Империя отходит от края
Шрифт:
Тут артисты обступили нашу группу и пошел уже совсем непринужденный обмен мнениями. Евстигнеев еще раз попросил показать наши необычные телефоны, очень, сказал, они мне понравились. Да нет проблем, ответил я и достал обе трубки из пакета с вещами.
— Устройства еще сырые, надо дорабатывать, но к Новому году кровь с носа, но сделаем работоспособные образцы, первый же рабочий вам в руки отдам, Евгений Саныч.
— А что там за лампочки моргают? — спросил уже Видов.
Объяснил и про лампочки и про жк-индикаторы.
— Вот так прямо и номер звонящего определять будут? — это уже влез в разговор Ульфсак, акцент конечно у него чудовищный был.
— Вот так прямо и будут. Мало того, если абонент вам лично неприятен и отвечать на его звонки вы
Артисты слегка ошалели от таких объемов информации, а продюсер… ой редактор Елена Владимировна тем временем хлопнула в ладоши и сказала, что перерыв на обед. Артисты вон покажут вам, где здесь обедают, должна же от них быть какая-то польза. Собираемся здесь же через час. И мы пошли в столовку. Народ спросил, что прямо в купальниках и трусах идти, на что получил ответ — у нас еще и не в таком обедают, так что не стесняйтесь.
Образовались некоторые пары по интересам — прибалты неожиданно проявили интерес с Светочке с Ниночкой, я краем уха слышал, как девочки загибают весьма нескромные анекдоты, употребляя слова «задница» и «нихера себе». Незаметно показал им два больших пальца — так мол держать. Олег Видов исподволь прислонился к моей Анюте, что мне не очень-то понравилось. А меня объектом интереса выбрала, вот представьте себе, друзья, Наталья (или Наталия, как уж там правильно) Белохвостикова, трусы что ли мои красные привлекли ее внимание, не знаю. После «Красного и черного» она получила феерическую популярность в стране, ну еще бы не получить, когда от любви к ней такие красавцы, как Коля Еременко, под гильотину прыгают. Мне она в общем и целом никогда не нравилась из-за чрезмерной манерности… но внимание звезды все равно приятно было, что уж там скрывать.
Пообедали в огромной столовой на первом этаже, действительно кого и в чем там только не было — в одном углу выделялись люди в одеждах 17–18 века, камзолы, шляпы эти широкополые, воротники стоечками, длинные платья в пол, спросил у Белохвостиковой, что это, она ответила «Собаку на сене» доснимают, то, что в Крыму не получилось. О, да тут Боярский с Караченцевым должны наверно быть, поинтересовался я. Должны, но сейчас что-то не видно, может позже подойдут, ответила она. А вооон там чего, продолжил допрос я, показывая на дальний угол и человека, похожего на Андрея Мягкова. Ааа, это «Служебный роман» Эльдара Александровича, сейчас он Кинопанораму закончит снимать и займется фильмом…
Сказать, что я при. ел, это ничего не сказать — перед глазами у меня разворачивалась история отечественного кино, звоня по дороге во все колокола… пока ел, включил свой фонтан комплиментов Наталье, надо ж даме приятное сделать, а краем глаза видел, что Видов делает то же самое по отношению к Анюте — уведут ведь подругу, ой уведут, прямо из стойла…
Ну а обед тем временем к концу подошел, более ничего интересного в зале я не увидел… а нет, еще академик Капица, ну тот, который «Очевидное-невероятное» вел, в углу сидел, кефир кушал, но это интересным считать довольно сложно. На выходе из столовки распрощались с артистами и подались назад в родную уже, можно сказать, студию № 3. Хотя нет, распрощались не со всеми, Евгению Санычу я сказал, что персонально для него у меня еще подарок есть, из солнечного города Горького так сказать, он заинтересованный прошел с нами. В студии я вытащил из сумки кубик и вручил ему со словами «еще одна инновационная разработка нашего центра». Евстигнеев покрутил его туда-сюда, спросил, не электронная ли это штука, я ответил, что нет, чистая механика и на его глазах собрал обратно. Занимайтесь на здоровье, сказал я ему, скоро мы таких много выпустим, а пока вы, как великий российский артист, являетесь владельцем эксклюзивного образца.
