Игрок
Шрифт:
И конечно же он не пользуется своим положением по отношению к женщинам. Такому, как он, это не нужно, ему и так никто не откажет. Как ни противно, но Джой приходилось признать это. Если бы он протянул к ней руку, она упала бы прямо в его объятия и отдалась бы ему, даже зная, что у него на уме другая.
Похоже, ситуация с ним сложилась хуже некуда. Она и раньше была не в себе, со всеми ее фантазиями, но теперь, когда узнала наяву прикосновение его тела…
И пусть оно длилось всего секунду, но впечатление осталось неизгладимое.
А мысль о том, что,
Джой зажмурилась.
Назначенное на завтрашний вечер свидание с Томом было просто спасением. Самым настоящим спасением. Она должна попробовать пообщаться с кем-то, кого сможет любить по-настоящему…
Мысок туфли зацепился за корень дерева, и Джой полетела вперед. Бросив велосипед и растопырив руки, она попыталась удержать равновесие, однако вскоре приземлилась лицом в заросли пахизандры. Дурацкие слезы щипали глаза.
Джой захотелось выругаться. Хотя она не могла понять, почему, собственно, знакомство с любовницей Грея так сильно взволновало ее. Он человек совсем не ее круга, и Джой понимала это. Он искушенный житель большого города, а она… она богом забытая девственница.
Джой закрыла лицо руками, поморщившись от собственной неопытности. Дело не в том, что у нее не было приятелей. В колледже их было несколько. Но когда весь колледж гудел, ей приходилось работать, чтобы платить за себя. Знакомые парни в это время ходили на тусовки и развлекались. В промежутках между занятиями и двумя работами Джой, как правило, чувствовала себя такой измученной, что совсем не походила на девушку с обложки, подходящую для приятных необременительных отношений. А после окончания колледжа она вернулась домой ухаживать за Большой Эм. В маленьком Саранак-Лейк у нее не было большого выбора среди парней ее возраста. Кроме того уход за Большой Эм оказался круглосуточным занятием.
Как же она могла найти мужчину, с которым бы ей действительно хотелось быть?
Господи, да она просто ископаемое! В свои двадцать шесть — самое настоящее ископаемое.
Джой уронила руки и подняла лицо к небу. Звезды скрывала дымка.
Она сразу должна была догадаться, что этот вечер добром не кончится.
Войти в дом к этому человеку и сразу же оказаться под обстрелом тортеллини — это не могло предвещать ничего хорошего.
Когда Джой с трудом подняла велосипед и пошла дальше, она подумала, что по крайней мере одно из ее предсказаний сбылось. Сегодня ей совсем не удастся уснуть.
Значит, можно снова засесть за шитье свадебного платья для сестры.
Глава 4
Когда на следующее утро Фрэнки выбежала из спальни, не сняв свадебное платье, Джой уронила игольницу на пол.
— Фрэнки! Подожди, ну нельзя же…
— Мне надо перехватить Стью, пока он не уехал! У него телефон не отвечает.
Джой вскочила и побежала за сестрой в надежде хотя бы подхватить низ юбки, чтобы он не волочился по земле. Когда она наконец догнала Фрэнки, та уже вылетала из кухонной двери. Они вместе со всех ног кинулись к продуктовому грузовичку Стью.
Старый жилистый Стью уже собирался сесть в кабину, низко надвинув бейсболку с эмблемой Джона Дира. Рабочий комбинезон висел на нем мешком. Этот старик был типичным аборигеном Адирондакских лесов. А это означало, что даже если он и был удивлен, увидев Фрэнки, выскочившую к нему в подвенечном платье, то ни за что не подал бы виду.
— Нейту и Спайку нужно привести еще рукколы, — задыхаясь, сказала Фрэнки. — Если можно…
— Угу.
— Ко вторнику.
— Угу.
— Стью, да ты просто волшебник! Спасибо.
Пауза, затем:
— Угу.
Стью снял бейсболку и залез в кабину. Как раз, когда он собрался отъезжать, на подъездной дороге показалась машина.
Это был большой БМВ Грея.
Джой чуть не уронила подол платья, когда оттуда вышла рыжая красотка. Джой начала было судорожно мять ткань, но потом выпустила подол, чтобы не испачкать его взмокшими от пота руками.
Фрэнки помахала в знак приветствия:
— Доброе утро.
— Привет. — Кассандра смущенно улыбнулась, как будто чувствовала себя неловко. Но потом ее сузившиеся глаза остановились на платье. — Боже, какая красота!
Фрэнки покружилась. По белому атласу юбки пробежала волна, словно ткань знала, что настало время показать себя.
— Правда?
— От кого оно? Нарцисо Родригес? Нет. Михаэль Корс.
— От нее. — Фрэнки указала на Джой.
Кассандра вытаращила глаза.
— Это сшили вы?
Джой кивнула.
Рыжая обошла Фрэнки кругом, рассматривая складки и швы.
— Вы сами придумали фасон и сшили?
— Это мое хобби.
— У вас получилось отлично. А другие есть?
— Платья? Нет. Эскизы фасонов? Сколько угодно. Я могла бы оклеить весь дом своими набросками.
— Вы молодец. — Кассандра улыбнулась, на этот раз шире, однако, когда она снова посмотрела на Фрэнки, улыбка сбежала с ее лица. — Я, наверно, должна была сначала позвонить. Я… я надеялась, что смогу повидать Алекса.
Фрэнки кивнула.
— Идемте. Я скажу ему, что вы пришли.
Проходя через кухонную дверь, Кассандра улыбнулась Джой:
— Может быть, потом вы покажете мне свои работы?
Они вошли внутрь, и Джой пожала плечами, полагая, что гостья сказала это просто из вежливости.
— Сегодня за завтраком я как раз закончила несколько набросков. Вот они, на столе.
Кассандра прошла прямо к столу и так впилась в них взглядом, что Джой даже испугалась.
Она опустилась на стул, пожалев о том, что так легко согласилась показать свои эскизы. Их никогда никто не видел, кроме ее родных. А сейчас перед ней стояла женщина в жакете и брюках от Эскада и пялилась на ее жалкую любительскую мазню. Джой захотелось схватить рисунки. Спрятать их. Защитить.
Кассандра перебирала разбросанную кипу, складывая толстые листы один на другой. Джой хотелось показать ей, что она видит свои ошибки, те места, которые можно было бы улучшить. Но у нее, кажется, пропал голос.