Их любимая
Шрифт:
Утро, и солнце заливает сад. Я не спал - мне и не хочется, бывает такое иногда, что в организме происходит сбой. И вот уже физиология отходит на второй план.
Мой сбой случился этой ночью, в гостинице, после слов Стрелецкой о том, что один я ей не нужен. Дальше было утро, машина и пустые улицы города, дальше я навернул пару сотен километров и оказался здесь.
Куда мне еще ехать?
Домой не тянет.
Там Таня, скандал с криками и битой посудой, демонстрация того, как жена собирает вещи и грозится, что мы разводимся.
Никогда
– Арес так подставил Романа, - говорю и жую бекон, и не чувствую вкуса. Вилкой вожу по тарелке, слежу, как вязкий желток из яичницы веселыми кляксами расползается в стороны.
– У них с Романом ведь общий бизнес. А Арес так обошелся с его единственной дочкой. Обещал жениться. И бросил. Хорошо еще, если Лидия не беременна. А то если да...
Мама встрепенулась и повернулась на меня.
– Что?
В ее глазах загорелся огонечек надежды, и я прикусил язык.
Не туда меня понесло. Я здесь с одной целью - наказать брата. И я имею на это право - ведь все прописано в нашем гребаном договоре.
Духовной поддержки наставника Арес лишился после того, как мои ребята обстреляли особняк. После бум-бума в прессе, найденного оружия и Риты на крыльце таунхауса - конец его репутации, карьере, связям. Хер его кто поддержит, побоятся влезать.
На очереди семья. Мама. Лидия. И ее отец.
Все у него рушится, все в задницу катится.
Так и должно быть.
– Лидия, дочка, садись скорее. Кофе?
– Гела подпрыгнула из-за стола, когда бывшая невеста Ареса, растрепанная и в мятом платье, вползла в кухню.
– Не откажусь, - Лидия зевнула в ладонь. Убрала за уши короткие волосы и присела рядом со мной.
– Арес не появлялся?
– Пока нет, - Гела суетится у кофемашины. Брякает чашками и блюдцами - дзинь - по мозгам прямо.
– Ты не волнуйся, дочка, - ласково просит она.
– Я ему уже звонила. Появится - выпорю. Как маленького. Вот увидишь, он еще извиняться к тебе приползет с цветами в зубах.
– Вряд ли, - Лидия трет пальцами виски. Грустным голосом рассуждает.
– Папа Аресу тоже уже звонил. Сказал, что он не берет трубку. И папа теперь очень огорчен.
Очень огорчен на нашем языке означает: "Пизд*ц тебе, Арес".
Гела замерла с чашкой в руках.
– Так что, Гела, - Лидия вздохнула.
– Не судьба. Не будет никакой свадьбы. А я сегодня же уволюсь. Оставаться помощницей твоего сына после всего, что он со мной сделал - я не смогу.
– Чего тогда тут сидишь, а не дома?
– с любопытством повернулся к ней.
– А ты чего здесь, а не с женой?
– не осталась в долгу эта манипуляторша. И сощурилась на меня с таким видом, словно испепелить готова на месте за то, что я влез в ее театр одного актера.
– Ты выйдешь замуж, - бросил лениво и откинулся на стуле.
– Стоит моему брату пальцем поманить - побежишь. Не так?
– Севастиан, ты что несешь?!
– поразилась
– Не слушай, деточка.
– Отчего же?
– снова влез.
– Гела, ты сама знаешь, как будет. Арес накосячил, насрал на всех с десятого этажа, но это ничего не меняет. Вернется - и все вокруг нашего губернатора пляски устроят. С бубнами. Лишь бы одумался, дурачок, и женился.
– Севастиан, выйди вон отсюда, - ледяным тоном процедила Гела. И посмотрела на меня так нехорошо, что я понял - перегнул.
– Простите, - отъехал на стуле и поднялся.
Вышел в коридор и привалился к стене.
Дьявол подери, это сложнее, чем кажется - вот так на мозг капать маме и Лидии, вызывать в них злобу на брата. Я ошибаюсь, я пожалею еще об этом, я должен поступить благородно, правильно - этот сраный договор в прошлом оставить, но черта с два.
Не хочу.
Ведь все было бы иначе, если бы не Арес, сейчас у меня был бы сын, которого зовут Гриша и любимая женщина, домой к которой я каждый день летел бы на крыльях.
Он это начал.
Тим в больнице.
Закончу все я.
Из кухни долетают увещевания мамы - властный, спокойный голос. Его перебивает высокий, капризный - эта умная стерва Лидия продолжает играть в жертву.
Браво.
В кармане брюк вибрирует сотовый - имя на экране, как слово из незнакомого языка, ничего для меня не значит.
Та, которая нужна, не позвонит все равно.
Хоть я из шкуры вон вылезу.
Хлопнула входная дверь.
Отлип от стены и выглянул за угол.
– Утречка, - усмехнулся.
У старшего вид не лучше моего, мы оба будто собрались на похороны. Арес приветствие проигнорировал, остановился на пороге и оглянулся на дверь- что-то забыл.
– Арес, это ты?
Из кухни торопливые шаги. Меня обогнула Гела, за ней Лидия. Мама наступаает на Ареса, и в руках у нее не хватает только ремня.
– Явился? Лидия на рассвете приехала вся в слезах, как тебе только не стыдно. Да я тебя просто не узнаю! Все было так хорошо, столько планов, я внуков хочу. Принес же черт эту девицу Стрелецкую на мою голову. Но ничего, отныне ноги ее не будет в этом доме.
– Несмотря на то, что это дом ее отца, - вставил словечко.
На меня никто и не повернулся, главная мишень сейчас - старший.
– Зачем звала, мам?
– Арес стянул мятый пиджак.
– Если на счет свадьбы - вопрос решен. Мнения своего я не изменю. Мы с Лидией поторопились, и...
– Я же тебе говорила, Гела, - невеста шмыгнула носом.
– Ничего ему не надо. А я тоже себя не на помойке нашла. И бегать ни за кем не собираюсь.
– Да побежишь еще, куда ты денешься, - возразил.
– Арес, пошлешь ее здесь, при свидетелях - а завтра она улыбаться будет в ЗАГСе и трепаться, что конечно же сменит фамилию Ольшанская на Северскую.