Императрица и время
Шрифт:
Фраза о несчастном случае, которая прозвучала в высшей степени двусмысленно, повисла в воздухе, как предчувствие урагана, такое, когда замолкают все птицы.
– Леди Орлана, начал Линкей, как всегда прокашлявшись перед тем, как взять слово.
– Вам не кажется, что с этим ураганом перейдены уже все пределы. Маги лишились домов, целая столица лежит в руинах, а вы говорите об этом так спокойно?
– О нет.
– Она взглянула на разложенные по столу бумаги: несколько грамот, скрепленных печатями каст. Вчитываться Орлана пока не стала.
– Я лишь рада тому,
Линкей оттолкнулся от края стола и откинулся на спинку стула, рассматривая крутящиеся в воздухе пылинки прямо перед собой.
– Нет, это было бы глупо. Но действия террористов вызвали большой отклик среди мирных жителей. Вчера вечером я получил бумагу от совета старейшин Арджаны. Они тоже восстают против указа. Недовольства среди населения нарастают: маги боятся повторения Ситритской трагедии.
– О Вселенский разум, вздохнул Анн, морщась, будто перед ним ни с того, ни с сего возник жуткий голодный демон.
– Это и правда опасно. Даже если граф из Хршаса погиб, кто знает, сколько у него было единомышленников. Возможно, всё ещё повторится!
В наступившей тишине, когда все маги обернулись на нервно кусающего губы Анна, стало слышно, как пискнула пронёсшаяся мимо окна птица.
– Давайте не будем заниматься домыслами.
– Орлана вытащила из стопки бумаг перед собой грамоту, присланную старейшинами, и пробежала по ней взглядом.
– Пока что нам известно только, что один граф из провинции собирался шантажировать нас, но у него ничего не получилось.
Линкей развёл руками.
– Но народу это не объяснить. Они просто напуганы и хотят иметь возможность хотя бы защищаться. Я вынужден вновь внести предложение об изменении указа. Непременно нужно смягчить его, иначе волнений не избежать.
Орлана перебрала остальные бумаги. Очевидно, Линкей постарался всё подготовить, чтобы этим утром наверняка убедить её в своей правоте. Все собранные грамоты были подписаны традиционными или назначенными ею же политическими органами провинций - все они выступали против указа.
– Я хотела бы услышать, что думают по этому поводу остальные члены Совета.
– Она оторвалась от бумаг и сцепила пальцы под подбородком. Выиграть бы сейчас немного времени, и тогда, когда она до конца разберётся с убийствами, решать эту проблему станет гораздо легче.
– Я всегда считал это решение опрометчивым, выдал Конрад, по привычке поглаживая кончиками пальцев эфес меча.
– Если они наловчатся резать друг друга ножами, что же, будем отбирать у них ножи?
Птицы за окном молчали. Орлана перевела взгляд на Эрвина. Глава касты природы был единственным, чьё мнение она ещё не успела выслушать.
– Ну, признаться, протянул он нехотя, поняв, что вниманием его на этот раз не обойдут.
– В провинциях стало гораздо спокойнее. Так что я не считаю этот указ слишком уж бесполезным.
Орлана почти вздохнула с облегчением: она не знала, что будет к вечеру и, тем более, завтра, но этим утром она выиграла сражение.
Бойд Марпое по прозвищу Крыс тащил мешок, оставляя за собой полосу примятой листвы. Под ногами хрустели осколки стёкол. Он улыбался, уже в уме подсчитывая, сколько сможет зашибить у знакомого перекупщика за все найденное в полуразрушенных домах.
Солнце жарило немилосердно. Он остановился, чтобы вытереть со лба пот и отряхнуть ладони одну об другую. Ветер нанёс песка на листья упавших деревьев. Зелень пожухла и пожелтела. Крыс поплевал на ободранные ладони - поцарапался, пока оттаскивал дерево от буфета в некогда богатом доме - и снова взялся за мешок.
В мешке гремело и бухало, и в тишине мёртвых улиц ещё один звук, который был слышен - шорох ветра в кронах деревьев, ставших вдруг очень уж низкими. Крыс прошёл ещё несколько шагов и остановился: ему почудилось, как в разгорячённом воздухе шевельнулось что-то тяжёлое и громкое. Стон.
Да, это был именно стон. Крыс огляделся. Однотипный пейзаж со всех сторон - он не рассмотрел ничего интересного, а бросить ношу и пройтись по округе не решился. Крыс припомнил демонов и перевалился через ствол дерева, повисший в шаге над землёй. Он упал на колени, тут же поднялся и, отряхиваясь, поднял глаза.
Там, придавленный рухнувшей стеной, лицом вниз лежал маг, и ветер шевелил обрывок его светлого плаща. Крыс подобрался ближе: на бледном пальце сверкнул драгоценный камень. Он склонился и оценил - за это знакомый перекупщик даст никак не меньше ста золотых имперских монет. Камень-то, ясное дело, дорогой.
– Прости, друг, - хмыкнул Крыс, присаживаясь рядом с жертвой урагана. Дёрнул раз, второй. Кольцо сидело плотно, как влитое.
Он удручённо вздохнул и достал из-за пояса нагревшийся от потного тела нож.
– Вы арестованы именем императрицы!
– голос прозвучал сзади так резко, что Крыс вздрогнул и выронил нож.
Он обернулся: сзади стояли два стража, лица которых были скрыты капюшонами, и ещё один - в простой серенькой одежде. Он ухмылялся, глядя Крысу прямо в глаза.
– Мародёрством занимаетесь, да?
– Я?
– Крыс поднялся, предупредительно оттолкнув нож подальше от себя.
– Да я никогда. Просто как узнал о такой страшной трагедии, сразу же бросился. У меня же тут брат, брат жил!
Он схватился за голову, раскачиваясь из стороны в сторону.
– Какая страшная трагедия, какой ужас. Где же теперь жить будут бедные... бедные...
– Разберёмся, где. Отведите его в участок, - маг в сером кивнул стражникам на Крыса.
– Страшная трагедия, - завывал он, пока один из воинов заламывал ему руки за спину.
– Множество жертв! Как же теперь жить? Императрица забыла о нас. Теперь весь мир рухнет к демонам!