Именно в этот раз
Шрифт:
– Мадам, для меня самое большое удовольствие – потанцевать с вами и показать, как истинный джентльмен ведет себя с дамой. Однако прежде я должен удостовериться, что ваши силы восстановились.
– Вы очень добры.
Мисс Перри в отчаянии взглянула па Джози, которая уже направилась к двери.
– О, куда же вы, леди Стоунклиф?
– Мне нужно найти своего мужа. Наверное, он уже волнуется, не видя меня в зале. Я успокою его и тут же вернусь.
Джози выскользнула из комнаты, оставив мисс Перри и полковника наедине.
Джози была очень довольна собой. Разумеется, она вовсе не собиралась искать Итэна: ей надоело постоянно держаться начеку и притворяться, разыгрывая роль любимой и любящей жены – последнее давалось особенно тяжело. Кроме того, Итэн наверняка играет сейчас в бильярд и меньше всего думает о ней. Возможно, он даже рассердится, если Джози ему помешает.
Джози пробиралась между множеством гостей, прогуливавшихся по дому. Многие парочки шли рука об руку. Она остро ощутила свое одиночество, но тут же отогнала это чувство, призвав на помощь здравый смысл. Совсем ни к чему думать о человеке, который доставляет ей такую боль. Пришла пора отыскать леди Таттэрсел и попытаться расспросить ее о мисс Денби.
Улыбаясь и вежливо кивая попадавшимся по пути знакомым, Джози шла по лабиринту коридоров, коридорчиков и красиво обставленных комнат, пока наконец не наткнулась на крестную мать Итэна.
Та только что вышла из гостиной в широкий коридор, уставленный позолоченными стульями и маленькими мраморными столиками. Пол устилал ярко расцвеченный ковер, на стенах висели картины в позолоченных рамах. Леди Таттэрсел увлеченно беседовала о чем-то с хозяйкой дома, но, заметив. Джози, обе дамы умолкли и, улыбаясь, поманили ее к себе.
Джози направилась к ним, как вдруг ее взгляд упал на одну из картин, изображавшую трех прелестных молодых, изящно одетых женщин. Две из них сидели на кушетке. Третья, с букетиком цветов в руках, стояла чуть поодаль.
Именно на нее-то Джози и обратила внимание. Ангельское, овальной формы личико, чуть раскосые глаза – голубые, как фиалки, полные улыбающиеся губы. Потом взгляд Джози скользнул по небесно-голубому креповому платью женщины со сверкающей на нем брошью.
И тут Джози вздрогнула. Брошь!
Ее собственная брошь!
У Джози перехватило дыхание. Она подошла поближе и, вытянув шею, уставилась на брошь с жемчужинами и опалом.
– Кто… кто это? – спросила она каким-то не своим голосом – едва слышным и хрипловатым.
– Дорогая моя, что с вами? – Леди Таттэрсел участливо смотрела на Джози. – Вы как будто привидение увидали!
– Нет, все хорошо, но… кто это? Леди Картрайт, пожалуйста, ответьте мне.
– О, это мой собственный портрет, дорогая. Рядом на кушетке сидит моя сестра Джорджина. Я в платье персикового цвета, а она – в белом. А вон та девушка, в голубом, что стоит в сторонке, – наша кузина Шарлотта. Господи, леди Стоунклиф, да присядьте же. Вы сейчас упадете в обморок.
– Нет, я не упаду в обморок. Нет. Все хорошо.
Джози, дрожащая и белая как мел, пыталась вникнуть в слова леди Картрайт. Так и не удосужившись присесть, она не могла отвести глаз от лица Шарлотты и брошки, сверкавшей у нее на груди.
– Ваша кузина?
– Ну да. Наши матери – родные сестры. Мы выросли вместе, но… дорогая, почему это вас так заинтересовало?
– Леди Картрайт, знаете ли вы молодую женщину по имени Алисия Денби?
Воцарилась гробовая тишина. Леди Картрайт удивленно всматривалась в бледное лицо графини, в ее молящие глаза.
– О да, – медленно произнесла она наконец. Леди Таттэрсел тоже слегка кивнула, не скрывая своего изумления.
– Да, я ее знаю. Это дочь Шарлотты и, стало быть, моя двоюродная племянница. Но она редко выезжает. Каким же образом вы с ней познакомились, моя дорогая?
Все поплыло перед глазами Джози.
– Леди Картрайт, – прошептала она, стиснув обеими руками голову, которая вдруг показалась ей необычайно легкой, – наверное, мне все-таки лучше присесть.
– Видимо, Стоунклиф вообще не собирается сегодня проигрывать, – проворчал лорд Уиллоутон, выходя вместе со своим приятелем, маркизом Кавенлеем, старшим сыном герцогини Меллинг, в сад подышать свежим воздухом. Оба они хватили лишнего по части выпивки и проиграли графу Стоунклифу кучу денег в бильярд и карты.
– Ну, если б у тебя была такая красавица жена, ты тоже был бы в ударе, – хмуро заметил маркиз.
– Я не хочу жениться, нет, – задумчиво отозвался лорд Уиллоутон, с тяжелым вздохом опускаясь на мраморную скамейку. – Но я был бы не прочь затащить графиню Стоунклиф к себе в постель. Совсем даже не прочь.
– Судя по слухам, друг мой, это вполне возможно. Говорят, наша прелестная графиня вовсе не знатная дама. Кто бы мог подумать, глядя на ее точеное личико, прекрасную фигуру, манеру держаться!
– Да ну? Рассказывай!
– Я был сегодня в клубе, и там ходили разговоры, будто жена Итэна танцевала в каком-то салуне. В Америке, на Диком Западе… – Маркиз усмехнулся, заметив, как его друг вытаращил глаза. – Выходит, графиня – всего лишь дешевая шлюшка, которую Стоунклиф подобрал где-то во время своих странствий.
– Не может быть!
– Отчего же? – Маркиз громко рассмеялся. – И ты вполне можешь затащить ее к себе в постель, Фредди. Только смотри, чтобы Стоунклиф тебя не застукал. Повторяю, я слышал, она самая обыкновенная…
Кавенлей не успел закончить.
Итэн Сэвидж ухватил его за шиворот, развернул лицом к себе и в упор посмотрел в бледно-зеленые глаза говорившего. Маркиз оторопел так, словно сам дьявол во плоти явился к нему из преисподней.
– Стоунклиф… э… э… я не имел в виду… поверьте, вы, вероятно, неправильно меня поняли…
– Зато вот это ты поймешь правильно! – рыкнул Итэн, двинув его кулаком в челюсть.
Юный аристократ с тихим стоном рухнул наземь. Итэн поднял его и ударил снова – на этот раз в солнечное сплетение. Маркиз Кавенлей нырнул в клумбу. Лорд Уиллоутон в ужасе попятился.