Игры со смертью
Шрифт:
— Риа, — позвал Норт.
Дело в крови Проклятой Калиап? Как странно.
— Риа, ты идешь?
В голосе Норта отчетливо слышалась тревога. Я одернула тунику, поправила свитер, и вышла.
Как оказалось, некромант стоял в дверях, выглядывая в общий зал. Яды здесь уже тоже не было. Я подошла к Норту, и хотела было пройти мимо, но он задержал, затем как-то странно посмотрел на меня и хрипло спросил:
— Может останешься здесь?
И в этот момент прозвучал дикий хриплый крик. Он словно заполнил все пространство, заставив кровь стыть в жилах, и оборвался…
— Остаешься
Я вцепилась в его руку, и прошептала:
— Знаешь, нет ничего хуже неизвестности.
Дастел колебался мгновение, затем повел меня в зал. На нас никто даже не оглянулся, внимание всех было приковано к экрану.
А там происходило жуткое!
Найк Эвардс, капитан команды академии Сириллана, высокий худой темноволосый парень, с которым мы за завтраком сидели напротив друг друга, в странном оцепенении смотрел на свой живот… А на его мантии стремительно расползалось темное мокрое пятно… К нему подбежал Нив Гейман, рванул мантию, разрывая ткань и отшатнулся так, что упал… И никто не осудил бы его за такую реакцию… Потому что из живота Ника медленно вываливалось его содержимое…
— Зачем ты привел ее? — раздался злой голос Гаэр-аша.
И ректор, стремительно подойдя к нам, развернул меня спиной к происходящему, а затем и крепко обнял, прижав к себе.
Я даже не сопротивлялась, накатило какое-то жуткое оцепенение. Совершенно жуткое. Но потом, я вдруг вспомнила, что Академия магических искусств, они ведь специалисты по иллюзиям. Так может это все просто иллюзия? Действительно, не стали бы они ведь… это ведь просто игры, игры и не более. Не будут же они убивать… Или будут?
Ректор отпустил меня. Я глянув на него, обернулась и замерла.
На магическом экране стояла команда АМН первого королевства. Рослые, в мантиях подбитых серо-голубым мехом, рядом с ними выстроилась их нежить — белый медведь, полярный белый волк, черный волк. Медленно таяли иллюзии, исчезали возведенные за время боя стены и монстры, исчезал воспроизведенный ими мрачный дремучий лес.
И когда-нибудь, наконец, исчезло все иллюзорное, на грязной арене остался лежать упавший навзничь Найк Эвардс, сломленной куклой валялся его дракон Шайкан, видимо до последнего пытавшийся спасти хозяина. Все поле накрыла мрачная потрясенная тишина, и в этой тишине раздался слегка подрагивающий от потрясения голос фантомной Смерти:
— Победила команда Академии магических искусств.
Никто не рукоплескал. Не раздалось даже приветственного крика. Некроманты совершили грациозный полупоклон и направились к выходу. Их нежить последовала за ними, к Найку Эвардцу поспешили целители. Мы все следили за ними. Отчетливо увидели, как главный, опустившись на колено простер ладонь над парнем… Замер, прислушиваясь к отклику магии. А затем медленно покачал головой. Это было все…
Я с трудом сдержала судорожное рыдание, уткнулась в рукав вновь обнявшего меня ректора. Как же так? Найк… еще утром он сидел с нами за столом… Как же так?!
— Прекрати, — тихо произнес ректор. — Я предупреждал, что играть будут не по правилам и с прицелом на уничтожение. Прекрати, Риа.
Если бы я могла.
Гаэр-аш увел меня в ту же комнатку, из которой мы недавно вышли с Нортом, сел на диван, усадил меня к себе на колени и обнял. Я даже не сопротивлялась, сил никаких не было. Просто сидела и плакала, где-то на границе сознания понимая, что вероятно промочила рубашку ректора уже насквозь. Гаэр-аш молчал, осторожно поглаживая по спине и давая выплакаться, но я все никак не могла успокоиться. Перед глазами постоянно стояли две картины — Найк утром за столом, с чашкой и бутербродом. И Найк, с каким-то удивленным недоумением смотрящий на то, как стремительно намокает от крови его мантия…
— Риа-Риа, — ректор прикоснулся губами к моим волосам, — мы же некроманты, мы идем рядом со смертью, это наш путь.
Что я могла сказать на это? Я ничего не могла, тихо всхлипывая и думая о том, что один замечательный парень сегодня лишился жизни. И ради чего?
— Не понимаю, — простонала, прижавшись лбом к плечу Гаэр-аша, — просто не понимаю, зачем было убивать?
Ректор замер, а затем почему-то тихо рассмеялся. И это был вовсе не веселый смех, совершенно не веселый, скорее с долей некоторой иронии.
— Риа, сокровище мое, — Гаэр-аш чуть отстранившись, посмотрел на меня, достал платок, вытер мои слезы и произнес, — а ты вообще обратила внимание, что тебя сегодня едва не убили?
Нахмурившись, я попыталась подумать об этом… попыталась, но перед глазами стоял Найк… и слезы хлынули снова.
В этот момент распахнулась дверь, высокая сурового вида ведьмочка впихнула в комнату Ярославу, сама вошла следом, дверь захлопнула и не обращая внимания на нас как заорет:
— А ну хорош реветь я сказала!
Бедная Яра испуганно моргнула, потрясенно глядя на подругу.
А та продолжила все так же орать:
— Или ты реветь прекращаешь, или я сейчас всю эту шарашкину контору разгоню к проклятой Бездне!
Ярослава оглянулась на нас, потом изумленно посмотрела на ведьмочку и выдохнула со всхлипом:
— Рогда, ты чего?
Вторую ведьмочку чуть не перекосило. И она, уперев руки в бока и подавшись чуть вперед, заорала:
— Я чего? Это я чего?! Да твой демон приблудный достал уже! И меня достал, и всех! Чтоб ему на том свете все посмертие икалось!
— Рогнеда, при чем тут Инар? — прошептала Ярослава, но плакать перестала.
А Рогнеда орать. Выпрямившись, она сложила руки на груди и тихо сказала:
— Да потому что ты плачешь, а у него сердце разрывается. И подойти к тебе он не может из-за вашего дурацкого договора, и места себе не находит, а мне его, Ярусь, жалко. Так что или ты реветь перестанешь, или я клянусь разгоню всю эту кодлу любителей мертвячины!
Гаэр-аш хмыкнул и негромко заметил:
— Сколь лестный эпитет, ты не находишь, Риа?