, и мой язык моментально проник в ее рот, яростно лаская нёбо, зубы, язык. Еще, еще и еще. Я лизал, покусывал и посасывал все, чего мог коснуться, пока не дождался отклика от нее. Она расслабила губы, и моментально мой поцелуй стал нежнее, мягче, чувственнее. Я наслаждался, я сходил с ума от ее запаха, вкуса, тепла, влажности, нежности, шелковистости. Страсть затопила все мое существо, и я усилил напор, врываясь в ее рот ритмичными движениями. Я делал с ее ртом то, что хотел сделать другим органом с ее лоном. Я практически брал ее, все крепче прижимая ее раскрытую ладошку к напряженному низу живота, подходя к точке невозврата…

…соленая капля, попавшая на язык, моментально отрезвила меня. Оказывается, она пыталась отпихнуть меня, а я даже не заметил этого. Слезы бессилия текли по ее лицу из закрытых глаз. Я отпрянул от нее. Это было больно. Я горел, горел в собственному аду. То, что мне желаннее всего, ей – всего противнее. Ненавижу. Как же я тебя ненавижу…

– Пошла вон, – сказал тихо, почти шепотом. Кхуши не двигалась, продолжая стоять с закрытыми глазами. – Вон! – заорал я так, что наверняка было слышно на улице. Девчонка отмерла и выскочила из комнаты. Боль вернулась в тройном размере, видимо, желая добить меня. Возбуждение схлынуло. Плюнув на всё и отключив телефон, я лег в постель и моментально уснул.

Кхуши.

Я выскочила из комнаты и обессиленно прижалась к двери спиной, не имея сил даже сбежать в комнату Нанке. Что это было? Какой очередной демон Арнава Сингх Райзады вырвался на свободу? Что я ему сделала? Почему он так ранит меня? И за что наказывает? Это был не поцелуй, я прекрасно

поняла это, это было наказание. Дыхание приходило в норму. Я вытерла слезы дрожащей рукой. Злость подняла во мне голову. Идите вы сами к черту, мистер Райзада! Я-то думала, ему плохо, хотела помочь, а он… Он… Что он имел в виду, говоря о голоде? И еще меня называет сумасшедшей, сам спятил со своей ненавистью. Я уже остывала, дыхание пришло в норму. Каким-то женским чутьем я понимала, что он страдает из-за меня, но причины этого ускользали от моего понимания.

– Все, не хочу больше о нем думать, и не буду! – решила я, прошептав это вслух, и направилась в столовую к сестре.

Остаток дня мы с Паяль провели, весело болтая на отвлеченные темы, по молчаливому сговору не касаясь в разговорах семьи Райзада. Я рассказала сестре о своих планах найти работу, о том, что Нанке помогает мне освоить компьютер и интернет. Вот только о своем желании научиться носить западную одежду я решила не говорить. В конце концов, Паяль в этом смысле еще более традиционна, чем я. А мне самой было сложно принять это решение, но я была уверена в его правильности, вернее сказать, необходимости. Паяль нет нужды меняться. Она жена Акаша на все последующие жизни, тогда как мой статус замужней женщины на шесть месяцев не давал мне ни единого шанса остаться самой собой – традиционной индийской девушкой.

Ближе к вечеру я решилась заглянуть в комнату Арнава. Мне нужно было принять душ, да и его состояние, если честно, внушало опасения. Все это время в доме было тихо, и он не вызывал слуг, чтобы поесть. Несмело приоткрыв дверь, я увидела, что он спит, но очень беспокойно. Он метался на кровати и, похоже, у него был жар. Я прикоснулась рукой к влажному лбу мужа. Температура. О, Богиня! Я метнулась в ванную комнату, намочила холодной водой первое попавшееся полотенце, и кинулась обтирать его лицо. На мгновение черты его лица расслабились, но вскоре он снова начал метаться по кровати, сбивая постельное белье.

– Потерпите, Арнав, потерпите, я сейчас… Сейчас что-нибудь соображу. Так. Жар. Надо приготовить отвар. Мамин отвар моментально собьет температуру. Арнав, я сейчас. Я быстро. Потерпите, – причитала я. Богиня, ни Нани ни Анджали до сих пор нет дома! Собрав в кучу пытавшиеся разбежаться мысли, я рванула к сестре.

– Паяль! – без стука ворвалась я к ней в комнату. От собственного крика заложило уши. – Позвони Акашу, пусть вызовет врача, у меня нет номера телефона. У Арнава жар. – Не дожидаясь ответа ошарашенной сестры, я уже неслась делать отвар, на ходу вспоминая, в каких ящичках на кухне хранятся необходимые травы.

– Слава Богине, все есть, – бормотала я, растирая травы и заваривая их кипятком. Теперь бы еще дать отвару настояться минут десять. Захватив с собой поднос, на котором, кроме кружки с напитком, стояла аптечка, я быстрым шагом направилась в комнату. Навстречу мне торопливо шла Паяль.

– Я уже вызвала врача. Он скоро будет. Могу я чем-нибудь помочь? – Взволнованно спросила сестра. – Что произошло?

– Не знаю, когда я вошла в комнату, он уже был в таком состоянии. Паяль, приготовишь ужин одна? Я побуду с ним, пока не придет врач, – глотая от волнения слова, попросила я.

Паяль кивнула, подтверждая согласие словами:

– Да, конечно. Зови, если что-то понадобится.

Я согласно качнула головой и продолжила движение, пытаясь удержать тяжелый поднос, не расплескав отвар, и торопясь быстрее добраться до Арнава.

За время моего пятнадцатиминутного отсутствия в комнате ничего не изменилось. Арнав все так же метался по кровати, бормоча что-то неразборчивое.

Дрожащими руками я плюхнула поднос на прикроватную тумбочку. Снова намочила полотенце холодной водой и положила его на лоб мужу. Он моментально затих.