Игрушка Ворона
Шрифт:
– Да?
– Время идет, дорогуша, - раздался мерзкий голос Доронина. – Я так понял, ты решила что-то взболтнуть Воронову?
– Нет, - я резко села.
– Мне так не кажется. Иначе, почему его цепные собаки вчера были в «Каире»? Хотела подстраховать своих друзей? Не тот путь выбираешь, Алиса. Я постоянно слежу за тобой, не забывай. Так что давай, начинай работать, пока мое терпение еще не исчерпалось. Ты сейчас у Вадима дома, приступай к поискам немедленно.
Я встрепенулась, осмотрелась по сторонам. Липкое ощущение, что за мной кто-то наблюдает, заломило в висках.
– Не дергайся, - мэр злорадно засмеялся. –
Завернувшись в простыню, я побежала к двери, благополучно шлепнулась, поднялась, вышла. Я надеялась застать Вадима на кухне или хотя бы в масштабах квартиры, но его нигде не было. В голове пульсировала только одна мысль – немедленно всё ему рассказать. Надо было еще вчера! Трусиха!
следит за мной, причем усердней, чем я могла предположить. Резко остановившись посреди залы, я отдышалась. Нет, нельзя ничего говорить. Слишком опасно. Надуманное ощущение, что меня будто под микроскопом рассматривают, вызывало тошноту. Просто нужно найти эти блядские документы и отдать Доронину. Всё остальное: и гнев Вадима, и угрызения совести и еще миллион всего, я переживу. Как-нибудь улажу, как-нибудь разгребу. Потом, когда всё это закончится, Вадим должен будет понять меня, мой страх. Цена была слишком высока и дело здесь не только в безопасности Леси и Пети, но и в безопасности моего ребенка.
Умывшись ледяной водой, я быстро оделась, и нервно покусывая губы, принялась искать то, что от меня требовал Доронин. Сердце грохотало в груди, а боязнь, что меня вот-вот поймают с поличным, заставляло работать быстрей. Я искала проклятые бумаги везде, где только можно, но всё пусто. Нет ни сейфов, никаких потаенных шкафчиков, которые обычно должны быть у бандитов. Ну, во всяком случае, такое я видела в фильмах.
Руки мелко подрагивали, пока я перебирала гору всяких папок, аккуратной стопкой лежащих на письменном столе в кабинете Вадима. Ничего. В глазах рябило от бесконечных мелких черных букв на белоснежном фоне бумаги. Всякая ерунда, но ни намека на официальное владение землей.
Покинув кабинет, я хотела еще раз всё перепроверить в личной спальне Воронова, но внезапно щелкнул дверной замок. Я от неожиданности подпрыгнула на месте, затем постаралась как можно быстрей сделать вид, что со мной всё хорошо. Дыша через раз, прохожу в зал, где уже появилась Ирина.
– Доброе утро, - она как всегда вежлива, элегантна и красива.
– Доброе, - киваю и пытаюсь начать дышать нормально.
– Меня к тебе Вадим Олегович направил.
– А где он сам?
– Рано утром вынужденно улетел в Испанию, - спокойно отвечает Ирина. – Дела. Пару дней будет вне зоны доступа. Такое бывает, - объяснила женщина, заметив мое негодование. – После возвращения тебя отправят к сестре Вадима Олеговича в Италию. Побудешь там, пока, - Ирина мельком глянула на мой живот.
– Пока не рожу, - закончила я.
– Да.
– А как же Леся и Петя? Как они вообще?
– Всё в полном порядке. Они будут здесь работать под присмотром. Причин для беспокойств нет.
Причин нет… Я на секунду зависла. Надо всё рассказать Ирине, но вспомнив, ощутив всей кожей, что возможно сейчас Доронин внимательно наблюдает за мной, я прикусила язык. Нельзя так рисковать, особенно, когда Вадим не в городе. Очевидно, что мэр об этом уже знает, поэтому-то и позвонил.
– С тобой всё хорошо? – Ирина обеспокоенно посмотрела на меня.
– Да, всё
Вернулась домой. Друзья, как обычно были, на работе. Тем лучше, там им сейчас безопасней всего находиться. Подавляя в себе панику, я ходила туда-сюда по квартире, сжав голову руками. Мысли раскурочивали черепную коробку и мне казалось, что я просто схожу с ума.
Нет, я не смогу. Не смогу предать Вадима. Не смогу воткнуть нож ему в спину. Он этого не заслужил. Я ведь себя никогда простить не смогу. Меня швыряло от желания сейчас же отрыть эти проклятые бумажки и швырнуть их в лицо Доронина, до жажды немедленно позвонить кому-нибудь и всё рассказать.
Искусав губы в кровь, я села у домашнего телефона, гипнотизируя его ненормальным взглядом. Друзья сейчас на работе, под охраной. Не думаю, что Доронин способен, прям в ресторане напасть на них, вернее, натравить своих людей. Это уже вселяет надежду. Пока есть шанс, надо позвонить и всё как можно точнее и кратко описать ситуацию. Главное, чтобы ребят уберегли.
Стиснув зубы, я схватила телефонную трубку и быстро набрала номер, который мне передала Ирина, чтобы звонить в случае чего. Гудок. Еще один. Еще. Затем связь пропадает. Я перевесила трубку, но ничего не изменилось. Встав, пощелкала выключатель, свет тоже пропал. Прекрасно! Другого момента, чтобы вырубить электричество не нашлось.
Вскочив на ноги, я пулей полетела в прихожую. Что же, раз позвонить не удается, будем действовать по старинке – поговорю с глазу на глаз. Желудок неприятно заурчал, требуя еды, но мне сейчас совсем не до этого. Обувшись, хватаю ключи от дома и быстро спускаюсь на первый этаж.
На улице удушающе-тепло, дышать совсем нечем. В глаза больно бьет яркий свет солнечных лучей. Пара секунд, чтобы нормализовать зрение и я уже почти бегу к трамвайной остановке. Визг шин за спиной, чья-то отборная ругань и чужие руки резко хватают меня и отрывают от земли. Вот так просто среди бела дня. Точные движения, минимум звука, максимум действий. Я не успела даже вскрикнуть, кто-то больно надавил мне на шею, и мое тело мгновенно обмякло, а сознание провалилось в принужденный сон.
Тьма длилась вроде бы недолго, но в тоже время дико бесконечно. Кажется, меня еще хорошенько ударили по голове, так как, она болела просто невыносимо. Какое-то дурацкое бессилие даже лишало возможности мысленно обматерить всю ту ситуацию, в которую я попала.
Открыв один затем второй глаз, я увидела уже знакомую картину, от которой тут же начало тошнить. Сырая комната подвала, деревянный пол и, кажется, та самая тусклая лампочка. Любой вопрос на тему, кто меня сюда привел, отпал сам собой. Доронин. Кусочки разорванной картинки мгновенно собрались вместе.
Я медленно села и ойкнула от прострелившей поясницу и шею боли. Рядом со мной кто-то стоял. Фокус нещадно плыл, и я никак не могла сосредоточиться на возвышающихся надо мной фигурах.
– Думал, с тобой можно вести дела по-хорошему, - голос Доронина, будто гвоздями вколачивался в мой закипающий мозг. – Ведь русским языком сказал, что я за тобой внимательно слежу, но ты решила позвонить помощнице Вадима.
– Мой звонок не имел никакого отношения к нашему делу, - хриплым голосом отозвалась я, понимая, что сейчас не время и не место махать кулаками, как обычно это привыкла делать в любой непонятной ситуации.