Игры с Огнём
Шрифт:
— Да она всегда была вредной! — заорал Зуко, подскакивая и показывая пальцем на Азулу. — И специально назло маме и мне стала изучать магию Огня, чтобы выделиться перед дедом! Она — маленькое чудовище!
— Ты говоришь словами своей матери, — ответил Чан прежде, чем Азула что-то ответила или сама врезала братцу. — А Азула оказала тебе услугу, став сильнее. У тебя всегда перед глазами будет пример, к которому можно стремиться и догонять, становясь сильней самому. Принцу народа Огня не пристало быть посредственностью в магии. Значит, надо делать в два раза больше тренировок,
— Поэтому ты тренируешься с ней? — спросил Зуко, прищурившись.
— Азула прекрасно чувствует Огонь, ци и свой дзинг, — кивнул Чан. — И очень понятно объясняет. Вы — брат с сестрой, я всегда хотел, чтобы у меня была сестра или брат...
— Но у тебя же есть Дан Лао, — перебил Зуко.
— Он слишком взрослый, — мотнул головой Чан. — Это точно не товарищ для игр.
— Кузен Лу Тен тоже намного старше нас, и он, кажется, никогда даже не играл с нами, разве что только тогда, когда я был совсем маленьким, — согласился Зуко. — Ладно… Но я тогда тоже хочу тренироваться с вами.
Внезапно у всех троих заурчало в животах.
— Эх… Я голоден, — скривился Зуко.
— Мы можем попросить еду на кухне, — предложил Чан. — Что? Вы не знали, что во дворце есть кухня?
— А я думал, что это мама готовит… — удивился Зуко. — Она точно дедушке готовит отвар какой-то, чтобы суставы не болели, вроде. Между прочим, из тех цветов, которые ты всё время пытаешься поджечь, Азула!
— Я же не знала, что они такие важные, — слегка смутилась Азула, искоса посмотрев на Чана. — Я думала, они бесполезные.
— Нет, они единственные цветы, которые цветут круглый год, и они из волшебного места — Долины Забвения. Мне мама рассказывала, — похвастался Зуко. — А отвар из них целебный, но нужно всегда свежий варить.
— Долины Забвения? — переспросил Чан, явно заинтересовавшись.
— Да, — оживился Зуко. — Мама рассказывала, что там обитают разные духи природы, а в середине есть чудесное озеро и, по легенде, дух из него выполняет любое желание.
— А что взамен? — хмыкнул Чан, разделив некоторый скепсис Азулы.
— Взамен?
— Зачем каким-то духам выполнять твои желания за просто так? — вклинилась Азула. — Не дураки же они. Мэй нам с Тай Ли рассказывала страшную историю про то, что у них в Шу Дзинге есть легенда про отрубленные головы, которые летают или прыгают по склонам, и они отгрызают головы путников, чтобы забрать его тело себе. Мэй так здорово про это рассказывала!
Азула чуть погрустнела, вспомнив про подруг, с которыми так давно не виделась и неизвестно, сколько они ещё не увидятся. Когда она заикнулась матери о том, чтобы Мэй и Тай Ли снова пригласили погостить во дворец, та сказала, что она плохо влияет на этих девочек — кто-то из слуг доложил, что Тай Ли ссорилась с Чаном. И мать «поговорила с их родителями». Что было дальше, мать не стала объяснять, но зная её, Азула предполагала, что может больше и не увидеть подружек. Разве что в Императорской Академии, про которую как-то упоминал Зуко, но туда брали в двенадцать, а до этого возраста
— И ты ещё врёшь, что тебе кошмары снятся! — обличительно показал на неё пальцем Зуко, прервав грустные мысли. — Да эта история с головами страшней любого кошмара!
— Эй, я тоже люблю страшные истории, — защитил её Чан и помрачнел. — Но это не значит, что кошмары мне не снятся.
— И что тебе снится? — скептически спросил Зуко.
— Разное, — пожал плечами Чан. — В основном, что я не могу быть с теми, кого люблю, а с ними случается… всякое.
— Это из-за разлуки с семьёй? — спросил Зуко, и Чан вздрогнул.
— Отец… — Азуле совсем не захотелось дразнить из-за этого Чана, потому что она понимала, что значит скучать по тому, кто тебе близок. — Отец сказал, что мы обязательно победим и Столетняя война закончится.
— И что будет потом? — спросил Зуко.
— Не знаю. Наверное, будет мир, раз мы всех захватим, — пожала плечами Азула. Взгляд Чана, который посмотрел на неё, показался девушке странным, как будто… ему было больно. Может, Зуко всё же умудрился его ударить, когда они дрались?
* * *
— Господин Чан! О, и принц Зуко и принцесса Азула с вами, — поприветствовала их крупная женщина с простым лицом и большими щеками, на голове у неё был платок, завязанный узлом на макушке.
На кухне, которая, оказывается, располагалась на первом нижнем уровне дворца, было жарко и пахло всем подряд. Стояли большие чёрные котлы с эмблемами Огня, в которых что-то варилось.
— Это тётушка Мао, — сказал Чан. — Тётушка, так вышло, что мы остались голодными, а у нас ещё тренировка…
— Ох, сейчас, детки, — засуетилась женщина. — Такие худенькие, да тренируетесь… Ох, у нас уже всё в хозяйские покои унесено… Только солдатская похлёбка и осталась, в казармах ещё не завтракали, у них утренние тренировки. Принц и принцесса к такому не привыкшие…
— Мы будем похлёбку, — сказал Чан и, повернувшись к Азуле, вопросительно посмотрел на неё.
— Да, я буду, — кивнула она.
— И я, — согласился и неженка-братец.
Похлёбка оказалась пряной и вкусной, хотя и правда немного непривычной, но Азула съела всё, не желая отставать от брата и Чана.
— Спасибо вам большое, тётушка Мао, — поблагодарил Чан. — Вы нас спасли.
— Ой, — отмахнулась от него женщина, как будто чуть покраснев, — скажете тоже, господин. Рада была вам услужить.
А потом, до уроков со своими учителями, они успели немного позаниматься втроём — и Зуко только глаза пучил, когда увидел разминочный комплекс.
* * *
Конечно, из-за выходки Чана ничего в отношении с матерью не изменилось. Азула считала, что глупо было бы о таком мечтать и на что-то надеяться. Но отец стал как-то более пристально на неё смотреть, а за завтраком иногда говорил, что знает, что она изучила ещё одно упражнение, показывая, что следит за её успехами. Впрочем, это, кажется, злило мать ещё больше, но при Чане та почти не отчитывала, только наедине в комнате. Да и приходилось признать, что Зуко стал гораздо меньше жаловаться, не желая ссориться с Чаном.