Их любимая
Шрифт:
Тим дал ему ключи от квартиры Ареса. А Арес забрал Гришу из гостиницы. Но что Дима там дальше плел про бомжей и бутылку, за которую те готовы на что угодно? Не может быть, он просто пытается меня запугать.
– Убьет она меня, - муж поставил на тумбочку полупустую тарелку, положил вилку. И в каждом его движении пробивается сдерживаемый гнев.
– Ничего ты не поняла, дура. Но у нас полно времени. Будешь лежать тут связанная, хоть неделю, хоть месяц, не доходит это до тебя, Маргарита?
– Дима поднялся с кровати и двинулся к двери.
– И можешь не надрываться и не кричать - я поехал
– Дай мне телефон!
– выкрикнула.
Дима хлопнул в ответ дверью.
Его шаги удаляются.
А меня прорвало. Бессилие, боль, злость - я весь день в постели лежу и могу только терпеть, просить, умолять, ждать, когда он меня отпустит. Все нутро разрывает от этих черных эмоций, я больше не выдержу.
Потянула руку к лицу и словно взбесилась, с яростью вцепилась в галстук зубами и начала сдирать ткань с запястья вместе с кожей. Из глаз слезы брызнули, захотелось кричать во все горло, орать так, что на другом конце планеты услышат, но я лишь сильнее выгнулась на постели и крепче сжала зубы.
Хоть неделю, хоть месяц он может издеваться надо мной, я бы вытерпела.
Но трогать моего сына нельзя. Никому. Я одна у Гриши и всегда буду защищать своего ребенка, что бы ни случилось со мной - выберусь, ради него. Землю облечу на ковре-самолете, горы подвину, из ада восстану - всё.
– Ай!
– вскрикнула и застонала, когда разодранная в кровь рука вырвалась из удавки галстука.
Получилось.
Получилось.
Перевернулась на постели и потянулась ко второму запястью. Начала рвать зубами ткань. С помощью пальцев справилась в два раза быстрее, на пол швырнула галстук мужа и соскочила сама.
– Черт.
Ноги от долгого лежания ватные, подогнулись, я шлепнулась обратно на постель. Стопы иголками колет, торопливо их растираю и тихонько стону от боли.
Сейчас, сейчас, почти уже все.
Вторая попытка - подскочила с кровати и метнулась к двери. Не заперто - и я уже лечу по коридору к лестнице. Перепрыгиваю через ступеньки, молнией несусь по темному холлу, распахиваю дверь...
И нос к носу сталкиваюсь с мужем.
Уже стемнело, и Дима стоит на крыльце в полукруге света от фонаря. За его спиной гудит машина, фары включены и дверца открыта - он уже собирался уезжать, но что-то забыл, вернулся...
– Не понял, - Дима даже отступил на шаг, моргнул пару раз, словно глазам не верит.
– Ты как развязалась, Маргарита? И что с лицом?
– Уйди с дороги, - процедила. С запястий капает кровь, и я топчусь на месте, босыми ногами по полу размазывая капли. Вкус крови ощущаю во рту, на губах, я вся перемазалась и в этой ночи похожа на вампира.
– Я тебя предупредила. Если с Гришей что-то случится...
– Убьешь меня?
– муж хмыкнул. Он отошел от шока, и глазам его вернулось прежнее, недоброе выражение. Дима сощурился. Машинальным жестом что-то проверил в пиджаке и попер на меня.
– Хорошо, Маргарита, сию секунду и убьешь.
Мы столкнулись в проеме, и мне пришлось отступить, под давлением его тела убраться с дороги. Дима осторожно прикрыл за собой дверь. Развернулся и схватил меня за руку.
– Отпусти!
– выкрикнула, когда его пальцы с силой впились в разодранное запястье. Ногами заскользила по полу, когда муж
– Дима!
– Ты же меня убить грозилась? Давай, Марго, я даю тебе этот шанс, - муж остановился прямо под огромной люстрой, что посверкивает над нами в слабом свете уличных фонарей. Сунул руку за пиджак, из внутреннего кармана достал пистолет. И ткнул мне в ладонь холодной сталью.
– Забавно получается, да? Любовник твой дал. Пушку свою и ключи от квартиры брата. Прекрасная семья. Всем на зависть. Крепкая, дружная, не нарадуешься...ну? Чего застыла, Маргарита? Стреляй.
– Дима...
– По-другому ты отсюда не выйдешь, - отрубил он и сжал челюсть. Отошел на полшага и уставился на оружие в моих руках.
– Считаю до трех, Марго. Не выстрелишь - поднимаешься обратно в комнату. Один. Два...
Святые котики, я сплю, и мне снится кошмар. Я не знаю, что делать, глупо хлопаю ресницами и смотрю на мужа, я не могу так, не могу, он псих, но я-то нет?
– Три, - выдыхает Дима.
И я срываюсь с места.
Несусь к дверям.
От ужаса в ушах шумит, но я слышу тяжелые шаги за спиной, слышу сбивчивое дыхание мужа, свое имя, которое гремит на весь дом, я вижу перед собой темнеющую створку двери, я не успею.
Он меня схватит, схватит.
Кровь стынет в венах.
Нет, не схватит.
Развернулась и выстрелила.
Глава 55
Глава 55
Дима упал.
А я даже выстрела не слышала - так громко кровь шумит в ушах и так нереально все, что со мной происходит.
Муж лежит и не двигается.
И я готова выскочить из дома, лететь, куда глаза глядят, подальше отсюда.
Это все не по-настоящему, нет.
Неловко попыталась открыть дверь. Не получается, с задержкой понимаю, что в пистолет вцепилась обеими руками. С трудом разжала пальцы, и оружие с оглушающими грохотом бухнулось под ноги.
Тихо, тихо...
Это мне только кажется.
Выйти не решаюсь, обернуться не могу. Стою и вслушиваюсь в звуки за спиной, но там ничего, тишина.
Я ведь его не убила?
– Дим?
– позвала и не выдержала, обернулась.
Муж лежит в той же позе, подогнув ногу. В паре метров от меня. Не двигается, и я не вижу отсюда, он жив?
– Дима, ты живой?
– внутренний голос орет, что надо бежать быстрее, по пути вызвать скорую, и ему помогут, не могла я его убить.
Но ноги приросли к месту и, кажется, что за дверью не улица, а обвал, пропасть, в которую я шагну, если брошу его здесь, и назад дороги уже не будет. Муж, каким бы он ни был - умрет.
И как я буду с этим жить?
– Дима, вставай!
– взмолилась и приблизилась.
Надо свет включить, а мне страшно, в слабом свете уличных огней вижу его бледное лицо с закрытыми глазами, острый нос.
И темное пятно на светлых брюках справа у бедра.
– Дима!
– наклонилась и шлепнула его по щеке.
Он глаз не открыл, и даже ресницы не дрогнули, я смотрю на пятно.
Кровь идет. И у меня руки в крови, моей или мужа - уже не разберу.
Дрожащими пальцами коснулась его шеи, прижала, в попытке нащупать пульс, замерла.