Игры третьего рода
Шрифт:
– Смотри-ка, всё верно, – пробормотал Пётр, внимательно рассматривая рельефный, словно выгравированный рисунок.
Если судить по схеме, других «ворот» тут имелось только двое, и все располагались очень далеко друг от друга. Аналогичным образом здесь обозначалось и то, что можно было интерпретировать как реки, озёра и, вообще, рельеф местности. У южного края Зоны находилось то ли море, то ли огромное озеро – край Зоны отрезал от него часть, и одна из звёздочек-ворот лежала, если верить карте, прямо посреди
– Полагаю, что работает тот же принцип, что у нас дома, – сказал Домашников. – Арка, одним словом, «Переход», возле которого мы сейчас находимся, отмечены красным вкраплением. Мы попали почти в центр данной Зоны, и, судя по масштабу, до ближайших «ворот» километров семьдесят.
– Слушай, – озадаченно сказал Гончаров, – а как же Арка стоит в море, если это море?
– Ты меня спрашиваешь? – выгнул брови Пётр. – Действительно, странно, но, может, там остров какой-то?… Хотя на карте нет, но, возможно, он просто маленький. Или, скажем, те Ворота, что на море в одном мире, открываются в моря других миров. В противном случае при включении где-то на сушу лились бы потоки воды… Хотя, хм, нелогично как-то, как же тогда с центрами масс?… Интересно бы это место обследовать!
– А зачем нам пока другая Арка? – спросил Семён Ефимович. – Мы же именно через эти «ворота» будем возвращаться…
– Ну, конечно, через эти. Кстати, давайте проверим…
Он подошёл и приложил руку к ближайшей опоре Арки, затем для чего-то проверил и вторую – вибрации не ощущалось.
– Уже не работает, выключился. Надеюсь, включится ещё.
Используя дальновидно заготовленный масштабный шаблон, Домашников перенёс на него карту, после чего походил ещё немного вокруг Перехода, разглядывая траву и мелкие кустики.
Он хотел уже вернуться к БТРу, как вдруг увидел что-то под ногами. Пётр наклонился и, пробормотав: «Опаньки!», стал ковырять в траве кончиком карандаша. Гончаров, внимательно следивший за всем, что происходит вокруг, молча уставился на инженера.
Домашников аккуратно, двумя пальцами, поднял что-то и стал сантиметр за сантиметром осматривать серый травяной ковёр.
– Ты чего, Петя? – не выдержал майор. – Что там такое интересное?
– Да вот, взгляни, – Домашников подошёл к БТРу, протягивая вверх ладонь.
Гончаров весь подтянулся – на выставленной к нему руке Домашникова лежал окурок.
– Ну, ты молодец, Петя, – с уважением протянул Гончаров. – А я-то, мент позорный, ничего не заметил.
– Я дальше всех отходил в сторону, – скромно сказал Домашников. – Но получается, что… Кто-то из землян тут уже был!
– Да, кто-то уже тут потоптался… – задумчиво протянул Александр.
– Кстати, может, окурки просто швыряли с нашей стороны? – предположил Семён Ефимович.
– Ага, – с иронией кивнул Пётр. – Первый-то лежал ещё недалеко, а
Окурок был обычным «бычком», к которым за последние годы все успели привыкнуть. Свёрнутая из газетной бумаги цигарка осталась недокуренной всего на сантиметр.
Домашников и Гончаров переглянулись: ясно, что курили люди.
Майор понюхал «бычок».
– Точно не скажешь, но минимум несколько суток.
– Как это можно определить? – удивился Домашников.
– Меня на афганской границе ребята учили. Старые, ну если лежат достаточно долго, то приобретают особо противный, но более слабый запах. Да и просто в быту, если принюхаться, точно так же: куришь, вроде всё нормально, а утром пепельницу понюхай – то-то! Потом, когда окурки ещё полежат, запах выветривается, конечно. У нас в роте, помню, один спец имелся – мог почти точно сказать по окуркам, сколько часов тому назад здесь душманы прошли. Но тот парень – уникум был, «нюхач», а я только примерно могу судить.
– Значит, кто-то из наших здесь уже побывал? – спросил Альтшуллер.
Пётр пожал плечами:
– Если считать, что они вышли из этой же Арки, то, безусловно, это наши. Но ведь мог кто-то прийти совершенно с другой стороны.
– У нас почти четыре дня пост у Арки стоит, никто пройти не мог. Так что вряд ли от нас смогли пройти незамеченные, – сказал Гончаров.
Он осторожно развернул окурок – на бумаге просматривался русский типографский шрифт. Александр спрыгнул на землю, приказав на всякий случай Фёдору встать к пулемётам, а Альтшуллеру взять автомат и следить за местностью. Как у многих пожилых людей, у Семёна Ефимовича была дальнозоркость.
Вместе с Петром Гончаров ещё раз внимательно осмотрел всё вокруг Арки. В первый момент по прибытии в новый мир майор не рассчитывал, что стоит выискивать чьи-то следы, а потому не обратил внимания на то, что сейчас легко угадывалось.
Стало очевидно, что здесь побывало, судя по всему, несколько человек: кое-где в мягкой почве среди травы виднелись следы обуви и явно прочитывались, по крайней мере, отпечатки четырёх разных подошв. Нашлось ещё несколько окурков, но каких-то иных предметов, могущих пролить свет на личности неизвестных, не встретилось.
Более того, тщательное обследование показало, что неизвестные какое-то время топтались возле Перехода, но далеко от него так и не отошли. Можно было со значительной долей уверенности предполагать, что они дождались включения этой системы и вернулись на Землю.
– Ладно, – подытожил майор, – выполняем поставленную задачу, после чего тоже возвращаемся. Но странно, что – на посту не видели, как кто-то сюда проникал и возвращался?
– Может, это буквально в первый день-два произошло? – предположил Пётр.