Император полночного берега
Шрифт:
– Корабль готов. Ждем только тебя.
– Сейчас буду, – кивнул Карденг.
Воин ушел. Проводив его взглядом, Карденг вновь перевел свое внимание на Тангендерга. Мальчишка все так же бросался на столб. От его ударов столб содрогался, щит трещал, а из-под меча разлетались крупные щепки. Понаблюдав некоторое время за неистовыми атаками мальчишки, Карденг снова покачал головой и решительным шагом направился к ученику.
– Хватит! – остановил он мальчишку.
Тангендерг опустил меч и выжидательно уставился на своего учителя.
– Собирайся, –
– Я готов, – ответил мальчишка.
– Не хочешь больше ничего с собой взять? – поинтересовался Карденг.
– Меч при мне, а больше мне ничего не нужно, – просто сказал ученик.
– Тогда иди за мной. Корабль уже ждет.
– Далеко мы отправляемся? – полюбопытствовал Тангендерг, следуя за воином.
– В Ногару. Там у тебя будет возможность набить руку… на своих врагах.
– Могу я повидаться с мамой перед дорогой?
– Нет, не можешь.
– Почему? Ведь поход будет долгим.
Карденг остановился, повернулся к мальчишке и, положив руку ему на плечо, посмотрел ученику в глаза.
– Тебе не терпится стать взрослым, стать настоящим воином, но ты еще слишком мал и скучаешь по матери. Вы давно не виделись, но я не могу тебе позволить встретиться с ней. Так будет лучше для тебя. То, что ты ее сын, здесь знаем только мы с тобой. Скоро об этом забудут и в Талботе. Пусть все так и остается, иначе ты никогда не сможешь вступить в клан. Ты ведь не хуже меня знаешь, кем считают твою мать люди.
При этих словах Тангендерг сразу помрачнел и стиснул зубы.
– Знаю, – со злобой процедил он.
Данго выпустил мотыгу из рук и с трудом разогнулся, держась за поясницу. Арианта протянула ему фляжку с водой.
– Давай, я помогу, – предложила девушка.
Она потянулась было к мотыге, но Данго остановил ее:
– Не надо. Не девичье это дело – в земле ковыряться.
Арианта весело рассмеялась.
– Я же не царская дочь. Мой отец был простым рыбаком, я привыкла к тяжелой работе.
– Это неважно, работать я сам умею.
– Особенно языком, – заметил Идигер.
Он стоял в отдалении неподвижно, скрестив руки на груди и, как всегда, скрыв лицо капюшоном.
– А ты, между прочим, мог бы и помочь, – ответил ему Данго.
– Вы сами последовали за мной, – бесстрастно напомнил жрец. – Извольте приносить пользу. Мне все равно, кто из вас будет копать. Если не можете, я найму землекопов в ближайшем селении.
– Почему ты ходишь за ним? – тихо спросила Арианта у Данго. – Ты не слуга ему и не раб. Давай уйдем, и пусть он сам откапывает свою гробницу.
– Не сейчас, – так же тихо ответил Данго.
Он взялся за мотыгу и стал снова откидывать песок в сторону.
– Ты можешь сказать, что мы здесь ищем? – поинтересовался Данго между делом.
– Увидишь, когда откопаешь, – отозвался Идигер все так же бесстрастно.
– Ты уверен, что оно именно здесь? Все кругом такое одинаковое. Все эти камни похожи друг на друга.
– Оно
Несмотря на то, что копать приходилось рыхлый песок, Данго уже порядком утомился и смозолил ладони. При других обстоятельствах он ни за что не взялся бы за мотыгу. Жрец был прав: подобно своему отцу, Данго не привык к тяжелому физическому труду, зарабатывая на жизнь ловкостью рук и изворотливостью ума. Но у парня имелись свои причины оставаться подле Идигера, поэтому он терпел все.
Арианта, оставшись одна, также была вынуждена следовать за мрачным жрецом. Впрочем, к девушке Идигер относился более мягко, чего было трудно ожидать от такого человека. Тем не менее оба спутника являлись для Идигера чем-то несущественным, менее ценным, чем дорожный плащ. Им приходилось самим добывать себе пропитание, а Данго еще и пытался изо всех сил быть полезным жрецу, чем вызывал недовольство девушки. Ей казалось, что юноша попросту пресмыкается перед Идигером. Такое поведение свободного человека казалось ей непонятным и неприемлимым.
Собственные поступки Идигер никому не объяснял. Он привел своих спутников в Долину Царей в Старой Ногаре, где с незапамятных времен воздвигались усыпальницы правителей империи. С приходом Тени земли древней Наккаты покрыли пески, приносимые знойными ветрами с восхода. Высохли реки, увяли сады, за столетие все вокруг превратилось в пустыню. Даже цветущие некогда города Старой Ногары ныне лежали погребенные под песками. Пирамиды гробниц усопших царей также виднелись из песков лишь на треть. Данго преувеличил, сказав, что все они похожи друг на друга, тем не менее среди полузасыпанных песком строений действительно было трудно сориентироваться.
Указав на одну из гробниц, Идигер приказал откопать вход. В ближайшем селении, покинутом жителями, Данго добыл мотыгу и принялся раскапывать песок. Он уже выкопал яму почти в свой рост, расчищая стену гробницы от песка, стер ладони в кровь, но все еще не понимал, чего ради машет мотыгой. Все чаще Данго позволял себе передышку, и с каждым разом отдых становился все длиннее. Дело, начатое с полудня, к вечеру продвинулось не слишком далеко.
Хотя в Старой Ногаре повсюду шли кровопролитные бои приверженцев старой веры со сторонниками Тени и их союзниками, никто не тревожил Идигера и его спутников. Место погребения правителей империи предпочитали обходить стороной и ногарские солдаты, и воины-пустынники.
Когда солнце склонилось к горизонту и начало погружаться в пучину песков, Данго наконец закончил копать и устало выдохнул:
– Готово.
– Открывай, – приказал жрец.
Данго поддел мотыгой край плиты, закрывавшей вход.
– Стой! – крикнула Арианта. – Это же осквернение могилы! Мы не должны входить в эту гробницу.
– Открывай, – жестко повторил Идигер. – Или можете убираться отсюда оба.
– Не надо, – попросила Арианта. – Того, кто вскрывает гробницы, ждут несчастья. Так люди говорят.