Игры в куклы
Шрифт:
Забираю свои вещи и бегу в другое крыло. Вайт, она же – моя маленькая подружка, сказала, что останется в пансионе в ночь дьявола. Крошке приходится так часто поступать, так как та обстановка, что творится в её доме, мягко говоря, убивает. Её родители все время заняты подработками, частенько забывая набить холодильник необходимыми продуктами, что уж говорить об их дочери, о существовании которой они, похоже, совсем забыли. Вольт не хочет снова чувствовать себя заброшенной игрушкой.
Забегаю к ней в комнату, она сидит на столе и
– Вольт, не говори, что ты учишь молитвы… Они не спасут тебя от зла. Ты же знаешь, что от такой напасти далеко не сбежать, – подхожу к ней ближе и убираю тёмно-русые пряди с её лица за маленькие, аккуратные ушки. Задеваю её почерневшие серебряные серёжки в форме кельтского креста. Беру на заметку, что нужно подарить ей новые.
– Я просто читала, не тебе мне говорить о зле. Ты сам дьявол, Кэлеб Холл, – мягко выдергивает серёжки из-под подушечек моих пальцев. – Ты уезжаешь? Есть планы? – смотрит на меня с надеждой, что я позову её, но у нас и вправду намечаются грандиозные планы с парнями. Взять её с собой не могу. Да и не бывать такому никогда!
– Ты права, ведь ночь Хэллоуина уже совсем близка, я не могу пропустить такое событие.
– Угу. Поезжай, повеселись, – её погрустневшие серые глаза меня немного огорчают.
– Не скучай, это только на два дня. В следующие выходные мы с тобой поедем к Лео. Этот старик уже успел соскучиться по нам, – она тут же вспыхивает яркой искрой. Впечатлил малышку!
– О, я тоже очень по нему скучаю! Будет так же здорово, как и раньше? – теперь я уверен, что её озорной огонёк не потухнет до следующих выходных. Вольт у меня очень терпеливая.
– Да, куколка, обещаю, что всё будет как раньше. С Лео по-другому не бывает. Только адское веселье.
Целую её в лоб, затем чмокаю и в немного курносый носик, украдкой посматриваю на манящие губы и, улыбнувшись, выхожу из её комнаты. Мне дорога моя маленькая Вольт. Она, как самая преданная собачка, никогда не предаст меня. Как и мои три лучших друга.
Спускаясь по лестнице к выходу из школы, вспоминаю наши ночёвки у Лео. Это одинокий старик, чей заброшенный участок мы нашли недалеко от озера с Вольт ещё в детстве.
У Лео из родственников никого, и ему было очень одиноко. Мы с ним подружились и за годы нашей дружбы немного починили ему дом. С нами этот отчаянный и сломленный калека снова захотел жить. Он весёлый малый. Его истории до сих пор хранятся в нашей памяти с Вольт. Он всегда рад нам.
Покидаю пансион с парнями, Дэрек везёт нас через центр. Наши дома на соседних улицах. Но между ними большое расстояние, так как к домам прилагаются участки земли в несколько сотен гектар, у всех свои поля, и каждый занимается тем, чем хочет. В основном разводят овец.
А если кто-то не справляется с хозяйством и начинает тонуть в убытках, приходит мой отец и предлагает скупить участки-банкроты, естественно, за самую минимальную цену. Именно так
Когда думаю о нем и его грязных проделках, меня всего ломает изнутри. Как же я его ненавижу. И мать. Обоих. И людей, что похожи на них. Лживые потребители. Не умеющие любить, не знающие ничего святого. Проклятые навеки мученики. Но самое горькое то, что я растворился среди них.
– Эй, друг, ты подготовил всё к третьему заданию? – Джеймс меня отвлекает от ненависти, что начала топить мои мысли в больном мозгу.
– Нет, нужно заехать в Маркет, купить перчатки и фонарики.
– Окей, – Джеймс кивает Дэреку, и тот заворачивает на нужную улицу.
После магазина парни завозят меня домой и отправляются в свой королевский особняк. Их отец вернулся из очередной командировки, но мы думаем, он по тусовкам летает и наслаждается вниманием юных дев. Они так и липнут к нему после смерти его жены, а парни всё никак не могут принять этот флирт, потому что мать для них является святым ангелом. Она научила их дорожить своими кровными узами. Один за всех, и все за одного, как это было у мушкетёров. Братья Кинг и вправду отличаются от всех. Они понимают друг друга с одного взгляда, я хотел бы так же, но я друг, а не брат. Меня устраивает.
Отец приезжает поздно и, как обычно, раскатистым басом произносит моё имя, ожидая незамедлительного появления в гостиной.
Зубы скрипят от того, как я сильно их сжимаю, терпеть не могу разговоры с ним. Сжав кулаки, заставляю себя спуститься, и так всякий раз. Надоело. Мой пёс следует за мной, Спайк немного успокаивает мои расшатанные нервы.
– Хороший пёс, – слегка дергаю за холку рыжего слюнявого красавца. Он прыгает вместе со мной на диван. Располагаемся поудобнее: я подставляю колено, чтобы Спайк мог спокойно уложить на него свою мордашку.
Отец ставит стул в центре гостиной напротив меня, как президент или мэр, но столь высокий статус он не заслуживает даже в мыслях. Такую гниль, как он, и близко не подпустят к политическому сообществу.
– Сын, почему ты так редко приезжаешь на выходные? Нам нужно чаще видеться, – он вопросительно выгибает широкую бровь, синие глаза подозрительно сощуриваются, пытаясь вывести меня на чистую воду. Но ему никогда не пробраться в моё нутро. Он последний человек, с которым я могу поделиться своими мыслями.
– Многие остаются в пансионе на выходные, учёба занимает большую часть моего времени. Ты же сам говорил, что мне нужно хорошо учиться. Собственно, этим я и занимаюсь.
Отец кривит рот в усмешке, а затем недовольно поджимает губы в тонкую полоску. Мы никогда не могли спокойно разговаривать с ним. После того как мать решила смыться восвояси, я толком не общался с отцом один на один.
– Завтра нас в гости пригласила чета Вэйтманов, их дочь Кристин вполне себе дружелюбная девочка. Поедем, сынок, расслабимся и немного побудем семьёй.