Игры сильнейших

Jane F.

– Рон, нет! – закричала та, пытаясь вырваться, но силы парня превосходили её собственные. Спешно расстегнув пуговицу на джинсах, парень быстро, хотя и неумело, стянул с девушки джинсы вместе с трусиками. Отбиваясь ногами и придя в ужас от происходящего, Гермиона начала уже кричать: «Рон, пожалуйста! Хватит! Прекрати! Нет!», но возбуждённый и озверевший от желания парень не слушал её. Стараясь удерживать девушку, навалившись на неё, Уизли достал из ширинки уже стоявший член и, быстро, дабы гриффиндорка не успела вырваться, раздвинул ей ноги, после чего с силой на всю длинну вошёл в неё. Вскрикнув и прогнувшись от неимоверной боли, Гермиона заплакала. Она действительно была девственницей и то, как Рон лишил её этого, вызывало не только физическую,

но и душевную боль, вызывающую ненависть и отвращение к парню. Сам же Уизли, словно сходя с ума от удовольствия, продолжал ритмично, хотя и не особо умело, входить в тело девушки, вонзаться в него, каждым новым толчком принося ей неимоверную боль.

– Хватит! Прошу! Остановись! – молила девушка, не прекращая попыток вырваться, но они лишь злили гриффиндорца, вконец забывшегося в этом столь долгожданном удовольствии.

– Прекрати уже вырываться! – рыкнул на неё Рон, ударив девушку по лицу, после чего резко поднял её свитер и с силой сжал грудь гриффиндорки.

Гермиона уже рыдала от боли, ощущая лишь её и со слезами на глазах считая минуты в надежде, чтобы она наконец-то прекратилась. Уже не пытаясь даже вырываться, девушка просто продолжала лежать под неимоверно быстро двигающимся в ней парнем, закрыв глаза. Боль, лишь дикая боль от слишком резких толчков, болезненных сжатий её груди. Явно неопытный и перевозбуждённый, бывший гриффиндорец приносил ей всеми этими действиями лишь страдания. Ощущая, что он с минуты на минуту кончит, парень быстро вытащил из девушки свой член и кончил ей на грудь и живот. Откинувшись рядом с ней, Рон блаженно улыбнулся, приводя в порядок дыхание и мысли. Осознание произошедшего стало довольно быстро доходить до его сознания. Открыв глаза, он увидел лежавшую рядом с ним сотрясающуюся в рыданиях гриффиндорку, по-прежнему лежавшую в той позе, в которой парень насиловал её.

– Герми! – привстав, кинулся к ней Рональд, но вмиг вскочив с кровати, девушка, стремительными движениями схватив со столика вазу, со всей силы ударила ей парня по голове, отчего тот упал на кровать, но так и не потерял сознание.

– Я ненавижу тебя, сукин ты сын! Ненавижу! – прокричала гриффиндорка, после чего выбежала из спальни в ванну, находившуюся в соседней комнате.

– Что я наделал! Что я наделал! – схватившись за разбитую до крови голову и бегая по комнате, взвыл парень, после чего ударил кулаком по стене. Она не простит ему этого никогда. Он знал это наверняка…

Глава 4

POV Гермиона Грейнджер

Никогда не думала о самоубийстве, но сейчас эти мысли с навязчивым усердием стали посещать меня. “Никогда…” Не зря мудрецы всегда говорят, что это слово слишком сильное, и ничто не вечно. Я никогда не думала, что Малфой всерьёз станет моим врагом, что Дамблдора так просто будет убить, что погибнут такие хорошие люди, что война продолжится, что меня изнасилует Рон. Никогда не говори «никогда». Никогда не думай, что жизнь можно распланировать до мелочей. Судьба всегда будет вмешиваться в твою жизнь и диктовать свои условия, свои правила, перед которыми мы окажемся бессильны. Бывает, что обстоятельства сильнее нас. Однажды ты просто начинаешь понимать, что мир слишком жесток, а ты в нём никто, лишь пешка на огромной шахматной доске…

***

Гермиона лежала в наполненной водой ванне всё в той же кофте, даже не став её снимать. Девушка практически не шевелилась, всё время смотря в одну точку в стене и лишь изредка моргая. Были слышны крики за дверью. Рон пытался открыть её с помощью заклинаний, но дверь не поддавалась. Убегая, гриффиндорка захватила с собой волшебную палочку и заблокировала дверь при помощи заклинаний. Ей не хотелось, чтобы её хоть кто-то сейчас беспокоил. Больше всего ей хотелось тишины и покоя… Вечного покоя. Страшно было признать, но девушку посещали даже мысли о самоубийстве. Были идеи, как покончить с собой, но лишь одна мысль держала её на плаву, заставляя склониться к жизни – её родители. Неизвестно,

что сейчас творилось с ними, где они были. Единственной целью гриффиндорки было спасти их и спрятать так далеко, насколько позволяли её силы и возможности, чтобы никто и никогда не смог их найти.

