Император Крисп
Шрифт:
Оливрия что-то держала в руке, но из-за темноты Фостий не мог разобрать, что именно.
– У меня с собой настойка дикой сливы и черного перца. Она облегчит ваши страдания.
Если бы она предложила ему свое тело, он рассмеялся бы девушке в лицо. Он ведь уже отверг его однажды, будучи в полном здравии. Но в тот момент он без колебаний сделал бы ее императрицей в обмен на что-нибудь, что не дало бы его внутренностям вывернуться наизнанку.
Он заторопился к Оливрии, перепрыгнув по пути через канаву.
Она
– Спасибо, – сказал он… вернее, захотел сказать. Непонятно почему, но язык отказался ему повиноваться. Фостий уставился на пузырек, который все еще держал в руке. Ему почему-то показалось, что он находится очень далеко и с каждой секундой быстро удаляется. А в голове мучительно медленно проползла мысль: «Меня обманули». Повернувшись, он попытался бежать, но почувствовал, что падает. «Я вел себя, как…» И он потерял сознание, не успев произнести слово «болван».
Глава 4
– Пора выступать, – раздраженно бросил Крисп. – И куда, в конце концов, подевался Фостий? Если он думает, что из-за него я стану задерживать всю армию, то ошибается.
– Может, провалился в отхожую канаву? – предположил Эврип.
Несвежая еда была в походах неизбежным риском; многие халогаи всю ночь бегали к канаве, хватаясь за животы. Замечание Эврипа могло бы показаться смешным, если бы он не произносил слова с такой откровенной надеждой.
– Сегодня у меня нет времени на глупости, сын – ни на его, ни на твои, – сказал Крисп и повернулся к одному из своих охранников:
– Скалла, загляни в его шатер и тащи сюда.
– Есть, твое величество. – Подобно многим своим товарищам, Скалла сегодня утром выглядел гораздо бледнее обычного. Он побежал выполнять приказ Криспа, но очень быстро вернулся с удивленным выражением на лице. – Твое величество, его там нет. Одеяло откинуто, словно он встал с койки, но его там нет.
– Тогда куда же, лед его побери, он запропастился? – рявкнул Крисп. Слова Эврипа подсказали ему новую мысль. – Возьми взвод охранников и быстро пройдись вдоль отхожих канав, – вновь обратился он к Скалле. – Проверь, вдруг ему стало плохо, и он до сих пор там.
– Есть, твое величество, – скорбно отозвался Скалла. Идти ему явно не хотелось. Во-первых, с утра пораньше у канав уже толпились солдаты, и если бы там заметили Фостия, то уже поднялся бы шум и гам. А во-вторых…
– Подбери тех, кто не маялся всю ночь животом, – догадался Крисп. – Не хочу, чтобы из-за вони их там снова вывернуло.
– Спасибо, твое величество. – Халогаев не назовешь жизнерадостным народом, но после слов Криспа Скалла заметно повеселел.
Впрочем, веселиться было рано. Взвод халогаев так и не сумел отыскать Фостия. Когда они, вернувшись, доложили Криспу о неудаче, император решился:
– Клянусь благим богом, я не стану его ждать. Все, выступаем. Он сам объявится – куда ему еще деваться? А когда он вернется, я с ним сам поговорю… по-своему.
Скалла кивнул. Крисп кое-что знал об обычаях халогаев, в частности то, что редкий сын осмеливался ослушаться своего отца и добавить несколько седых волосков в его уже поседевшей бороде.
Имперская армия выступала в поход не столь быстро, как ему хотелось бы; солдат не так давно призвали, и они еще привыкали действовать согласованно.
Крисп был уверен, что Фостий явится в лагерь раньше, чем авангард армии двинется на юго-запад. Но старший сын так и не появился. Эврип уже раскрыл было рот, явно собираясь дать отцу какой-то ехидный совет, но гневный взгляд Криспа заставил его промолчать.
К тому времени, когда армия уже час как находилась на марше, гнев Криспа переплавился в тревогу. Он послал гонцов в каждый полк, приказав им окликнуть Фостия среди солдат. Гонцы вернулись с вестью, что Фостий не отозвался. Крисп отыскал глазами Эврипа:
– Приведи ко мне Заида. Немедленно.
Эврип не стал спорить.
Волшебник, что и неудивительно, был прекрасно осведомлен, ради чего его вызвали, и сразу взял быка за рога:
– Когда молодого человека видели в последний раз?
– Я уже попытался это выяснить, – ответил Крисп. – Кажется, вчера вечером его одолело то же расстройство желудка, что и многих халогаев. Некоторые из них видели его один или несколько раз на корточках возле отхожей канавы. Но никто не смог вспомнить, что видел его там после седьмого часа ночи.
– Значит, примерно час после полуночи? Гм-м-м. – Взгляд Заида стал отрешенным, устремившись в неведомые Криспу пространства.
Впрочем, волшебник был всегда практичен и деловит.
– Первым делом следует установить, ваше величество, жив Фостий или нет.
– Ты, конечно, прав. – Крисп прикусил губу. Несмотря на все ссоры со старшим сыном, несмотря на все сомнения в собственном отцовстве, он внезапно обнаружил, что опасается за жизнь Фостия ничуть не меньше любого другого отца, родного или приемного. Можешь ли ты сделать это сразу, почтенный и чародейный господин?
– Имея столько вещей Фостия, это может установить даже ярмарочный фокусник, ваше величество, – ответил маг, улыбнувшись. – Элементарное использование закона сродства: эти вещи, поскольку они использовались младшим величеством, сохраняют с ним сродство, что и проявится при магическом исследовании… если, конечно, предположить, что он еще жив.
– Вот именно, предположить, – резко произнес Крисп. – Так выясни это немедленно. Зачем мне твои предположения?
– Разумеется, ваше величество. Есть ли у вас вещь вашего сына, которой я могу воспользоваться?