Шрифт:
Иллюзия греха
– Алло, это агентство «Иллюзия Греха», вы записаны на фотосессию…
– Да, я буду, – ответил я, пытаясь перекричать уличный шум, который ворвался в салон авто.
– Хорошо, мы вас ждём, – ответила девушка и положила трубку.
Я недовольно швырнул мобильник на соседнее сиденье. Пробки выведут любого.
– Ну, куда ты прёшь, осёл?! – крикнул я. Меня послали. Я закрыл окно и включил кондиционер. Что-то кому-то доказывать – занятие бесполезное. Лерка правильно говорит:
– Съезди, пофоткайся. Ну что ты всё пашешь, да пашешь. Ты мужчина, красивый. Время идёт, а
Я вздохнул. Светофор замигал зелёным, и я нажал на газ. Через пять минут я уже поднимался по ступенькам студии.
Открыл двери и поздоровался. Миленькая девушка, кажется, её звали Настя, настраивала фотоаппарат, стоя у окна.
– Вадим Сергеевич? – спросила она. – Я Настя, проходите, сейчас начнём. Кофе? Снимите пиджак и немного пообвыкнитесь в студии.
Я так и сделал, а она всё продолжала что-то щёлкать в фотоаппарате. Не знаю, почему студия была необычной, вроде всё как всегда – свет, студийное оборудование, и всё. Я выпил чашку кофе, и почему-то слова Лерки снова полезли в голову:
– Ты главное там ничего не бойся.
– Чего тут бояться? – думал я, глядя на Настю. Кожаная юбка, чёрные колготки, красивые ножки, и, скорее всего, чёрный цвет немного скрывает полноту. Белая блузка расстёгнута на две пуговицы, из-за чего видно нижнее бельё. Грудь небольшая, но, наверное, красивая, как решил я или мои фантазии, не знаю.
Впрочем, съёмка вскоре началась, и мне пришлось обо всём забыть. Она хорошо фотографирует, и так, и сяк. Я мужчина, и то мне стало интересно. Потом меня посадили на стул и сказали:
– А сейчас для вас небольшой сюрприз. – При этих словах Настя как-то странно, точнее, лукаво улыбнулась. Двери за моей спиной открылись, и кто-то вошёл. Я рефлекторно хотел обернуться, но Настя остановила:
– Нет-нет, только на меня…
Дальше было то, чего я даже представить не мог. Все мои женщины, с которыми у меня не получилось, стояли передо мной голые, сначала одна, потом другая и так далее. У меня не было с ними отношений, не было ничего. Они мне отказывали. Я к некоторым прикоснуться не мог, а тут такое. Я сидел ошеломлённый и смотрел на них. Настя фотографировала, ей нужна была моя реакция, мимика, жесты, и она это получила. Я от удовольствия, а точнее, от чувства справедливости, просто помолодел. Я молчал. Молчали и они, просто сменяли друг друга. Когда всё это закончилось, я тяжело, но сладко дышал в кресле.
Все ушли. Мы остались с Настей наедине.
Возникла пауза, которая вскоре явно затянулась. Она всё что-то щёлкала в фотоаппарате, стоя у окна, а я что-то хотел спросить, но не решался.
Затем я попытался встать с кресла, а Настя сказала, что ещё не всё.
Послышался стук каблуков за моей спиной, и вошла она. Я её не знал. Она была юной, лет 19-20, полностью голая. От такой красоты и изящества юной плоти я просто обалдел. Я смотрел ей в глаза и опускался всё ниже и ниже. Она была как Венера; если описывать совершенство, то надо писать о ней. Я любовался каждой линией её тела. У неё были длинные волосы, которые касались ягодиц. Глаза скользили с юных, чувствительных сосков на аккуратный животик и далее вниз. Её пышные бёдра были хорошо подтянуты. Я смотрел, как очарованный, а в голове пролетала вся жизнь – работа, друзья, Витка, которая ушла. Всё было так нереально. Потом всё закончилось так быстро, что я не ожидал. Встать
– Вот её номер телефона. Она сказала: «Дай ему, он ведь тоже за мной побежит. За ней все бегают. У него глаза порядочные, он добрый и искренний, таких мало, и, наверное, он один такой. Я хочу с ним выпить капучино, а там, может, и так, по мелочи – жизнь прожить, детей родить».
Я долго смеялся. Хорошая девочка.
Настя почему-то грустно вздохнула:
– Друзья у вас хорошие, я вот тоже себе таких хочу. Лерка всё устроила. Она со мной поговорила и придумала всё, и с вашими бывшими, и с Алиной… Её Алина зовут. Она круглую сумму им отдала, я их еле уговорила, потом круглую сумму мне. А Алина вас давно заметила и попросила Лерку познакомить. Ну, та, креативщик хренов, придумала такую историю. Алина – модель, ну, за ней все тут бегают: люблю, хочу, взрослые мужики…
– Я тоже не маленький, я её лет на 15 старше…
– Её это не смутило. Берите телефон и будьте счастливы.
Что характерно, пробок на обратном пути я и не замечал. Я как-то быстро оказался в машине и, конечно, ехал с удовольствием. Всё иначе, когда у тебя всё хорошо и ты счастлив от простого человеческого рая – ты и она… Алина.
Рот
Я тогда шёл на интервью. У меня в запасе был вагон времени. Покрутившись у телецентра, я решил заглянуть в кафешку через дорогу. Знакомый ведущий сильно нахваливал тамошний капучино. Прямо бариста-Бог.
«Пойду проверю Бога», – с этими мыслями я перешёл через дорогу, сделал ещё пару шагов, и вот я на месте. Пропустив парочку, выходящую из кафе, я потянулся к двери, как вдруг меня окликнули:
– Алексей?
Я обернулся. Передо мной стоял молодой человек, чуть ниже среднего роста, в неприметной кофте и потёртых джинсах. Он выглядел робко. Было видно, что у парня что-то случилось.
– Да, – ответил я и замер.
– Ой, знаете, я смотрю на вас и думаю: вдруг не вы, а это вы… Мне нужна ваша помощь… Я хотел бы…
Я не дал ему договорить.
– Давай пообщаемся. Капучино, красивый вид из окна, девушки… Посидим, поговорим, – предложил я и открыл перед ним дверь.
– Вот так просто? С таким человеком?
– Бросьте, заходите.
Мы зашли. Место у окна как раз было свободно, и мы устроились поудобнее. Я махнул официанту, и мальчик тут же нарисовался. Сделав заказ, я уставился на незнакомца.
– Пока готовят капучино, расскажите, в чём дело?
– Да, знаете, мне снятся странные сны… – начал он и снова запнулся.
– Вы говорите, мы же для этого и пришли, не робейте.
– Ок, – он глубоко выдохнул и продолжил. – Мне снятся странные сны. Знаете, приснилась женщина, голая…
Я чуть напрягся…
– Но очень большая, – продолжил незнакомец, – как великан, и она лежала на улице, открыв рот… Я подошёл и накидал туда два стакана…
Я расхохотался, огляделся, не сильно ли на меня пялятся остальные, но в кафе было мало людей, плюс столики стояли так, что соседи особо не мешали.
– Простите, – тут же извинился я, – но чем могу помочь? Я не психолог, не сексолог.