Имеющие Право
Шрифт:
Отчего-то ей было тяжело дышать, словно кровь с трудом проталкивалась по жилам, разгоняя кислород. Грудная клетка тоже не желала подниматься, прося оставить ее в покое. Полное безразличие к чему бы то ни было, оказывается, выражается в первую очередь физически. Мысль о том, что надо хотя бы иногда шевелить руками и ногами, чтобы они не совсем затекли, вызывала отвращение, близкое к тошноте.
— Вот, Осмод, рекомендую — образец человеческой слабости. Ее предали и бросили, и она валяется
Голос раздавался откуда-то стены. Эстер вяло повернула голову, но ничего не увидела, кроме шелковых обоев с золотыми крапинками.
— Еще и добротные галлюцинации, — она хотела сказать вслух, но губы плохо слушались. — Вроде я ничего у них не пила и не ела. Наверно, какой-то газ в воздухе?
— Нет, мы к людям чересчур снисходительны, — продолжал голос. — Ты только посмотри на нее — от отвращения прямо выворачивает. Может, пойдем, пусть выкручивается сама?
— Все очень любят учить других правильной жизни, — пробормотала Эстер, но где-то в глубине ее существа медленно возникало какое-то покалывание, похожее на прежнее раздражение. — А что я могу сделать?
— Как что? — голос искренне возмутился. — Я бы встал, вылез в окно, угнал бы машину, поехал к низкому предателю Вэлу Гарайскому и плюнул бы ему в лицо. Ну, если ты считаешь, что это неэстетично, можно по дороге насобирать гнилых овощей и побросать в него.
— Научишь, как вылезать в окно со связанными руками?
— Какими связанными?
Эстер пошевелилась. Рядом с ней на кровати лежали куски веревок и обрывки пластыря, которым были замотаны ее запясться и щиколотки.
При резкой попытке встать она сползла с кровати на пол, причем ошутимо стукнулась головой о какую-то резную деталь. Руки скрутило судорогой, а так как при этом волосы еще падали на глаза, то она ничего не различала вокруг, кроме бордового ворсистого ковра.
— Нет, ты полюбуйся только, — продолжал голос. — Опять разлеглась.
Эстер с трудом поднялась на локте, наконец сообразив, в какую сторону надо смотреть. На подоконнике сидели двое — Лафти, с презрительным видом болтающий ногами, и еще какой-то тип с неприметным лицом, заостренным носом и волосами серого цвета.
— А ты на себя посмотри! — Эстер не выдержала. Внезапно замершая до этого момента кровь бросилась в лицо, отчего ей стало невыносимо жарко. — Мог бы повежливее себя вести, когда человеку плохо!
— Ты за кого меня принимаешь? — поразился Лафти.
Она смотрела на него во все глаза — абсолютно такой же, только морщин на лбу стало немного больше, отчего выражение лица стало окончательно ехидным, словно он бесконечно изумлялся
— Лафти… Лафти! Ты правда… ты пришел…
— Только не хватай меня руками, — он быстро подвинулся на подоконнике. — Для нас это очень тяжело. Я тоже рад тебя видеть. Все, пора сматываться.
Вряд ли Эстер могла бы сейчас кого-то схватить — в основном она хваталась за стену, но в глазах медленно начинал разгораться прежний огонь.
— Ты рад? Ты же меня презираешь.
— Я очень рад, что мне есть кого презирать, — уточнил Лафти. — И поскольку больше всего на свете я ценю собственное удовольствие, придется вытащить тебя отсюда. Осмод незаменим, когда речь идет о снятии оков, отпирании замков и отводе глаз.
— Ты в курсе, сколько сейчас народу на вилле Аргацци? У Гвидо турнир по гольфу, значит, как минимум двадцать тысяч гостей. А Симон привез три тысячи слуг, чтобы меня караулить. Вы им всем собираетесь отвести глаза?
— Не преувеличивай свою значимость, — Лафти покосился за окно. — Во-первых, несколько часов назад случилась одна неприятность — поле для гольфа внезапно перерыли кроты, неизвестно откуда взявшиеся. Поэтому достопочтенный Гвидо Аргацци с гостями отбыл в свое соседнее поместье. А во-вторых, Великий Бессмертный Симон, взяв с собой огромную свиту, уехал на один из близлежащих островов.
— Зачем?
— Чтобы встретиться со мной, — Лафти шутливо раскланялся. — Так что нечего нос задирать — твоя личность для него не настолько интересна.
— Встретиться с тобой? — Эстер тщетно пыталась оторвать пальцы от стены. — Ты будешь с ним встречаться?
— Киска, я бы заподозрил, что у тебя сотрясение мозга, но не очень понимаю, откуда ему взяться при полном отсутствии того, что можно сотрясать. Все обманы в этом мире произошли от меня. Если я назначаю встречу — я никогда на нее прихожу, это же понятно.
— Мы потеряли пятнадцать минут, — уточнил Осмод, глядя в пол со скучающим видом. — И если учесть, что нам придется ее нести, потеряем еще столько же.
— Нести?
Эстер наконец выпрямилась.
— Я прекрасно себя чувствую. В окно надо прыгать, или у вас есть лестница?
— Это все слишком банально, — Лафти усмехнулся. — Держись ровно за Осмодом, след в след. Если упадешь — все пропало. Если увидишь кого-то и начнешь верещать — тем более.