Их нежная возлюбленная

Блэк Шайла

– Я люблю тебя. Я не знаю, поймешь ли ты когда-нибудь, как сильно, но я сделаю все возможное, чтобы показывать тебе каждый день. Да!

Шон притянул ее к себе и снова крепко прижал, и она изо всех сил вцепилась в него, празднуя то, что будет теперь, когда они станут мужем и женой, что может быть, когда они создадут семью. И оплакивала то, чего никогда не могло быть без Торпа.

Калли впилась пальцами в Шона. Она должна остановить это. Торп не мог быть призраком между ними. Он ясно дал понять, что не хочет ее, и ей пришлось изгнать его. Она тосковала по семье,

принадлежности и счастью с тех пор, как были убиты ее отец и сестра. В конце концов ответственные за это люди получат по заслугам. Но она не откажется от любви, которую разделяла с Шоном сейчас и навсегда, чтобы тосковать по мужчине, который не разделил бы его сердце.

Шон мягко отстранился, осыпая ее лицо мягкими, сладкими поцелуями. Затем он открыл коробку. Калли прижала руку к губам, вне себя от радости от красоты кольца – и этого момента.

Ей подмигнул красивый круглый камень в центре, окруженный кругом из мелких бриллиантов. Ободок был покрыт такими же изящными камнями. Это не было экстравагантно. Это было совсем не похоже на гигантский камень, который ее отец подарил матери, и она была рада. То, что дарил ей Шон, было абсолютно идеальным, и тем, что она выбрала бы сама.

Пронзительная красота этого события стала еще более полной, когда он надел кольцо ей на палец.

– Я собираюсь сделать тебя счастливым, – прошептала она, улыбаясь сквозь слезы.

– Знаю. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты тоже была счастлива, милая. – Он украл еще один нежный поцелуй. – Я всегда буду это делать.

Она знала это. Ее шея казалась обнаженной без его знака обладания. Это совсем не делало ее счастливой.

– Знаешь, я все еще могла бы носить твой ошейник.

Он покачал головой.

– Я не так хотел сделать тебя своей. Сначала я надел его на тебя под ложным предлогом. Сначала ты приняла его по неправильным причинам. Это, – он погладил ее обручальное кольцо, – для нас. По правильным причинам. Я всегда буду нежить тебя. Кроме того, что-то еще нужно надеть тебе на шею.

Шон погладил ее по щеке, затем прошел мимо нее, устраиваясь в большом клубном кресле в углу. О чем, черт возьми, он говорил?

– Зверушка?

Глубокий голос, который преследовал ее, теперь звучал в ее голове. Должно быть, у нее галлюцинации. Но когда она обернулась, Калли поняла, что ничего кажется.

– Торп?

Он стоял там, усталый и явно нервничающий, но такой же властный, как всегда, расставив ноги и заложив руки за спину. Его серые глаза пронизывали ее насквозь, одним взглядом достигая самого сердца.

Он приподнял бровь, глядя на нее.

– На данный момент этого обращения будет достаточно. На колени.

Она перевела взгляд на Шона, который не сказал ни слова. Он просто молча наблюдал.

– Ты привел его сюда? – спросила она.

– Мы уже поговорили. Он хотел тебя видеть, – сказал ее жених.

Чтобы извиниться? Чтобы загладить глупую вину? Для секса? Она повернулась к Торпу, растерянно моргая.

– Ты еще не встала на колени, зверушка.

Он выжидающе уставился в пол, затем снова на нее. Все в его поведении говорило о том, что он ожидал, что ему будут повиноваться.

– Думаю, ты должна сделать так, как он просит, милая.

На лице Шона появилась слабая улыбка.

Их перепалка напомнила ей Лас-Вегас. Они были на одной волне, которую она не совсем понимала. Но тогда ей понравились результаты. Несмотря на опасность, окружавшую ее в то время, Калли никогда не была счастливее.

Она опустилась на колени, мягкий ковер смягчил удар. Она рискнула взглянуть Торпу в лицо. Выражение его лица смягчилось.

Он погладил ее по макушке, и это прикосновение наэлектризовало ее, пробежав по позвоночнику. Она и представить себе не могла, что когда-нибудь снова увидит его, не говоря уже о том, чтобы быть так близко. Слезы радости, которые вызвало предложение Шона, вернулись. Ее жених никогда бы не привез Торпа сюда, если бы тот намеревался снова разбить ей сердце.

Улыбнувшись, она склонила голову.

– Сэр?

– Это ближе к той форме обращения, которую я хотел бы слышать, Калли. Но я хочу, чтобы ты называла меня кем-то гораздо более важным. – Он обхватил ее подбородок рукой и приподнял к себе. – Я хочу быть твоим Хозяином. Я хочу, чтобы ты была моей единственной зверушкой.

Он вытянул другую руку перед собой, сжимая продолговатую черную коробочку.

Калли моргнула. Его лицо выражало безошибочную привязанность и преданность. Ее сердце дрогнуло, а затем заколотилось сильнее.

Неужели все ее мечты действительно сбываются?

– Уверен, у тебя есть ко мне вопросы, – пробормотал он. – И у тебя есть на них все права. Позволь мне посмотреть, смогу ли я ответить на них для тебя.

– Пожалуйста.

Она едва смогла выдавить это слово из-за эмоций, сдавивших ей горло.

– Я был ослом, что бросил тебя. Глупым. Логан назвал меня чем-то менее лестным, и он был прав. Я никогда не чувствовал себя таким целым, как когда я с тобой. Ты удовлетворяешь все мои доминирующие потребности, когда подчиняешься… И ты достаточно дерзка, чтобы быть вызовом. Я больше не могу жить без тебя. Пожалуйста, не заставляй меня пытаться. Если ты скажешь «да», я буду относиться к твоему служению с предельной осторожностью. Я раздвину твои границы и обеспечу безопасность, одновременно давая тебе наказание, в котором ты нуждаешься, и любовь, которую ты заслуживаешь. Для меня никогда не будет другой, и я никогда больше не покину тебя. Я надеюсь, ты согласишься носить мой ошейник и с гордостью называть меня Хозяином.

Он открыл коробку, и Калли испытала второй приступ изумления за ночь. На бархате лежал сверкающий ошейник. Толстая полоса платины обвивала бы ее шею, нерушимая, символизируя их связь. Мерцающий металл встречался спереди и удерживался вместе одним миниатюрным замком с каждой стороны массивного свисающего центрального камня. Потрясающий аквамарин был окружен миниатюрными бриллиантами и располагался прямо в ложбинке ее горла.

Калли подняла на него глаза.

– Ты серьезно?

– Я так думаю. Он купил его для тебя два года назад и сохранил его, – добавил Шон.