Иллюзия правды. Король крестей
Шрифт:
– Давай поговорим о Милоше и Ясмин, – произнесла она, так и не повернувшись к нему. Но Анхель встал рядом, смотря на фонтан. – Они любят друг друга. Такое бывает, они вместе росли. Надо принять этот факт.
София почувствовала на себе его взгляд и оглянулась:
– Между прочим, ты врезал моему брату.
– Он спит с моей сестрой, которую я пытался выдать замуж как девственницу. Это было заслуженно.
–
Она демонстративно отвернулась, а Анхель улыбнулся, не отрывая от нее взгляда:
– Я перегнул палку, согласен. Не стоило так говорить.
– Это попытка попросить прощения?
– Нет, это факт. Давай поговорим о Милоше. Кстати, раз теперь речь пойдет о нем, то стоило бы его пригласить.
– Я его старшая сестра, веди переговоры со мной. – София встала напротив Ромаля, все еще сложив руки на груди, смотря на него в упор.
Возможно, он как-нибудь бы съязвил, потому что хитро улыбнулся, готовый ответить, но Милош его перебил:
– Анхель?
Он вышел в сад, не понимая, радоваться приходу гостя или продолжать волноваться. Пришлось встать рядом с ними и протянуть руку цыгану. Этот дружественный жест слегка удивил Софию. Вчера ее брат хорошо получил от этого человека, а сегодня протягивает ему руку.
Анхель ее пожал, что-то произнеся на своем языке. А потом они обнялись и похлопали друг друга по спине. Она не поняла, что они сказали друг другу, и ей стало обидно. Обидно за то, что брат теперь так хорошо понимал чужой язык, и за то, что она его защищала, а тот так легко сдался и, видимо, просил прощения.
В какую-то секунду она поняла, что Анхель для него значит гораздо больше, чем она сама. И в этом он не виноват. Просто стечение обстоятельств… Милош по-прежнему называет ее сестрой, но к Анхелю у него совсем другие чувства: как к старшему брату, даже как к отцу.
– Вы помирились? – ей надоело ждать. – Милош явно не в меня, я бы еще долго помнила такой удар.
Она уставилась на Ромаля, нахмурив брови, давая понять, что не забыла его слова. Она будет помнить их еще долго. Но в то же время ей не хотелось, чтобы и он был злопамятным. Пусть быстрее простит ей предательство.
– Мы не ссорились, – ответил Милош, – я действительно поступил не по-мужски. Испугался, потом на молчании настояла Ясмин… Она боялась, а я ее послушал.
– Слушай женщину и делай по-своему, – тут же ответил Анхель, и София перевела на него удивленный взгляд. Становилось все интереснее и интереснее. – Я сам воспитывал тебя, не знаю, в какой момент допустил упущение. За свои поступки надо отвечать. Ты прекрасно знаешь, что значат для меня Ясмин и Роза, за них я отдам жизнь. За тебя я тоже отдам жизнь, но даже не мог и представить предательства с твоей стороны.
Ромаль перевел взгляд на Софию, она уже ждала слов о том, что и она его предала, но он промолчал, чем ее удивил. Затем снова посмотрел на Милоша:
– Расскажи, в какой момент получилось, что ты и Ясмин… – выдохнул эти слова Анхель. – Эти чувства настоящие? Ты любишь ее?
– Стоп! – подняла руку София. – Ты завалил моего брата вопросами. Он не на допросе. И так понятно, что они любят друг друга. Дай им спокойно это делать и дальше. Восемнадцать – прекрасный возраст.
Она даже закрыла глаза, улыбнувшись, видимо вспоминая свои восемнадцать.
– Да что ты? – тут же вставил Анхель, обращаясь к ней и хмуря брови. – Веселые же у тебя были годы: Белград, институт, твой тупоголовый парень, море любви и беззаботная жизнь.
Она распахнула глаза, понимая, что Иво в ее воспоминаниях не было. Да, Белград был, институт был и Йована была. Дискотеки и веселье. Но про Иво она забыла. Как быстро память стирает ненужное. На секунду стало стыдно за это. Нельзя стирать человека из памяти, когда он был частью твоей жизни.
– Спасибо, что напомнил про него, – прошептала она, нахмурив брови, и Милош тут же прокашлялся, обращая на себя внимание.
– Я люблю Ясмин. Любил ее еще совсем мальчишкой, который жил напротив в доме и бегал к ней поиграть. Хотя в такую детскую любовь сложно поверить, я знаю. Это и не важно, это мое личное. Мы росли, и мои чувства росли вместе со мной. Я уже был к ней ближе. Нет, – он хлопнул себя по лбу, – когда ты отдал меня в Нови-Пазар к другим цыганам, мне казалось, что ничего нет важнее родителей и сестры. Но шли годы, и когда я вернулся, увидел ее уже совсем другой. Ясмин превратилась в прекрасную девушку, и я понял, что моя любовь никуда не ушла, просто она спала все это время.
Конец ознакомительного фрагмента.