ИМАГО (Phasis imago)
Шрифт:
ло Дарс кивнул и прикрикнул на охотников – те мигом зашевелились у сваленного в кучу железа.
Со второй кромки Биго еще раз взглянул на Лист старика Индиго. Тот действительно сильно отклонился влево от прежнего курса и продолжал быстро удаляться. Вереница темных точек упрямо тянула к нему, постепенно нагоняя.
"Никогда у нас с Мансуром такого дурацкого дела не было, – подумал Биго сердито. – Никогда…"
Подумал – и прыгнул с кромки вниз, на податливое тело Листа.
Сказочник
– Ну, давай, говори, что у этой сказки отсутствует твоя любимая мораль.
Артем виновато вздохнул:
– Честно говоря, композиция действительно небезупречна: развязка, как таковая, отсутствует. Это не сказка, а скорее очерк, зарисовка из жизни наемников и торгового клана. Ну и от детской страшилки тоже что-то есть.
– Однако, любопытная зарисовка, не находишь? – ревниво заметил ва Дасти.
– С этим соглашусь, – кивнул Артем. – Безоговорочно!
– Я почему ее рассказал, – принялся развивать мысль сказочник. – Помнишь слухи и байки о хранителях? Которые якобы умеют направлять Листы против ветра?
– Конечно!
– Вот! По-моему, сказка именно об этом. Кто этот старик, который заставлял вьюнок расти на глазах? Кто, если не хранитель?
В принципе, ва Дасти был прав: большинство сказок Поднебесья имели под собой реальную подоплеку, действительно произошедшие когда-то события. Да, сильно приукрашенные и измененные, но не выдуманные от начала и до конца. Поди еще разберись – сказка породила бродящие по кланам слухи о неподвластных ветру Листах или же по мотивам слухов чей-то творческий ум сочинил сказку. Важно другое: либо сказка, либо слухи опирались на реальные наблюдения реального Листа, почему-то не подчиняющегося воздушным потокам. И факт этот неизменно связывался с пресловутыми хранителями. Осталось лишь отсеять заведомые выдумки вроде резво растущего вьюнка.
– А что за синяя глина? – поинтересовался Артем. – Она-то существует или как?
– Существует, конечно! – фыркнул сказочник. – Скажи, Тан?
– Из нее печи кладут, – подтвердил здоровяк авторитетно. – Железо плавить.
– Не кладут, – поморщился сказочник. – Обмазывают! Изнутри!
– А перед тем еще обрабатывают и соками, и огнем, и пылью, – вставил ма Фидди.
– Ну, да, да, – отмахнулся Тан. – ма Сайос бы тебе рассказал с подробностями, а я чего? Я ж не мастер, я охотник.
ва Тан внезапно погрустнел и добавил:
– Был охотник…
Глава вторая.
– Может, все таки останешься? – ни на что особо не надеясь спросил сказочник.
ма Фидди чуть заметно улыбнулся – самыми уголками губ.
– Такое впечатление, будто ты меня плохо знаешь, – отозвался мастер-летатель.
ва Дасти протяжно вздохнул: прав был Фидди, совершенно прав. Уж если он чего решил – бесполезно отговаривать.
– Ты пойми, я все равно улетел бы рано или поздно, независимо от того нашел бы Тиом свою железную птицу или нет. Зима скоро, мне пора.
Светило Поднебесья действительно сжимало спираль вокруг точки зимнего солнцестояния. На этот раз – южного. Это означало, что с момента, когда Фидди
Кроме того, в последнее время ма Фидди из учителя незаметно превратился просто в спутника. Артем привык, что он всегда рядом; но с недавних пор реже и реже задавал мастеру вопросы или спрашивал совета. Теперь Артем просто летал и находил это занятие немногим более сложным, чем ходьба или плавание. Плавать на Листе, правда, было особо негде, но Артем не сомневался, что тело все помнит.
– Что ж… – сказочник снова вздохнул. – До встречи, Фидди.
Покосившись на Артема, Дасти с ехидцей добавил:
– Мне кажется кое-кому как раз время произнести слова благодарности!
Артем, к счастью, к этому моменту приготовился давно. Когда он впервые задумался, что мастера Фидди надо будет поблагодарить, он начал было придумывать прочувственную речь, но быстро понял: речь будет звучать напыщенно и неестественно. Люди Поднебесья не любили досужей болтовни, а из долгих монологов признавали только сказки и героические истории. Поэтому он просто подошел к Фидди, обнял его по-мужски, хлопнул по спине и сказал:
– Спасибо за науку, мастер. Надеюсь, был не самым плохим твоим учеником…
ма Фидди усмехнулся и (что очень Артема обрадовало) не без гордости пожелал:
– Летай, Тиом.
И присел к крыльям.
Когда мастеру осталось только продеть руки в упряжь, попрощался и ва Тан – подошел, пожал Фидди руку и коротко выдохнул:
– Свидимся…
Все вместе помогли мастеру взобраться на кромку. Задерживаться ма Фидди не стал, сразу нырнул в поток и, красиво распластавшись, потянул прочь от Листа. От очередного обшаренного Листа, помеченного персональным знаком Артема, слитыми в один знак буквами "А" и "Ш" на носовом рубце.
Проводив Фидди взглядом, все трое спрыгнули назад, в пятидесятиметровый промежуток между третьей и второй кромками.
– Ну, чего, – подытожил ва Дасти. – Нас снова только трое. Тебе меньше куропатов бить, Тан.
– Ой, не смеши, – проворчал здоровяк. – На троих бить или на четверых – велика ли разница?
– Ну, да, ну, да, – сказочник с ехидцей ухмыльнулся. – Большую часть уминаешь именно ты.
– Мне положено, я кормилец, – отмахнулся Тан, давно привыкший к колкостям сказочника. – Кстати, я предлагаю не сразу лететь, а все-таки подкрепиться. А, Тиом? Что скажешь?
– Можно и подкрепиться, – пожал плечами Артем. – Там со вчерашнего осталось, разогреть только.
– Да и прибраться надо бы, – добавил сказочник. – Намусорили мы изрядно.
Последнее соображение было совсем не праздным: после себя люди Поднебесья привыкли оставлять чистоту и девственный природный порядок.
Землянам бы так…
Троица со вкусом поела, с полчаса повалялась у очага, а дальше неугомонный Артем остальных расшевелил. Тан ворчал и ругался, не желая вставать, Дасти в знак протеста затянул "Оду лености" а капелла, но Артем бездельничать друзьям не позволил. Ему хотелось еще сегодня перелететь на следующий Лист. Поэтому вскоре сказочник, ворча, уже зачехлял гитару, а Тан помогал Артему утилизировать остатки трапезы и неизбежный кухонный мусор – очистки, кости, перья.