И еще где-то сразу после ухода Евстигнеева Анюта мне шепнула, что Видов ей свой телефон написал, звони мол в любое время. Я спросил, ну и что, будешь звонить-то? На что она весело ответила, а то как же, прямо с сегодняшнего вечера и каждый день. Ну тогда и у меня для тебя новость есть, дорогая, сказал я, Белохвостикова мне тоже свой телефон написала. На что Анюта ответила, строго сдвинув брови, но-но, отставить всяких разных Белохвостиковых, товарищ майор, я ответил, что подумаю и получил сумкой по голове. Все, как всегда, короче…
А в студии нас ждала требовательная редакторша Елена Владимировна.
— Так, все пришли? Хорошо, снимаем финальный дубль, потом будет запись беседы с участниками. Беседовать будут ты, ты и ты, — показала она на меня, Анюту и Инну, — остальные после съемки свободны. Поехали.
Последний дубль откатали совсем уже без запинок, буквально в 10 минут уложились. Редакторша подумала и сказала к Домовому добавить еще «Сердце-мое-сердце» (которое в девичестве было «Hands up, baby»), сделали еще дубль и под него. Потом переодеваться и мыться пошли, тут даже что-то подобие душа было. Потом разделились — мы с двумя солистками за Еленой Владимировной в другую студию, под номером 7, поменьше и со столом, а все прочие сказали, что погуляют по Москве, если ничего экстраординарного не произойдет, встречаемся на Ярославском возле вагона. Кроме Нины конечно, с ней у меня еще одно дело было, сказал ей, чтоб посидела где-нибудь тут полчаса-час, вряд ли нас там дольше терзать будут, а потом мы с тобой, бог даст, озвучим идею нового мультика про медведя.
Ну а нам троим дали команду гримироваться. Я спросил, зачем? Ответили, чтоб на экране ничего не блестело. Ну надо так надо… загримировались, хотя процедура эта конечно та еще…
Потом был краткий инструктаж и составление плана интервью, хотя я не понял особого в этом смысла, все равно же в записи все пойдет, пять раз исправить можно будет…
Потом все мы уселись за стол, ведущей была девушка вполне себе молодежного возраста, Кристиной представилась, на телекамере (дура такая размером в ящик из-под тушенки) загорелась красная лампочка, значит можно начинать…
— Здравствуйте, дорогие телезрители, — задушевно начала беседу Кристина, — у нас в гостях сегодня руководитель и ведущие исполнители музыкально-танцевального коллектива из Горьковского политехнического института под названием «Политехники» Сергей Сорокалет (я наклонил голову), Анна Сотникова и Инна Керимова (они тоже сделали примерно то же). Сейчас мы покажем небольшой отрывочек из их выступления.
Лампочка на камере погасла, ведущая сказала, что отрывок потом подмонтируют, а мы продолжаем.
— Согласитесь, довольно необычное выступление, — продолжила Кристина, — как я понимаю, все это придумал ты, Сергей, значит тебе слово — расскажи, как и откуда возникла такая идея.
Ну ничего не поделаешь, надо отдуваться, подумал я, взяв в руки микрофон (обычный, с проводом):
— Придумал все это на самом деле не я, все это 70 лет назад началось, один француз постарался, потом некоторое время идеи ритмической гимнастики продвигала небезызвестная танцовщица Айседора Дункан, жена Есенина которая, теперь вот о ней вспомнили в городе Горьком. Главное же идея здесь в том, чтобы достигнуть максимальной координации между нервной и мышечной структурами человеческого тела. Эти структуры и так очень сильно переплетены, но зачастую работают так сказать несинхронно и на разных, если так можно выразиться частотах. А мы пытаемся создать резонанс между ними. Вот вы наверно и сами могли заметить такую, например, простую штуку — однообразно-утомительную работу всегда легче делать под музыку, правда?