Иллюзии
Шрифт:
– Ну что же ты?
– Она хохотнула звонким как колокольчик смешком. Я повернулся.
– Ты - Двеллер?
– Да… - Она наклонила голову на бок и улыбаясь смотрела на меня.
– Я скучала.
– Я не знал, что встречу тебя здесь.
– Тем не менее, я рядом. Можешь меня потрогать.
– Нет не буду.
– Какой же ты все таки.
– Она подплыла сама и обняла меня.
– Черт побери! Как же это было все таки приятно. Наверное именно этого прикосновения я ждал все свои Перево-площения и наконец это случилось. Я почувствовал как ее длинные волосы щекочут мне спину. Она прильнула ко мне щекой.
– Да не дрожи ты так!
– Я не знал, что встречу тебя. Я не знал, что ты Хранитель этого Волока.
– Ну и что? Теперь ты это знаешь и у нас есть несколько минут.
– Минут? Всего несколько минут?
– Ру, вдруг погрустнела - Да. Минут. Но ты пом-нишь. Когда то давным давно я обещала тебе.
– Да помню. Ты обещала мне поцелуй. Всего один.
– Наконец я смогу выполнить свое обещание.
– Она при жалась губам к тому месту где начиналась моя зубастая пасть. К самому углу рта. У меня не было губ и я не мог отве-тить на поцелуй. В глазах поплыли красные круги. Если бы я не провентилировал перед нырком легкие я бы наверное просто утонул.
– Ру, милая.
– Мне захотелось обнять ее. Обнять сильно. Нежно прижать к себе и никогда не отпускать больше. Но у меня были только плавники и объятий не получилось. Русалочка вдруг посуровела. Отстранилась. Отплыла на полтора метра и показала рукой куда то в даль.
– Посмотри туда. Ты видишь дальше меня и почувствуешь.
– Я сузил пучок ультра-звука увеличил его мощность до максимума и послав серию коротких импульсов стал прислушиваться к отраженным сигналам. Моя черепная коробка была самым удивительным изобретением природы. Тыльная ее часть представляла собой просто идеальной формы параболическую антенну в фокусе которой находились принимающие центры. Я почувст-вовал далекие скалы. Толпу своих родственников почти в километре от меня. Десяток обожравшихся просто до нельзя тунцов, степенно дефилировавших на глубине в 20-25 метров. И что то странное, непонятно, жуткое. Просто дыра. На сплошном фоне отражен-ных звуков в четко определенной зоне провал. Ни шороха. Я попытался определить ее форму. Она менялась. Вытягивались какие то отростки. И она двигалась. Расширялась, захватывая все больший угловой размер.
– Что это?
– Тьма… - Русалка опустила руку и негромко добавила.
– У нас совсем мало време-ни.
– Она устала. Я почувствовал насколько устала моя милая Ру. Как ей тяжело. Она опустила голову и замолчала. Я решился потревожить ее.
– Она движется.
– Да. Скоро она будет здесь.
– Я оценил расстояние. Далекие скалы, которые я еще видел локатором уже исчезли.
– Приблизительно десять минут.
– Эхом отозвался я.
– Наверное даже меньше. Она движется все быстрее.
– Это только Тьма, Ру?
– Нет, не только. Это - Врата.
– И я должен плыть туда?
– Да.
– А ты?
– Я останусь.
– Но… - Ру вдруг встрепенулась. Обхватила меня руками, прижала к себе сильно как только могла и прошептала едва слышно.
– Я любила тебя Флип.
– Любила?
– Больше ни слова. Плыви.
– Она повелительным жестом указывала мне в сторону надвигающегося ужаса.
– Плыви!
– Я не сдвинулся с места.
– Плыви же!!!
– Мы увидимся с тобой еще?
– Да. Ты увидишь меня. Я показала тебе Путь в Третьем кольце Перевоплощений.
– Показала? Почему показала? Покажешь!!! Какое третье кольцо?
– Больше ни слова, Флип. Ты должен идти. Иди.
