Игры Майи
Шрифт:
Люди объединяются, когда обнаруживают свою потребность в обоюдной поддержке, а в следующий момент расстаются по причине своей мнимой самодостаточности… Игра продолжается столько, сколько длится жизнь человека или жизнь Государства…
Но точно так же, как распад человеческого тела не означает исчезновения духа, так и распад Государства и крах его составляющих не означает уничтожения духа порядка. Те же циклы, которые Майя демонстрирует нам в смене дня и ночи, в чередовании времен года, по-разному живописующих Природу, те же циклы присущи всем жизненным формам. С полным основанием
Сегодня Майя разыгрывает представление, участниками которого являются корпорации, церкви, крупные экономические центры, клубы, политические партии и вообще всякая группа, в рамках которой человек ищет удовлетворения своих потребностей – биологических, психологических, интеллектуальных, а порой и духовных и, самое главное, пытается избавиться от чувства одиночества.
Но исчезло ли одиночество? Напротив, пытаясь смягчить его, мы умножили пути к нему, мы раздробили одиночество на мельчайшие частицы, каждая из которых увеличивается в размерах и причиняет все больше страданий…
XXII
Семья
Одно лишь упоминание о семье уже вызывает в памяти множество определений, найденных для этой «ячейки общества» или, лучше сказать, ячейки Государства. Такой ячейкой семья должна была бы быть, ведь речь идет о маленьком ядре, созданном ради тех целей, которые выходят за рамки элементарной телесной жизни. Однако Майя оплела все своей сетью, и мы будем по-прежнему рассматривать семью только как социальную ячейку… если, конечно, игра не зайдет слишком далеко и человеческое безрассудство не приведет к тому, что семья перестанет быть и этой ячейкой…
Всегда считалось, что семья – лучший способ спастись от одиночества: это маленькая группа людей, которые ко взаимной пользе обмениваются лучшим, что имеют; при этом главенствующую роль в ней играют столь дорогие всем кровные узы.
Но неужели кровные узы – это настолько ценная связь, чтобы считать ее единственной и наилучшей? Разве общность крови гарантирует общность вкусов, взглядов, чувств, идеалов? Нам бы очень хотелось ответить, что да… но опыт показывает нам, за редкими исключениями, как раз противоположное.
Именно Майя внушила нам это сильное чувство кровного родства, потому что как иначе заставить людей жить вместе, иметь детей и должный срок заботиться о них? Именно Майя сделала так, что все дети кажутся родителям красивыми, умными и исключительными во всех отношениях. Именно Майя устроила так, чтобы мы прежде всего старались защитить все связанное с нашей семьей, а уж потом – весь остальной мир.
И Майя знает, зачем она играет с семьей: если бы эти маленькие ячейки достигли своего максимального развития, люди оказались бы гораздо лучше приспособлены ко всеобщему совместному существованию и создавали бы хорошие государства.
Но сейчас, пока мы только играем в образование семьи, мы продолжаем учиться жить и порой вынуждены сталкиваться с множеством парадоксов и недугов, которые одолевают эту нашу основополагающую
А чтобы игра удалась, давайте посмотрим, какие же ошибки мы здесь допускаем и как мы можем лучше выполнять свои задачи, пусть даже в мире Майи.
Обманываясь иллюзиями по поводу того, что все продается и все покупается, что все имеет свою цену, мы приписываем это свойство и семье. Поэтому семья превратилась в один из многочисленных видов собственности: родители «владеют» детьми, муж «владеет» женой и наоборот, дети «имеют» родителей…
Речь не идет уже о естественном «праве собственности» на чьи-то чувства, все осложняется тем, что собственник пытается заставить свою собственность выполнять все его требования. Если мужья просят о чем-либо своих жен, всегда найдется жена, которая ответит, что она тоже вправе своего мужа о чем-то попросить. Если родители просят своих детей, чтобы те сделали то-то и то-то или научились тому-то и тому-то, дети отвечают, что это сами родители должны потакать их капризам, а не наоборот, ведь дети «не просили рожать их», это родители «принудили их родиться»…
И вот так все просят, все требуют, все пытаются командовать своей собственностью, но никто ничего не делает. Нет истинного товарищества, глубокого чувства родства. Все ищут только выгоды, никто не желает отдавать… И если мать отдает своему сыну все, на что только способно ее сердце, то только потому, что Майя набросила ей на глаза свои тончайшие вуали, чтобы жизнь могла продолжаться… Но пройдет время, и мы увидим, как потихоньку эти вуали начнут рваться и то, что было нерушимым союзом, станет из-за взаимных претензий давать трещины.
В то время как мы играем в создание семьи, все чаще и чаще встречаются родители, которые помимо кровного родства не имеют со своими детьми ничего общего. Образованным, добропорядочным и духовно богатым родителям ничто не мешает произвести на свет грубого и невежественного ребенка, с которого быстро слетает налет образованности и который насмехается над вкусами своих родителей. У людей, огрубевших в погоне за материальными благами, вдруг появляются дети, обладающие душевной тонкостью и врожденным чувством красоты и справедливости.
Традиционный сбор за обедом или ужином превращается в медленную пытку: никто не знает, о чем говорить, чтобы не ранить чувствительного соседа, – но это если собрались люди воспитанные. Если же нет, обед становится временем споров, напряженности, столкновений, необдуманных слов… и плохого пищеварения.
Мы уже говорили, что, играя в семейные игры, мы учимся жить; что мы еще не умеем создавать семьи, где царил бы такой же порядок, как в государстве; у нас преобладают семьи социальные, где во главе угла – зарабатывание средств к существованию.