Игрушка императора
Шрифт:
Выбежав во внутренний дворик, торопливо начала формировать кристалл. С первого раза не получилось. Ну так я настойчивая!
При двенадцатой попытке я в очередной раз выругалась, в ярости топнула ногой, потом еще и даже попрыгала от бешенства, искренне поражаясь собственному поведению. Несчастные охранники в ужасе взирали на свежепровозглашенную пресветлую императрицу. Пресветлую… с черными волосами, в черном платье и даже с черной шалью. Шаль я тоже в ярости попинала!
— Нежная моя…
Вот только супруга мне сейчас
Но пинаться и беситься перестала мгновенно… ибо чревато.
— Разъяренная моя, — руки кесаря обняли, но я все равно оборачиваться не собиралась. — Ты меня удивляешь, — прошептал император.
А после взял мои ладони, свел их вместе и, щекоча дыханием шею, произнес:
— Расслабься. Формируй кристалл… осторожно и бережно. Сосредоточься.
Раздражение и злость куда-то улетучились. Выдохнув, я приступила к формированию кристалла… Руки кесаря все еще накрывали мои ладони, но он отпустил, едва камень сверкнул, материализовавшись, как ему и полагалось. Осторожно раздвигаю пространство, ощущая присутствие супруга за спиной…
— На закате.
Это был приказ о времени возвращения, после которого наш бессмертный меня покинул. Подхватив истоптанную шаль, осознала, что ее уже не надену, и, бросив обратно, решительно шагнула в портал.
В охт лесного клана после полудня было время, когда воины отдыхали, орчанки занимались делами либо тоже отдыхали с воинами, зато орчата веселились вовсю. Они-то первые меня и увидели.
— Утыррка!
— Утыррка приходить!
— Веселый орк живой!
— Утыррка, Утыррка, Утыррка!
Последний вопль издал Pax, младший из сыновей Рхарге. Он и бросился ко мне, повалил наземь и вдруг заскулил, обнимая своими лапками и прижимаясь крепче. С трудом удерживая малыша, я села и тоже обняла его крепко-крепко.
— Утыррка, Pax думать, приходить смерть… Утыррка больше не дышать, умирать. И Джашг растерянный, как спасать, не ведать.
— Утыррка живой, — растроганно заверила я.
И тут набежали остальные орчата, и на некоторое время я забыла обо всем на свете. Вскоре уже знала все про то, как меня умирающую принес Ледяной свет.
— Голый весь, — поделилась информацией Ругри, маленькая орчанка. — Лысый везде. Противный, как лягушка.
Я хохотала до упаду! Бедный кесарь, знал бы он, какую оценку его внешности дали орчата. А потом Вейг и Шронг, которые среди орчат были заводилами, поведали, что там, в лесу, где мертвый круг, они поставили ловушку на земляных гоблинов, и я обязательно должна на нее посмотреть.
Времени, конечно, не было совершенно, но… но я уже бежала за орчатами, радостно предвкушая хоть какое-то развлечение за все эти наполненные тревогами дни. И вот мы мчимся по лесу, я придерживаю юбку, орчата продолжают делиться новостями, и вдруг…
— Стоять! — приказала я, останавливаясь.
Приказ был излишен, у мелких и слух и зрение значительно
— Назад, — приказал мгновенно ставший серьезным Вейг.
Он и еще семеро орчат постарше выступили вперед, остальные беспрекословно отступили и меня за собой потянули. Но я не собиралась оставлять малышей на растерзание монстру.
— Утыррка уходить! — Вейг в этот момент так напоминал серьезного Рхарге.
— Утыррка старший, — напомнила я и начала плести защиту.
Выплела. Какое-то мгновение на полянке было тихо, а после орчата повалились от безмолвного хохота, показывая пальцами на то, что не должны были видеть, по идее. А видели. Причем все.
— Утыррка брать длинный палка, воспитывать орчат! — сурово сказала я.
Теперь они уже просто катались от смеха, потому как воспитательный момент мы уже проходили… я тогда вообще никого не догнала! К своему стыду и позору.
Но тут Вейг, он единственный оставался серьезным, сурово сказал:
— Уходить все. Опасность… нехороший… чужой. Странный! — и вдруг громко заорал: — БЕЖАТЬ!
И все мохнатики мгновенно подчинились. А Вейг остался… и я тоже.
— Утыррка, бежать! — завопил орчонок.
В следующую секунду в него полетел яд. Зеленый, тягучий, сверкнувший в солнечных лучах… яд не магического происхождения! Но я успела оттолкнуть орчонка. Противная гадость попала на мое платье и мгновенно начала прожигать ткань. От одежды я избавилась с поспешностью, какой от себя и не ожидала. Бросила платье, отскочила… с паническим ужасом пронаблюдала за тем, как зеленый яд охватывает все одеяние, растворяя его…
— Утыррка! — крик шенге.
Мы с Вейгом переглянулись и бросились бежать. Так на ходу я и врезалась в шенге. Папочка перехватил, обнял, прорычал ласковое «Утыррка» и задвинул за спину.
А после мы с Вейгом, держась за руки, потому что мне было страшно, а орчонок меня успокаивал и сам совсем ни разу не дрожал, стояли и смотрели, как орки пошли убивать какую-то страшную зеленую зверюгу, что, оказывается, погналась за нами.
Зверюга была шипастой, с толстым длинным шипастым же хвостом и размером с две кареты. И это было очень здорово, что тварь оказалась в лесу, — ей деревья мешали, а оркам нет. Зато самое неприятное — яд этой гадости не вредил ни капли, не то что мне…
— Ай! — испуганно смотрю на колено и в ужасе вскрикиваю, потому что зеленая слизь как-то просочилась на нижнюю рубашку и сейчас разъедала не только ткань… На ноге появилась язва, и та стремительно росла.
Боль на удивление быстро усиливалась. Вот только что едва щипало, а теперь жжет так, что едва крик сдерживаю.
— Утыррка, — испуганно выдохнул орчонок.
И вдруг боль переместилась на шею… Что-то мне все это напоминает…
В следующее мгновение сверкнул портал, оттуда шагнул кесарь… Взгляд на меня, на мою рубаху, на ноги…