Империя
Шрифт:
— Да никто бы ей не сказал! Ей никто ничего не говорит, потому что она ранимая и постоянно болеет! Я оберегаю её от стрессов, а от тебя один стресс! Взял и вывалил про меня такие страсти! Совсем сдурел, кровожадный? Даже отец такого не позволял!
— Ты про Галея? — сразу уцепился я за её слова.
Девушка совсем помрачнела.
— Теперь и ты знаешь, что он мой приёмный отец, да? Только бомбы не его. Они от настоящего отца. Это он их мастерил.
— Ты же говорила, что никогда его не видела.
Пойманная на лжи, она вдруг остановилась
— Ты зачем пришёл, вообще? Маму до обморока довести?
— Сказала бы сразу, что твой отец — варвар, и ему память промыли, — продолжил я без претензий. — Поэтому ты мне и помогала. Твой отец — варвар-нартонец, а ты полукровка…
— Отца больше нет, — перебила Мидори. — Мама сказала, что он умер, когда ему личность стирали. И вообще, какое тебе дело!
— Если он варвар, то как он мастерил магические бомбы?
— Он мастерил только конструкцию, а соляные знаки уже накладывал маг. Папины бомбы были лучшие во всём Янамаре, но это не спасло его от рабства. Его даже слушать не захотели, как и тебя! Вот если бы он был жив, то…
— Он жив, — перебил я её тихо. — Он не умер.
Мидори побледнела и чуть не выронила корзинку из рук.
— Кто тебе такое сказал?
Мне бы хотелось ей всё рассказать, но я промолчал.
На самом деле, к этому был причастен Маямото, о чём он сам мне и поведал.
Когда вышел указ императора «О крепостных», и всех варваров приказали отдать Жрецам, торговец сразу сделал заказ Духовному Дому, чтобы ему прислали несколько рабов.
Так к нему и попал отец Мидори. Но видя, как мучается госпожа Арадо одна с дочерью, он решил, что лучше сказать всем о смерти её мужа, чем оставить одинокую женщину без перспектив на новое замужество, и отправил отца Мидори подальше от Янамара, прислуживать в одной из своих лавок.
Поняв, что я не скажу, откуда узнал о её отце, Мидори спросила:
— А ты знаешь, где он находится сейчас?
— Знаю. В Измаиле.
Девушка закусила губу и прошептала.
— Как же так… а я и мама… мы думали, что он…
— Слушай, я помогу тебе его найти, только и ты помоги мне.
Она вдруг вскинула подбородок.
— А я тебе уже недостаточно помогла? Теперь вся деревня считает тебя героем. Готовься, что незамужние девушки начнут в очередь выстраиваться уже сегодня!
Я вздохнул, переждав, пока приступ злости у Мидори схлынет, и только потом попросил:
— Помоги мне расположить к себе твоего приёмного отца. Ты ведь слышала, что Оракул дал мне две недели на то, чтобы Галей определил для меня Линию обучения мага.
— Ну вот и определяйтесь! — отрезала Мидори. — Можете даже вместе с Галеем упиться!
— Он отказался мне помочь. И от больших денег тоже отказался.
— Твой Маямото совсем дурак? — Девушка скривила мину. — Он зачем Галею деньги предлагал? Да тот лучше себе вторую руку отрубит, чем деньги у торгаша возьмёт.
— Примерно так он и сказал.
— И тебя он обучать не будет. Он ненавидит нартонцев! Можешь даже не надеяться! Почему твой Маямото
— Потому что Галей лучший во всём Янамаре, а, может, и во всём Стокняжье, и ты это знаешь.
Мидори неожиданно успокоилась, опустила глаза и медленно пошла в сторону соседней улицы.
— Да. Галей не так уж плох. Он с мамой познакомился, когда сюда переехал. Долго за ней ухаживал, мама тогда очень страдала… из-за смерти отца… она ведь не знала, что он живой. А Галей… он смог излечить её от горя. Он очень нежный с ней был. У нас вроде как даже семья была, почти настоящая. Но однажды приехали люди из Янамара и потребовали с Галея какие-то долги. Сколько он им должен, я не знаю. В тот же вечер он ушёл из дома и больше не возвращался. Поселился в лачуге на окраине. Он просто взял и отрёкся от нас за один день…
— Ты же понимаешь почему. Галей не хотел рисковать вами и демонстративно бросил.
— И что с того? Кому от этого хорошо? Моей маме, которой дважды разбили сердце?
— А кому Галей задолжал, ты знаешь?
Мидори снова остановилась, прижав корзинку к груди, и с надеждой на меня посмотрела.
— Ты хочешь их убить, да? Может, вместе убьём?
Я вскинул брови.
Вообще-то, я даже об этом не думал. Для начала хотел выяснить сумму долга и варианты давления на заёмщиков. А Мидори сразу про «убить» заговорила. Ну и кто из нас кровожадный?
Прочитав всё это в моих глазах, она опять медленно зашагала вдоль проулка.
— Галей этого не одобрит и ещё больше тебя возненавидит. И вообще, я не знаю, кто к нему тогда приезжал. И тем более — откуда.
— Наверное, поэтому ты сказала, что они из Янамара?
Пойманная на лжи второй раз, Мидори двинула меня корзинкой по руке.
— Я подслушала немного! Но знаешь что? Ты лезешь не в своё дело! Галей не будет тебя обучать, даже если ты отдашь за него долги и убьёшь всех, кому он должен!
Она ускорила шаг, будто сбегала от меня.
Я быстро догнал девчонку и снова зашагал рядом.
— Тогда расскажи про его последнего ученика, которого он обучал ещё в столице. Это нартонец, верно? Так что с ним случилось?
— С ним как раз ничего не случилось, — процедила Мидори. — Он прекрасно поживает в Измаиле, породнившись с Императорским Домом Искацин, а вот Галею пришлось уехать.
Я замедлил шаг, и Мидори невольно сделала то же самое, подстраиваясь под меня.
— Способный, наверное, был ученик?
— Ещё какой, — нахмурилась девушка. — Его звали Бажен Орлов, из Военного Дома Орловых, старший сын главы Дома. Он тоже из Нартонской Долины, из восточной её части — княжества Бригантия. Не знаю, из какого города, Галей не говорил маме…
Она смолкла.
Похоже, Мидори знала эту историю не напрямую от Галея, а потому что «подслушала немного». Скорее всего, учитель поделился своим горем с матерью девушки, а у Мидори везде были уши.
— Это из-за него учитель лишился руки?
— Откуда ты всё знаешь? — злым шёпотом спросила Мидори.