Игры престолов. Хроники Империи
Шрифт:
Маленькая, потрёпанная во множестве боёв, многие из которых были неравными, «Немире» рядом с появившимся гигантом казалась жалким, съёжившимся от ужаса котёнком, над которым навис матёрый волкодав, однако Змееглазый не стал командовать поспешный отход оцепеневшим от ужаса навигаторам. Он со слабой, полубезумной улыбкой отсалютовал врагу, прошептав:
– Добро пожаловать.
Линкор класса «Затмение», прославленный в боях грозный победитель со звучным именем «Возмездие», медленно и величественно начал разворот, открывая испуганному взгляду бесконечные ряды готовых открыть огонь лазерных мортир и батарей, в то время как маленький флот противника, возомнившего себя непобедимым Змееглазого, оставался неподвижен – ни единый вымпел не изменил своего места в строю.
–
Араши, по-прежнему стоявший на ногах, обернулся. На него в этот момент со страхом и надеждой взирали несколько десятков глаз существ, принадлежавших разным расам, но за многие проведённые бок о бок бои сплотившиеся в нерушимый монолит настоящей команды. Все они видели перед собой не уставшего от бесконечных схваток и сражений человека, сломленного надвигающимся ужасом, но величественного, гордого Императора, готового стоять до последнего перед лицом безжалостного врага, превосходящего силой и огневой мощью.
Поправив повязку, охватывающую голову и давно уже промокшую от крови, ободряюще улыбнувшись экипажу, Хаффи скомандовал:
– Всем кораблям приказ первостепенной важности. Ни при каких обстоятельствах не связываться с противником, то же правило касается внутренних переговоров. Соблюдать режим полного молчания, исключения будут караться смертью. Этот сеанс связи считать последним. Кораблям «Терзающий» и «Устрашитель» отойти на два парсека, занять позицию «детта», «Связующий», «Часовой» – маневр «хасхам», «Провокатор», «Молния» осуществляют поддержку, «Крушитель», «Монстр» и «Молот Рыцарей» действуют по плану «ссейнар», далее для всех – по обстоятельствам. Особое указание – всем экипажам кораблей задраить иллюминаторы. Отбой.
– Мой принц, – Браних кивнул сыну, занимавшему место инженера связи. – Наш запрос был отклонён, но тут же передан ряд зашифрованных сигналов по флоту.
– Так я и думал, – герцог Грейд, прищурившись, смерил небольшой флот в тени своего флагмана почти добродушным взглядом. – Он всё ещё помнит мой Покров… Что ж, не один Араши совершенствовался в искусстве обмана и хитрости. Девлин, выпускай ретрансляторы, покажем нашему противнику, что такое «ад» и как туда пройти. Приказ по «Возмездию» – все переговоры запрещены. Коммуникаторы отключить до особого распоряжения.
Послышались множественные щелчки – вахтенные торопливо исполняли приказ своего Адмирала, не особенно задумываясь над его смыслом. Старший сын и наследник Дома Грейд покинул пост, чтобы остановится у капитанского кресла и вполголоса спросить:
– Отец, всё ли будет в порядке? Мне остаться?
– Иди со всеми, – ответил Браних, не сводя взгляда с «Немире». – Это моя битва, вот и посмотрим, кто сильнее – самозванный Дракон или воля Эвазара.
– Слушаюсь, мой принц! – Девлин выпрямился, лихо щёлкнув каблуками и громко сказал: – Вахта – на выход. Все системы перевести в автоматизированный режим.
Послышались многоголосые отклики, и совсем скоро мостик опустел, лишь напряжённое, сбитое дыхание Браниха нарушало мёртвую тишину, когда Алмазный Меч Империи встал, чтобы собрать вокруг себя тени. Битва началась.
