Их позвал горизонт
Шрифт:
После доклада Скотта выступали и другие. Судя по газетному отчету, недостатка в патриотических призывах не было.
"Сэр Конан Дойл, говоривший от имени "человека с улицы", заявил, что, подобно этой скромной личности, он весьма заинтересован в деле Скотта. Он полагает, что остался всего один полюс, который должен стать нашим полюсом (смех). И если Южного полюса вообще можно достичь, то, по его мнению, капитан Скотт как раз тот, кто способен на это (приветственные возгласы)".
В ноябре о своем намерении покорить Южный полюс заявляет Роберт Пири. Он готовится к борьбе: "Начнутся самые волнующие и головокружительные гонки, какие видывал свет".
"Англия против Америки!" — кричат заголовки газет.
Участники экспедиции лейтенанта Ширазе, словно в плохом романе, подписывают обязательство собственной кровью: первым на полюсе должен быть японец!
…Уже по дороге, в Мельбурне, Скотт получил телеграмму норвежца Руала Амундсена: "Имею честь уведомить Вас отправляюсь Антарктику…"
Годы спустя Фритьоф Нансен скажет о своем младшем товарище: "В нем жила какая-то взрывчатая сила. Амундсен не был ученым, да и не хотел им быть. Его влекли подвиги".
Сам Амундсен рассказывал, что стать полярным путешественником он решил в пятнадцать лет, когда прочитал книгу Джона Франклина. Этот англичанин в 1819 — 1822 годах пытался отыскать Северо-Западный проход путь из Атлантического океана в Тихий вокруг северных берегов Северной Америки. Участникам его экспедиции пришлось голодать, питаться лишайниками, собственной кожаной обувью.
"Удивительно, — вспоминал Амундсен, — что… больше всего приковало мое внимание именно описание этих лишений, испытанных Франклином и его спутниками. Во мне загорелось странное стремление претерпеть когда-нибудь такие же страдания".
В детстве он был болезненным и слабым мальчиком. Готовя себя к будущим испытаниям, он стал ежедневно тренироваться, зимой совершать длительные лыжные переходы. К ужасу матери, открыв окна в своей комнате, спал на коврике возле кровати, укрывшись одним пальто, а то и просто газетами. И когда пришло время отбывать воинскую повинность, старый армейский врач вызвал из соседней комнаты офицеров:
— Молодой человек, каким образом удалось вам развить такие мускулы?
Жизнь сложилась так, что только в двадцать два года Амундсен впервые ступил на борт судна. В двадцать два он был юнгой, в двадцать четыре штурманом, в двадцать шесть впервые зимовал в высоких широтах.
Вы помните, Руал Амундсен и Фредерик Кук были участниками бельгийской антарктической экспедиции. Вынужденная, неподготовленная зимовка продолжалась 13 месяцев. Почти все болели цингой. Двое сошли с ума, один умер. И причиной всех бед экспедиции было отсутствие опыта. Амундсен на всю жизнь запомнил этот урок.
Он перечитал всю полярную литературу, стремясь изучить достоинства и недостатки различных рационов, различных видов одежды, снаряжения.
Вернувшись в 1899 году в Европу, он сдал экзамен на капитана, затем заручился поддержкой Нансена, купил небольшую яхту "Йоа" (всего-то 47 тонн) и приступил к подготовке собственной экспедиции.
"Любой человек не так уж много умеет, — говорил Амундсен, — и каждое новое умение может ему пригодиться".
Он изучал метеорологию и океанологию, научился проводить магнитные наблюдения. Он прекрасно ходил на лыжах и управлял собачьей упряжкой. Характерно: уже позже, в сорок два года, он научился летать — стал первым гражданским летчиком Норвегии.
Он хотел осуществить то, что не удалось Франклину, что не удавалось до сих пор никому, — пройти Северо-Западным проходом. И три года тщательно готовился к этому путешествию.
"Ничто так не оправдывает себя, как затраты времени на подбор участников полярной экспедиции", — любил повторять Амундсен. Он не приглашал в свои путешествия людей моложе тридцати лет, и каждый из тех, кто шел с ним, знал и умел многое.
На "Йоа" их было семеро, и в 1903 — 1906 годах они осуществили за три года то, о чем человечество мечтало в течение трех столетий.
Следующей своей задачей Амундсен считал покорение Северного полюса. Он хотел войти в Северный Ледовитый океан через Берингов пролив и повторить, только в более высоких широтах, знаменитый дрейф "Фрама". Нансен одолжил ему свое судно, но деньги приходилось собирать по крохам. Пока шла подготовка экспедиции, Кук и Пири объявили, что Северный полюс уже покорен…
Руал Амундсен: "Чтобы поддержать мой престиж полярного исследователя, мне необходимо было как можно скорее достигнуть какого-либо другого сенсационного успеха. Я решился на рискованный шаг… Наш путь из Норвегии в Берингов пролив шел мимо мыса Горн, но прежде мы должны были зайти на остров Мадейру. Здесь я сообщил моим товарищам, что так как Северный полюс открыт, то я решил идти на Южный. Все с восторгом согласились…"
Скотт знал, Пири так и не смог собрать денег на организацию экспедиции. И теперь Амундсен становился главным конкурентом. Но реакция Скотта на короткое "уведомление" Амундсена была воистину джентльменской:
"Как только узнаю, где он находится, тотчас же пошлю ему телеграмму с пожеланием успеха".
Уже в Антарктиде выяснилось, что Амундсен устроил свою базу на шельфовом леднике Росса, всего в нескольких сотнях километров от мыса Эванс, места зимовки англичан. Скотт записывает в дневнике: "…всего разумнее и корректнее будет и далее поступать так, как намечено мною… идти своим путем и трудиться по мере сил, не выказывая ни страха, ни смущения. Не подлежит сомнению, что план Амундсена является серьезной угрозой нашему. Амундсен находится на 60 миль ближе к полюсу, чем мы. Никогда я не думал, чтоб он мог благополучно доставить на Барьер столько собак".
У Амундсена — 120 собак. У Скотта — три мототягача, 19 низкорослых, но выносливых маньчжурских лошадок и 35 ездовых собак. Но один тягач затонул при разгрузке, а осенью и зимой погибли по разным причинам девять лошадей и десяток собак. Впрочем, всем этим "видам транспорта" Скотт отводил только вспомогательную роль. Главная "тягловая сила" — люди.
В общих чертах план полюсного похода сложился давно. Собственно говоря, Шеклтон уже проложил путь к полюсу, Скотт идет по его следам.