Игрушка Двуликого
Шрифт:
Услышав эти слова, леди Амалия даже не покраснела – совершенно спокойно прожевала кусок сыра, вытерла губы уголком кружевного платка и насмешливо посмотрела на побагровевшую от возмущения Мэйнарию:
– Я – племянница хорошо известного вам барона Дамира Кейвази. Дальше объяснять или догадаетесь сами?
Кстати, то, что Неддар озвучил две последние причины, заставляло меня дергаться ничуть не меньше, чем то, что он, КОРОЛЬ, собирается ехать Двуликий знает куда из-за ПРОСТОЛЮДИНА: Неддар не мог доверить
Кстати, Мэй пришла к тем же выводам, что и я: ближе к концу часа зайца [182] , когда мы выехали из ущелья Облачных Снов и оказались на Рашском нагорье, она подъехала вплотную и мрачно поинтересовалась:
– Тебе не кажется, что это – еще одна попытка заставить нас свернуть со своего Пути?
Я утвердительно кивнул:
– Кажется…
– Пара дней в Фьерне, пяток – в Тьюварре, десятина – в Ирригарде, затем «небольшой крюк» куда-нибудь в Ож [183] – и мы и оглянуться не успеем, как на нас навесят какие-нибудь обязанности, требующие нашего обязательного присутствия в Авероне…
182
Час зайца – с 4 до 5 часов дня.
183
Граница с Тирреном находится на юго-западе Вейнара. Баронство Ож – на северо-востоке.
Я покосился на Латирдана, едущего в пяти десятках локтей впереди, и грустно усмехнулся: что бы он там ни утверждал, хейсаром Неддар оставался только до тех пор, пока а’дар не начинал противоречить его чувству долга.
Увидев мою усмешку, Мэй почему-то решила, что я снова думаю о том, что лишил ее будущего, и вышла из себя:
– Клятвы, данные Богам, не нарушают! У нас с тобой один Путь, и мы пройдем его вместе!!!
Сочетание молний, сверкающих в ее глазах, с еле слышным шепотом показалось мне настолько забавным, что я не удержался от улыбки:
– Я думал о другом…
Она нахмурилась, так же как и я незадолго до этого, покосилась на короля Неддара и вытаращила глаза:
– Ты… ты не хочешь заезжать в Тьюварр?
За несколько часов, которые прошли с момента, когда король озвучил свое намерение остановиться в замке графа Виллефорда, я успел заставить себя смириться с мыслью о том, что мне придется как-то пережить вынужденное возвращение в прошлое, поэтому отрицательно помотал головой:
– Да нет, мне как-то все равно…
Мэй не поверила:
– Неправда: я чувствую, что тебе будет больно. Поэтому… поэтому попробую убедить его еще раз!
– Лучше я… – буркнул я и, не дожидаясь ее ответа, пришпорил коня…
…Как обычно, моя попытка подъехать к королю вызвала крайнее неудовольствие его свиты: на лицах придворных, упорно отказывающихся видеть во мне ровню, появились гримасы неудовольствия, а посол Диренталя Набожного, граф Гастар Виллесар, оглядев меня с ног до головы, демонстративно сплюнул под ноги своей
Скользнув по его лицу равнодушным взглядом, я поравнялся с Его Величеством, что-то обсуждающим с леди Амалией, и чинно склонил голову в знак уважения:
– Прошу прощения за то, что прерываю вашу беседу, но…
– Кром! Ты – Аттарк, и я – Аттарк, поэтому можешь обращаться ко мне на «ты»…
– Ваше Величество, я…
– «Ро’шер» и «ты»… – перебил меня король. – Вопросы?
«Будем считать это приказом…» – подумав несколько мгновений, решил я. И обратился к нему так, как он хотел:
– Ро’шер, я тут подумал… В общем, те причины, которые вы…
– «Ты»!
– …которые ты озвучил за завтраком, безусловно, важны, но ты – король, а я даже не дворянин, поэто…
Поняв, к чему я веду, Вейнарский Лев нахмурился, жестом приказал мне заткнуться, потом повернулся к своей «фаворитке» и тоном, не терпящим возражений, «попросил»:
– Леди, вы не оставите нас на некоторое время?
Баронессу как ветром сдуло. И не только баронессу – троица придворных, ехавших локтях в сорока, пришпорили коней и унеслись вперед, а те, кто ехал позади нас, судя по прекратившемуся цокоту копыт, «решили» остановиться.
Мрачно оглядев меня с ног до головы, Неддар подъехал практически вплотную, уставился в глаза и огорошил вопросом:
– Как ты считаешь, быть королем хорошо?
Отвечать, не подумав, было глупо, поэтому я попытался представить себе, каково носить венец. А через пару десятков ударов сердца пожал плечами:
– Думаю, что ответить на этот вопрос однозначно невозможно: безграничная власть – это не только безграничные возможности, но и неподъемное бремя…
– Ты читал Игенора Мудрого? – вытаращив глаза, изумленно поинтересовался Неддар.
– Кого, сир?
– «Кого, ро’шер?» – поправил он. – Трактат «О Власти и обо всем, что ждет на пути к ней», который ты только что процитировал.
– Нет, ро’шер, не читал. А это выражение частенько употреблял Роланд Круча, мой голова… [184]
Латирдан задумчиво потер переносицу и, махнув рукой, вернулся к теме разговора:
– То, что королевская власть – это бремя, я понял очень рано. И будь на то моя воля, ни за что на свете не подставил бы голову под венец – жил бы в Шаргайле, ходил бы в набеги и дрался бы на айге’тта. Увы, Боги сочли, что для меня этого слишком мало…
184
Голова – начальник отряда охранников.
…Слушая его рассказ, я не мог отделаться от мысли, что сплю или брежу. Ибо король НЕ МОГ открывать душу простолюдину, пусть даже последний и считался его сородичем!
Не мог. Но открывал: рассказал мне о том, как в первые дни своего пребывания в Авероне бесился, ощущая двуличность окружавших его придворных, как не мог себя заставить выйти к армии, отправляющейся в Алат, так как сомневался в своих способностях командовать таким количеством людей, и как привыкал к постоянному присутствию рядом графа Рендалла.