Игры третьего рода
Шрифт:
– А зачем дежурить?! – удивился Пётр. – Авван же сказал, что включил систему защиты дома, а кроме того, он объяснил мне, как опускать купол. Давайте закроемся и все спокойно поспим. Есть шанс нормально выспаться – надо выспаться!
Александр с сомнением покачал головой, но усталость и выпитое давали себя знать.
– Ладно, опускай купол! – согласился он. – Точно, надо поспать.
Гончаров упал на бирюзового цвета бельё и уснул моментально. Правда, полностью отключиться ему не удалось – он плавал в каких-то беспорядочных и бессвязных
Серые равнины первой планеты, где они встретили судно «Пятачка», переходили в плантации «азалий», откуда выступали маршем шеренги амазонок. Предводительница отряда неожиданно оказалась его женой Надей, а на высоком холме, невесть откуда взявшемся среди ровных посадок, почему-то восседал на белом коне в чапаевской бурке Алёшка и трубил в горн, на котором болталась кумачовая тряпка.
Из болота у подножия холма вдруг выдвинулись какие-то полосатые в бородавках щупальца и поползли наверх к мальчику и лошади. Александр закричал и начал стрелять из очутившегося у него в руках деструктора, рубя в куски поганых тварей. Среди щупальцев вдруг мелькнул Семён Ефимович и, случайно попав под удар энергетического пучка, разлетелся в прах.
Гончаров чуть не заплакал – ему было жалко так глупо погибшего под его же выстрелами Семёна Ефимовича, но потом, увидев чёрную бородатую голову, валявшуюся на песке, понял, что это совсем не Альтшуллер, а президент Аканде, и от сердца отлегло.
Майор хотел бежать на холм, но Алёшка оттуда уже исчез, да и отряд амазонок с Надей во главе куда-то скрылся. Тем не менее Гончаров, отчаянно перебирая руками и ногами, взобрался по крутому склону и увидел, что белый конь с мальчиком огромными прыжками удаляется к близкому горизонту, над которым возвышалась стена технополиса. Наперерез тоже верхом, но на свинотигре, скакал какой-то человек в шлеме с тёмным забралом. В небе бушевала гроза, мерцали красно-синие молнии, придававшие пейзажу дёргающийся и зловещий вид. Громада технополиса вдруг поголубела и превратилась в Барьер.
– Алёшка, стой! – закричал Гончаров. – Стой! Туда нельзя!
И побежал вслед за сыном, но конь и мальчик нырнули в голубую преграду, растворившись в ней без остатка, а за ними последовал свинотигр.
Александр продолжал бежать что было сил, и сначала казалось, что до Барьера очень далеко. Но неожиданно эта стена резко приблизилась, Гончаров с разбегу, не успев затормозить, врезался в дымчато-голубую твердь, оказавшуюся на поверку простым туманом, и полетел сквозь облака куда-то вниз, в пропасть.
Падение перешло в плавный спуск, а туман сменился залом дворца с мраморными колоннами и лежанкой, на которой под Гончаровым распласталась Олара. Сообразив, что он совокупляется с амазонкой, майор поднял голову и только сейчас заметил, что вокруг, словно зрители в театре, в креслах расселись его друзья, и даже вполне живой Альтшуллер, философски кивавший кудлатой седой головой. Но самым неприятным было то, что тут же находилась Надя, спокойно взиравшая
Гончаров хотел подняться, но амазонка крепко держала его, как тут же обнаружилось, не руками, а коричневыми лапами с копытами на концах. Рядом, как всегда во сне, откуда ни возьмись, словно чёртик из коробочки, появился и присел на корточки Лобстер.
– Ну ты даёшь, ментяра! – осклабившись и хлопая себя по коленям, прокаркал он. – Задрючил тёлку совсем! Мне оставь хоть немного попользоваться, да и братва у меня не откажется. Морда-то человечья, хоть всё остальное – овечье…
Издевательства от бандита майор перенести не мог, и, рванувшись изо всех сил, чтобы врезать Лобстеру, проснулся.
В окно комнаты, где он лёг спать, светило яркое солнце, и даже спросонья Гончаров сообразил, что защитный колпак над домом снова поднят. Рядом на краю постели сидел Авван и осторожно трогал майора за плечо. Тарланин был без шлема, в одних коротких шортах, а на коже у него блестели мелкие капельки воды.
– Александр, ты… – сказал он по-русски со своим специфическим акцентом. – Как это: спишь без ног!
Майор сел и потёр лицо руками.
– Спишь без задних ног, – поправил он. – Если бы ты знал, какая ерунда мне снилась!
– Ерунда?… А, ты про сон. Это – нормально, – тщательно подбирая слова, улыбнулся Авван. – Ты имел много… эмоциональных моментов, переживаний. Устал.
– Сколько я спал? – сощурился на солнце Александр, вставая с кровати и разминаясь.
– По вашему времени – около четырнадцати часов.
Гончаров зевнул и присвистнул:
– Нехило!.. Редко когда по жизни удавалось столько поспать. И, вообще, классная у тебя заимка.
– Да, заимка – мне слово понравилось вчера. Я его не знал раньше.
– Ну рад, что тебе нравится. А ребята мои где?
– Уже все встали и тебя ждут.
– Никаких неприятностей?
– Слава богу, пока никаких. Но вставать уже пора.
Гончаров кивнул.
– Ну так что, – сказал он Аввану, – мы теперь с тобой вроде как боевые друзья или как? Я и мои парни не хотим оставаться ничего не понимающими баранами и…
– «Баранами» – значит «тупыми»?
– Да, именно так, соображаешь.
– Я знаю, что вы тут вчера беседовали, – кивнул Авван, – я просмотрел запись вашего разговора…
– Подслушивал? – почти не удивился майор.
– Да, и ты тоже соображаешь!
– Тогда почему ты оставил оружие, если нам не доверяешь?
– Это было… нечто вроде проверки. И потом, система, которая охраняет дом, имела специальное указание на случай враждебных ко мне действий. Вам бы пришлось плохо, если бы предприняли что-то.
– Ах, вот даже как, – Гончаров, прищурившись, посмотрел на Аввана.
– Но поставь себя на моё место. Ты не так бы сделал? Но теперь можно говорить, что вы прошли некоторую проверку.
– А в бою тебе проверки, значит, недостаточно?
– Там вы и себя защищали. Здесь я вас проверил на враждебность ко мне.