Империя

Кондакова Анна

Витрины были пустыми, но на одной из полок стояла стеклянная чаша с печеньем в форме глазированных шариков.

— Ох, господин! Простите, но мы откроемся только завтра! — Ко мне из подсобки вышла женщина с приветливым и красивым лицом.

Я бы назвал её женщина-тростинка.

Тонкокостная, хрупкая, в бордовом кимоно и косынке. Она вытерла руки о передник и поклонилась.

— Вы ведь за сладостями?

Я покачал головой.

— Нет, госпожа Арадо, я пришёл к вашей дочери.

Радушие

на лице женщины сменилось странным выражением: то ли она забеспокоилась, то ли рассердилась.

— Простите, но она не будет служить на Маямото. Меня сегодня ночью не было дома, я приехала только утром, но мне рассказали, что случилось на свадьбе. И о вас рассказали. По деревне слухи расходятся очень быстро. Я знаю, что вы спугнули чароитов, а потом сам Маямото предложил вам службу. Вы совершили подвиг, Оками-кин, и мы все вам благодарны.

Она снова поклонилась, с большим почтением.

Женщина назвала меня «Оками». Ещё и суффикс «кин» добавила, а это, как я понял, выражает в Янамаре глубокое уважение. Тут же вспомнился мой разговор с Маямото. Это ведь он сравнил меня с духом-волком Оками.

Н-да. По деревне слухи, и правда, быстро расходятся.

— Только прошу вас, не впутывайте мою девочку, — добавила женщина. — Она вчера и без того еле спаслась. Бедняжка так напугалась, что всё утро плакала от ужаса.

Я всё-таки не удержал брови на месте.

Мидори… что делала? Плакала от ужаса?

Такое не укладывалось в голове.

— Я пришёл лишь поблагодарить её, госпожа Арадо, — ответил я, делая голос мягче и чуть склоняясь в благодарном поклоне. — Ваша дочь спасла мне жизнь, когда атаковала чароита и отвлекла его на себя. Она очень храбрая.

Женщина распахнула глаза и с неверием уставилась на меня.

— Моя Мидори? Да она же совсем слабенькая. Какая храбрость, вы что? Девочка даже драться не умеет и боится пауков до обморока!

Кажется, мы говорили о двух разных Мидори.

— Могу я увидеть её, госпожа Арадо?

Женщина нервно вытерла руки о передник и позвала дочь, оглянувшись на подсобку:

— Мидори! Господин Оками оказал нам честь! Выйди, милая!

Спустя минуту в зал вышла Мидори, и, увидев её, я понял, что при матери девчонка действительно вела себя иначе.

Сейчас это была Мидори-Хорошая-Девочка, Мидори-Наивная-Простушка, Мидори-Которая-Не-Знает-Что-Такое-Бомбы…

Эпизод 10

Девушка предстала в бордовом кимоно, переднике и косынке, как и мать, а в руках держала таз с водой.

Увидев меня, она легко сохранила наивную и смиренную физиономию — скромно улыбнулась и поклонилась.

— Здравствуйте, Оками-кин.

На

вид это было самое безропотное существо из всех безропотных.

— Мы откроемся только завтра, — добавила она. — Но вы можете попробовать наше сладкое печенье, которое мы приготовили специально для наших гостей.

Не дожидаясь ответа, девушка поставила таз на прилавок и взяла чашу с печеньем, затем с кроткой улыбкой подошла ко мне и протянула угощение.

— Это печенье из сахарных скорлупок, а внутри предсказание. Возьмите одну и узнайте свою судьбу, господин.

Я внимательно оглядел красивое лицо Мидори.

— А кто сочиняет эти предсказания?

— Я сочиняю, — сообщила та, будто она великая предсказательница. — Возьмите. Это всего лишь игра. Не обижайте отказом хозяйку лавки.

Мать девушки наблюдала за странной сценой и хмурилась, но не решалась прервать этот забавный ритуал угощения.

Я взял первый попавшийся сахарный кругляш, нажал на него пальцами, и тот легко разломился на две половины. Внутри лежал скрученный в свиток древесный листок.

— Это коричневая мята, — пояснила Мидори. — Я пишу на листках мяты специальными кофейными чернилами.

Я развернул листок и…

Ну вот. Снова иероглифы.

— Забавно, спасибо, — я сделал вид, что прочитал предсказание, и сунул листок в карман рукава, после чего обратился уже к матери Мидори: — Разрешите поговорить с вашей дочерью, госпожа Арадо. Это ненадолго.

Женщина вздохнула.

— Простите, господин Оками, но на её руку уже претендует другой молодой человек.

Мидори неожиданно икнула (видимо, я снова обеспечил ей стресс).

— Э… — я прочистил горло, — у меня уже есть невеста. Она осталась в Северном Нартоне.

Это сработало, как успокоительное.

На лицо женщины вновь вернулась приветливая улыбка, а уже через пять минут я и её дочь беспрепятственно шли по улице.

Госпожа Арадо сунула в руки Мидори корзину и отправила на соседнюю улицу, в лавку за персиками, а мне позволила проводить девушку, ведь теперь я не представлял для неё опасности. Мать Мидори явно не желала, чтобы та связывалась с нартонцем.

— Ты какого Сидха к нам в лавку притащился? — прошипела Мидори, когда мы отошли от дома на приличное расстояние и свернули в переулок. — Не мог до завтра подождать? Сегодня выходной, а завтра бы я в школу пришла, там бы и поговорили! Да ещё и про чароита маме сказал! Её хватит удар, если она узнает, что я пользуюсь папиными бомбами!

Я чуть замедлил шаг.

— Вся деревня видела, что ты швырнула в чароита свои бомбы. Кто-то бы всё равно сказал об этом твоей матери.

Девчонка мотнула головой.