+++
Шёлковые простыни зашуршали, стоило лишь Джейнно сонно потянуться. Лежавшая рядом темноволосая красавица томно мурлыкнула, доверчиво прильнув к его боку. Страстная, словно огонь, и настолько же горячая… Герцог Фаул с несвойственной ему нежностью провёл пальцами по бархатистой коже округлого плечика Кэтрин, вызвав её лёгкую улыбку, которую просто невозможно было не попробовать на вкус. Она открылась ему, впуская жадный язык, переплетая его со своим в танце страсти и хотелось, чтобы эта ночь длилась вечно. Ночь их любви – яростной и пламенной, не признающей границ или ложной скромности… Кэтрин вывернулась из-под Джейнно, не позволив поймать себя, ловко опрокинула потерявшего равновесие принца на спину, и оседлала его бёдра. Он потянулся к ней, упругие, налитые груди идеально поместились в его ладони, вызвав тихий, довольный стон. Им не было нужды в притворстве, они яростно желали
Джейнно, запрокинув голову, застонал сквозь зубы, пот блестел на его груди и торсе, когда он вскидывал бёдра навстречу резким, отрывистым движениям Кэтрин, впервые в жизни подчиняясь кому-то в битве. И это было восхитительным, божественным, наполняя всё его существо непередаваемым ощущением единения. Его женщина – сильная, обжигающая, словно воплощение огненной фейри из древних легенд, истинно Королева Ночи, нашедшей своё отражение в тёмных, сверкающих глазах и том блаженстве, что так сильно манили… Однако Джейнно Фаул не собирался становиться её рабом, ибо всех её сил, всех чар не достало бы для того, чтобы заставить Чёрного Рыцаря забыть себя и тот долг, что он обязан был выполнить.
Кэтрин тихо вскрикнула, приподнимаясь, по её гибкому, изящному телу прошла сладострастная дрожь, и в следующий миг Джейнно затопила волна наслаждения, сокрушающего, почти болезненного… они сжали друг друга в объятиях, вместе переживая этот искрящийся взрыв удовольствия, наслаждаясь симфонией из сбитого дыхания, сладких стонов и барабанного боя собственных сердец.
Ни Кэтрин, ни Джей не хотели властвовать безраздельно друг над другом. Словно дань наивысшему доверию, раз за разом они отпускали внутри себя недостойные собственнические чувства, сохраняя нечто светлое, радостное и трепетное, что родилось между ними, алой нитью, крепче любых оков, связавшее сердца и умы влюблённых. И они знали – так будет лучше всего, когда с первыми лучами рассвета Джейнно уходил к ожидавшему его шаттлу, а Кэтрин одинокой тенью у окна до последних секунд провожала его взглядом. Своего принца, единственного истинного повелителя.
Так вышло, что судьба сталкивала её с сильными мужчинами, словно испытывая на прочность. Чтобы выжить в их мире, доказать, что она способна играть по их правилам, Кэтрин Старр пришлось стать подобной им – недостижимой, прекрасной феей, которой принято восхищаться издалека, которой с готовностью поклонялись, преподнося в дар разбитые сердца и драгоценные россыпи несбыточных обещаний. И только тогда она поняла, что вместо того, чтобы стать ближе к тем, кого любила, она лишь разделила их одиночество.
Айрон, мрачный романтик из фантазий наивной девчонки, зачитывающейся готическими любовными романами о вампирах и их избранности, оказался опасным ночным охотником, не имеющим ничего общего с распространёнными и модными клише. Ему не стоило ровным счётом никаких усилий увлечь юную Кэтрин, подарив ей сияние ночных красок, неповторимое очарование и мистику их свиданий под луной… и горькое разочарование одиночества в мрачном склепе фамильного замка. Но даже тогда, пленённая его загадочностью, обходительностью и почти рыцарским благородством, Кэт слишком поздно разглядела истинный облик Владыки Эргона, бывшего деспотичным, властным и до крайности эгоистичным в том, что касалось их отношений. Порой она размышляла, гуляя по пустынным ночным коридорам своей темницы, заходя на галереи с бесконечными портретами прославленных предков мужа, освещённые серебристой паутинкой звёздного света – были ли у них вообще какие-то отношения? Айрон мог не появляться в поместье месяцами, словно позабыв о существовании юной жены, а когда соизволил заглядывать, был весьма прямолинеен в своих желаниях. Со временем Кэтрин смирилась, перестала искать пути к побегу и даже смогла полюбить Айрона, хоть и по-своему, за что была вознаграждена неожиданным послаблением режима. Владыка Ночи разрешил ей выходить в город, где, в конечном итоге, ей и повстречался Фабио – одинокий, замкнутый мальчишка, отягощённый кучей комплексов и подростковым бунтарством. Он показался ей забавным, настолько откровенными были его суждения о мире, так напоминая её собственный идеализм, давно оставшийся в прошлом. Кэт слушала его рассказы о далёких мирах буквально затаив дыхание. Ей, бесконечные годы остававшейся в заточении, точно в сказочной башне, казалось немыслимым то, что сидящий напротив юноша мог свободно гулять по просторам Вселенной…