Игрушка Двуликого
Шрифт:
– Я, Неддар Латирдан по прозвищу Вейнарский Лев, адвар хейсаров, объявляю вейле’хаар… [208]
– Кому, адвар? – справившись с удивлением, спросил увей.
– Ордену Вседержителя… – отчеканил король. Затем встал, второй раз за вечер обнажил левое предплечье и оскалился: – Я поклялся кровью рода, что ни один хейсар не будет знать покоя, пока по Горготу ходит хотя бы один слуга Бога-Отца!
– Ты… уверен? – склонив голову, осторожно спросил жрец Снежного Барса. Потом помялся и решил
208
Вейле’хаар – дословно «война на уничтожение». Крайне редкое мероприятие, так как объявляется от имени всех хейсаров.
Неддар выставил перед собой обе ладони, дождался, пока увей замолчит, и обвел аннаров тяжелым взглядом:
– Орден Вседержителя – это не шайка лесовиков, а сила, которая в скором будущем подомнет под себя весь Горгот. Причем не просто подомнет, а уничтожит и прошлое, и настоящее всех народов, которые попадут под ее пяту… Да, я не оговорился, именно уничтожит: братьям во Свете нужны не только земли и люди, которые их населяют, но и их Вера. Поэтому они каленым железом вырвут из нас память о Бастарзе, заставят забыть а’дар и выбьют из рук наш’ги!
Старейшины зароптали. Наименее выдержанные попытались даже высказать свое мнение, но наткнулись на бешеный взгляд адвара и сдержались.
– Если бы братья во Свете воевали сердцем и клинком [209] , я вывел бы против них армию и вбил бы их в землю. Увы, армии у них нет, зато есть Обители, в которых в моих… и не в моих подданных вбивается вера в Бога-Отца, есть братья-надзирающие, способные внушить ЛЮБОМУ человеку все, что угодно, братья-клинки, не гнушающиеся пользоваться ядами, и… – он сделал довольно длинную паузу, – оружие, способное метать ведерный сосуд с «Огнем Веры» на целый перестрел!
209
Воевать сердцем и клинком – устоявшееся выражение, аналог нашего «воевать честно».
– Что метать? – недоуменно выгнул бровь Крейн Борона, новый аннар Максудов.
– Горючее масло, которое не тушится водой… – ответил Эразд Клинок Рассвета.
– Угу, оно самое… – кивнул Неддар и изо всех сил стиснул пальцами подлокотники. – На постоялом дворе нас было сорок семь. Три метателя выпустили по два сосуда этой дряни, «Медвежье Логово» вспыхнуло, как пересушенное сено, и если бы не Кром…
Несколько мгновений тишины, во время которой старейшины ждали завершения фразы, и король нашел в себе силы, чтобы закончить предложение:
– В общем, из тех, кто ночевал в «Логове», выжили всего трое: баас’ори’те, я и леди Амалия…
– А где он сам, адвар? – неожиданно спросил Лерий Сжатый Кулак.
Неддар откинулся на спину кресла, сглотнул и вперил взгляд в глаза Каменной Длани:
– Перед тем как выпустить по «Логову» сосуды
Почувствовав, что этот рассказ имеет какое-то отношение к нему, Тарваз слегка побледнел.
– Вошел в пылающее здание, добрался до моей комнаты, выломал дверь и вынес наружу меня и леди Амалию. А перед белойдверью его ждали…
В этот момент перед глазами Неддара появилось лицо Крома. Такое, каким он его увидел, придя в сознание, – покрытое чудовищными волдырями и потеками крови и сукровицы, с заостренными скулами, впавшими щеками, лишенное бороды, усов и бровей и похожее на опаленный в костре кусок мяса.
Продолжать описание того, что происходило на постоялом дворе, он не смог – подался вперед, со всей дури врезал кулаком по столешнице и заорал на весь сарти:
– Кром, еле стоящий на ногах, со мной и леди Амалией на плечах, вступил в бой!!! А в это время Унгар Ночная Тишь и его побратим, решившие воспользоваться покушением на меня, чтобы похитить Мэйнарию, УБИВАЛИ тяжело раненного Гарташа!!!
Каменная Длань побледнел как полотно, открыл рот, чтобы что-то сказать, потом тяжело поднялся на ноги, вытащил из ножен наш’ги и полоснул себя по яремной жиле.
Неддар даже не дернулся – проводил взглядом оседающее на пол тело, затем оглядел остальных аннаров и равнодушно пожал плечами:
– Зря. Его смерть не перевоспитала Унгара и не вернула Крому его жену…
Несколько долгих-предолгих мгновений в зале Совета было тихо. До того момента, когда король перевел взгляд на увея и вопросительно уставился ему в глаза.
Верховный жрец сглотнул, потер переносицу, словно что-то вспоминая, потом коротко кивнул, встал и с силой вбил свой жезл в пол:
– Я говорю голосом Бастарза: ты – услышан! У-уэй!!!
Дав аннарам свыкнуться с мыслью о том, что уже на рассвете следующего дня весь Шаргайл превратится в один большой военный лагерь, Неддар приподнял правую руку и легонечко шлепнул по подлокотнику:
– Крейн?
– Да, адвар?
– Через час я привезу в ваш сарти тело твоего сына. Через два ты отправишь два десятка воинов в Туманный Овраг и четыре – в Бочаги…
Старший отец склонил голову в жесте повиновения.
– Мест для засады было два. Если тех, кто ждал меня в Бочагах, предупредили, что покушение состоялось, то метатели, скорее всего, уже уничтожены, а те, кто из них стрелял, разбежались по окрестным лесам. Так вот, твоя основная задача – собрать все, что осталось от этого оружия, найти как можно больше тех, кто знает, как они устроены, и приволочь их в Шаргайл… Варраз?
– Да, адвар?
– Отправишь три десятка воинов в Увераш. Арестуешь леди Марзию и ее телохранителя за соучастие в покушении на короля…