Икс
Шрифт:
Я вернулась в коридор, который имел форму подковы, с лестницей в каждом конце. Три лифта для постояльцев находились в поперечном коридоре посередине. Я насчитала двадцать четыре комнаты, некоторые несомненно больше, чем остальные. Эту догадку я подтвердила позже, сверившись со схемой пожарной эвакуации, прикрепленной к дверце шкафа в моей комнате. Там был Х, обозначающий мое положение, со стрелкой, ведущей к лестнице. Меня предупреждали в случае пожара не пользоваться лифтом, и я торжественно поклялась, что не буду. Я поднялась на девятый
Вернувшись в 812 номер, я села за стол, набрала номер наружной линии и оставила сообщение Генри, проинформировав о своем неожиданном путешествии в Беверли Хиллс.
Я сказала, что не знаю, сколько времени меня не будет, но позвоню, когда вернусь.
Положив трубку, я открыла ящик письменного стола и обнаружила кожаную папку с почтовой бумагой отеля двух видов: листы 20х12 сантиметров и карточки 10х12, все с логотипом отеля. Еще прилагалось шесть соответствующих конвертов.
Захватив ключ-карточку, я вышла в холл и села в одно из кресел рядом с тумбой. Сняла трубку телефона и попросила оператора соединить меня с Кристианом Саттерфилдом.
Когда он ответил, я сказала:
— Добрый день, мистер Саттерфилд, и добро пожаловать в отель Родео-Уилшир.
Я использовала свой самый культурный тон, улыбаясь, когда говорила, что, я чувствовала, должно было придать теплоту и искренность тому, что являлось полной чушью.
— Кто это?
— Это мисс Каллоуэй из обслуживания гостей, — ответила я невозмутимо. — Извините, что беспокою вас, но кажется, когда вас оформляли, мистер Путман забыл внести данные вашей кредитной карты в нашу компьютерную систему.
— Мой номер оплачен.
— Замечательно. Прекрасно. Ваша карточка в файле?
— Заплатил не я. Я только что вам сказал.
— О, теперь я вижу. Вы путешествуете с мисс Басс.
— Какое вам дело?
— Я хотела попросить вас подтвердить номер вашей комнаты на четырнадцатом этаже. У меня показывает 1424.
— Показывает неправильно.
— Не знаю, что случилось. По нашим данным, вы в 1424.
Я ждала, в надежде, что он меня поправит. Шесть секунд мы дышали друг другу в ухо.
Потом Кристиан Саттерфилд положил трубку.
Вот вам и план.
Я не осмеливалась бродить по отелю, боясь нарваться на парочку, поэтому сделала лучшее из возможного: повесила на дверь табличку: "Не беспокоить” и уснула.
Проснувшись через час, освеженная, я почистила зубы и приняла душ. Это вызвало необходимость надеть единственную пару чистых трусов, которую я привезла. Я постирала снятые трусы шампунем, отжала лишнюю влагу полотенцем и повесила их на кран над ванной. Могу заверить, что Филип Марлов (герой детективных историй Раймонда Чендлера, прим. перев.) никогда не был таким утонченным, как я.
В шесть часов я достала из ящика открытку с логотипом отеля и конверт и положила в наружный
Я зашла в магазин подарков и купила журнал, который нужен был мне для маскировки.
Через стекло оглядела лобби. Их не видно.
Я вышла и подошла к бару, который был открыт, но внутри было темно, за исключением пары изящных бра и подсвеченных рядов бутылок с алкоголем позади барной стойки.
Шесть маленьких столиков и по ряду из шести отделанных кожей кабинок вдоль каждой стены. Я выбрала первую кабинку слева и скользнула на сиденье, спиной к двери.
Вдоль стены шел ряд окон, которые предоставляли мне усеченный вид на лобби. Не идеальная точка наблюдения, но должна сработать. Появился официант, и я попросила бокал “шардонне”. Он вручил мне меню, в котором были перечислены шесть видов.
Я выбрала “Кэйкбред”, что, кажется, заслужило его одобрение, что было неудивительно при такой цене.
Через пять минут он вернулся, с бутылкой вина и пустым бокалом на подносе. Поставил бокал на столик. Повернул бутылку, чтобы я могла видеть этикетку, а потом налил на сантиметр, для моего одобрения. Я попробовала, кивнула, и он щедро наполнил бокал.
Потом поставил на стол мисочку с кэшью и положил барный счет в кожаной папке с логотипом отеля.
Когда он повернулся, чтобы уйти, я заметила в дверях Хелли Бетанкур.
Я слегка прикрыла лицо правой рукой. Она не заметила меня. Она стояла, видимо, высматривая Ким и Кристиана. Я открыла свой журнал и пролистала первые двадцатть страниц, состоявших из блестящей рекламы вещей, которые я не могла себе позволить.
Краем глаза я видела, что Хелли подошла к стойке. Она сняла жакет, повесила на спинку высокого вращающегося стула и села. Она была повернута ко мне спиной, что позволяло мне дышать. Я сосредоточилась на журнале перед собой, потому что знала, если буду смотреть на нее, она почувствует мой взгляд и обернется.
Бармен подошел к ней, и она сделала заказ. Через четыре минуты в дверях появились Ким и Кристиан, остановившись, как и Хелли. Заметив ее, они подошли к стойке и уселись по обе стороны от нее.
Ким была в той же обтягивающей юбке, но поменяла белую блузку на серебристую тунику, поверх которой надела длинный черный жакет. Кристиан выглядел точно так же, как раньше, за исключением того, что снял белые носки и надел свои туфли на босу ногу.
Я была не в восторге от такого сценария. Я не смела уйти, из боязни привлечь к себе внимание. Прятаться прямо на виду, это нервирующая игра. Я сидела на месте и желала стать невидимкой. Небрежно отхлебывала вино и устроила себе шикарный обед из подсоленных орешков. Подписала счет, на случай, если придется уходить в спешке.