– Гермиона, открой, прошу! – послышался за дверью голос Поттера. Даже не пошевелившись, девушка продолжила сидеть на месте. Было холодно. Вода в ванной уже давно остыла, но ей было всё равно.
– Гермиона, не делай глупостей! Рон всё рассказал мне. Открой! – не сдавался друг.
– Мы поговорим с тобой наедине. Никто не будет вмешиваться. Просто открой дверь!

Переведя пустой взгляд на дверь ванной комнаты, девушка медленно встала, словно под действием Империуса против своей воли выполняя каждое действие. Сняв с себя кофту, гриффиндорка кинула её на пол, взяла халат Джинни, висевший на крючке, надела его на себя, и, взмахнув волшебной палочкой, монотонно произнесла заклинание, отменяющее действие предыдущего. Услышав это, Поттер немедленно открыл дверь и вбежал в ванну. Окинув быстрым взглядом комнату и валяющуюся на полу кофту, гриффиндорец посмотрел на подругу. Уставшая и измученная с синяками под глазами, девушка походила на пленницу, которая не меньше месяца провела в камере пыток.

– Гермиона! – немедля, Гарри кинулся к ней и обнял подругу. Девушка не шевелилась, просто стоя на месте. Поцеловав её в лоб, мальчик-который-выжил погладил подругу по волосам.
– Слава Мерлину, ты ничего с собой не сделала. Я так боялся. Пойдём!

– Нет, - еле слышно пробормотала гриффиндорка, слегка покачав головой.

– Рон не подойдёт к тебе даже близко! Я не позволю. Пошли! Мы поговорим в комнате Джинни, - как можно спокойней произнёс парень, хотя тяжёлое сбивчивое дыхание говорило само за себя. Он очень волновался за девушку, если не сказать больше. Он боялся за неё. Помолчав с пару секунд, Гермиона едва заметно кивнула. С облегчением вздохнув, Поттер приобнял подругу и повёл в комнату своей девушки.

– Да ты с ума сошёл?! Идиот! Кретин! – послышался голос Джинни из дальней комнаты на втором этаже, где была спальня Джорджа.

– Пойдём! – открыв дверь, мальчик-который-выжил завёл подругу в комнату Джиневры, после чего закрыл дверь. Медленными шагами Гермиона прошла села на кровать подруги, после чего закрыла глаза. Поттер же взял стул и сел напротив неё, взяв руки девушки в свои.
– Как ты? Только не молчи. Прошу тебя!

– Плохо. Меня изнасиловал Рон, - еле слышно произнесла эти ужасающие даже её саму слова гриффиндорка, словно всё ещё пытаясь осознать для себя произошедшее, после чего открыла глаза. По её щеке потекли слёзы. Боль, которую она половину ночи держала в себе, сидя в ванной как сломанная кукла, не будучи в состоянии даже заплакать, дала сейчас выход.

– Гермиона, он… Рон просто сошёл с ума. Потерял рассудок и контроль над собой. Ему нет прощения! Но, пожалуйста, постарайся вынести это, постарайся выдержать произошедшее, - бегая глазами по полу, пытался найти слова парень, хотя они давались ему с трудом. Он не представлял, насколько плохо сейчас было его подруге, и что она ощущала, однако очень хотел ей помочь, сделать всё, что было в его силах.

– Кто уже знает о произошедшем? – неожиданно спросила гриффиндорка.

– Я, Джинни и Джордж. Молли и Артур ещё спят. Я наложил на их комнату заклятие непроницаемости. Они не слышат всех этих криков, - рассказал Гарри.

– Я не хочу, чтобы они узнали об этом, - сглотнув, произнесла девушка.
– Поговори с остальными. Пусть молчат о произошедшем.

– Я им скажу, - кивнул друг.
– Гермиона, ты сильная. Очень сильная. Ты сможешь это выдержать! Я верю в тебя. Только не держи всё в себе.

– Я не знаю, что теперь будет. Я ненавижу его и не хочу больше видеть, - едва слышно произнесла гриффиндорка, смотря прямо перед собой невидящим взглядом. По другой её щеке вновь скатилась слеза. Немедля, парень протянул руку и пальцем стёр её со щеки подруги.