– Я оторопело смотрел на Русалочку и все никак не решался бросить ее.
– Она наконец справилась с собою и улыбнувшись произнесла - Плыви, милый. Плыви, хороший мой.
Я медленно повернулся в сторону Тьмы и все еще ждал.
– Плыви - выдохнула Ру.
– Я вначале медленно, затем все быстрее и быстрее по-плыл вперед. Навстречу непонятному, жуткому, непостижимому.
Русалочка вдруг рванулась в противоположную сторону. Закричала и погасила соб-ственный крик зажав рот ладошкой.
Темнота обволокла мягко, липко, пакостно, словно торфяная болотная жижа, дви-гаться сквозь которую невозможно. Спеленала туго. Сдавила так, что поплыли под черепом алые круги. Начала сгибать подвижное упругое тело. Хвост успел коснуться головы прежде чем хрустнул позвоночник и боль полостнула феерверком по глазам.
Хотелось кричать, выть, биться в истерике от нестерпимо тяжелого ощущения холо-да, боли, утраты. От пронзительного ужаса, который похож на тот, когда вдруг осознаешь, что под одеждой мерзкое, крупное, мохнатое, ядовитое насекомое, которое пробирается выше и выше, вгрызается в кожу и лезет сквозь ребра для того, чтобы полакомиться тре-пещущим умоляющим о пощаде сердцем.
Я вывалился в пустоту в центр зеленой с пегими пятнами сферы и завис едва осоз-навая, что все еще могу соображать.
Она двигалась неторопливо, похожая на выворотку физического глобуса с морями и океанами, с горами и пустынями. С зеленью тропиков и фиолетовыми росчерками глубо-чайших океанских впадин.
Х-х-х-х-ха… - Вздрагивая, втянул через зубы воздух. Странно, что я ощущаю себя здесь в «никто» Миралиса человеком. Я слышу, вижу, дышу.
У нас с ним всегда были странные, почти теплые отношения. В Миралисе я отдыхал. Наверное отдыхал. В других Зеркалах была кровь, была война, была боль. Миралис не богат, но всегда гостеприимен. Он словно покосившийся, но упорно не желающий падать домик на деревенской окраине. И хозяйка - добрая аккуратная женщина с уставшим от забот лицом и натруженными руками вначале нацедит полную кружку парного молока, отрежет ломоть от каравая, прижимая его по старинке к животу и только потом уже спро-сит - Кто ты, сынок?
– И передернет от этого вопроса, потому, что не знаешь что сказать в ответ.
– Кто ты?
– Действительно. Кто я?
– Мне тоже очень хотелось бы это знать.
Привычно тону в упругом золоте Зеркала, и оно тянет меня в нить, сплетает узлами, петлями, изломами. Скадывает в узор, рядом с другими такими же, и ползет под череп неумолкаемый шум, чловно горная речка прыгает с камня на камень.
Хайя. Как вы тут?
Усе как в сказке. У тебя как?
Никак…
«Никак» - тоже хорошо.
Дождь?
Нет ветер.
Это из анекдота.
Да кто же его не знает?
Оппа, новенький.
– Это ко мне.
Я старенький.
– Отвечаю машинально.
Насколько старенький?
– Смеется кто то. Не могу разглядеть кто.
Я стар.
– Отвечаю привычно.
– Я суперстар.
Вау!
– Вопят те кто меня узнал.
– Одной крови!!! Старик!!!
Одной… - Отвечаю радостно.
Бамм!!!
– Поет Миралис. Кружится его сфера. Сплющивается, вытягивается, налива-ется белесой синевой сверху и золотом ковылей внизу. Роняет меня из зенита вниз. К земле. Я падаю кувыркаясь, с трудом расправляю занемевшее крыло. Воздух подхватил меня, понес, кинул ввысь снова. Я рванулся, набрал скорость, теперь осознанно расправил крылья, легко, привычно вздохнул полной грудью, издал победный крик. Огляделся по сторонам.