Имперская гвардия: Омнибус

Торп Гэв

К счастью, там оказалось всего четыре молодых особи, и катачанский клык двумя ударами покончил с тремя из них, причем последний взмах снес две головы разом. Впрочем, Лоренцо тут же выругался, поняв, что четвертая пиявка прогрызла округлыми челюстями истончившуюся кожу поношенного сапога. Выбравшись на берег, юноша, превозмогая боль, оторвал раздутое создание от правой пятки и с такой силой шмякнул о землю, что тварь лопнула, а катачанца окатило его собственной похищенной кровью.

Примерно час спустя Лоренцо заметил первые признаки присутствия чего-то намного

более опасного. Собственно, пропустить их юноша никак не мог — только что он шел среди высоких, густых зарослей, покрывающих оба речных берега, и вдруг оказался на обширном участке открытой местности.

Катачанец мгновенно понял, что перед ним не естественная поляна; но она также не была очищена руками или орудиями человека. Землю покрывала липкая коричневая слизь, всё, что осталось от растений и животных, некогда населявших берега, а в воздухе висел густой смрад разложения, к которому примешивался тонкий жгучий аромат.

Прежде Лоренцо уже видел подобное опустошение, и не один раз. Когда мальчику было всего три года, мать показала ему руины катачанской крепости, весьма похожей на ту, в которой жили они сами, и расположенной не очень далеко.

«— Хватило, наверное, всего одной промашки, — сказала она, — одного неверного шага, чтобы погубить всех. А виновник, скорее всего, даже не успел понять, что натворил — он умер сразу после того, как потревожил лающую жабу».

Самое ядовитое существо галактики обладало уникальным защитным механизмом. Уникально взрывчатым, точнее говоря.

Лоренцо выбрался из воды, понимая, что ближайшие несколько километров ему придется идти с особой осторожностью, выверяя каждый шаг. Здесь взорвалась маленькая особь, диаметр прогалины оказался меньше двухсот метров — и всё же, как знал юноша, больше тут никогда ничего не будет расти.

А где была одна лающая жаба, должны оказаться и другие.

Действительно, катачанец едва пересек мертвую зону и вновь ступил в джунгли, когда сзади и справа, со стороны реки, донесся отличительный покашливающий крик. Затем, слева и неприятно близко, прозвучал ответный зов. У Лоренцо всё сжалось внутри при мыслях о ждущей впереди угрозе и о том, насколько это замедлит его, сделав куда более легкой добычей для преследующего чудовища.

Но, возможно, подумал юноша, стоит попытаться как-то направить одну явную опасность против другой и справиться тем самым с обоими.

Вскоре Лоренцо нашел, что искал. Лающая жаба выглядела обманчиво маленькой и хрупкой, а также, в отличие от большинства существ на Катачане, не обращала никакого внимания на присутствие человека. Наверное, создания этой породы привыкли, что их никто не беспокоит. Он следовал за жабой примерно десять минут — не подходя ближе, разумеется, — в течение которых земноводное без видимой цели скакало туда-сюда, словно играя с юношей. Потом, запрыгнув в густые сорняки, существо пропало.

Катачанец снова начал поиски, и на сей раз ему повезло больше — вторая жаба привела Лоренцо обратно к реке. При этом юноша успел заметить, в какую из норок на отмели скользнуло создание. Прислушавшись к приветственным грудным звукам, он решил, что там сидят ещё три или четыре жабы, целое семейство.

То, что и требовалось.

Надергав лиан с окружающих деревьев, Лоренцо принялся

скручивать их и связывать между собой. Такая кропотливая работа требовала времени, и усталые глаза юноши понемногу начали мутнеть. Отыскав подходящий по размеру валун, катачанец обвязал его получившейся веревкой, закинул камень на здоровое плечо и уложил затем в V-образную развилку кряжистого дерева. К тому моменту Лоренцо уже очень сильно боялся, что слишком долго остается на одном месте и дьявол может появиться в любую секунду — но, как и прежде, страх только пуще замедлял его.

Закончив, наконец, работу, юноша отошел назад, чтобы оценить результат. Лоренцо протянул растяжку довольно высоко, иначе её потревожило бы слишком мелкое создание — но во тьме даже самому катачанцу пришлось бы напрячься, чтобы разглядеть ловушку, если бы он не знал, где искать. Впрочем, дьяволы, как правило, передвигались без всякой осторожности, не нуждаясь в ней.

В общих чертах, Лоренцо надеялся, что преследующий его хищник с размаху заденет веревку и валун свалится из развилки, после чего, словно таран, врежется в логово жаб. Четыре или пять засевших там созданий отреагируют на это единственным известным им путем, и, даже если кто-то поначалу сдержится, паника хотя бы одного запустит цепную реакцию…

Хватит ли этого? Лоренцо не знал, но надеялся, что да. Ещё никому не удавалось создать броню, способную выдержать облако яда лающей жабы дольше удара сердца, не растекшись при этом в лужу. Здесь же выброс окажется вчетверо или впятеро токсичнее обычного. Впрочем, ни один человеческий доспех не мог сравниться в прочности с естественным панцирем старого катачанского дьявола, плоть под которым была почти столь же крепкой.

Юноша двинулся дальше, уходя от реки и направляясь на север, выжидающе прислушиваясь и вознося молитвы Богу-Императору об успехе своего замысла — Лоренцо не знал, что будет делать, если план не сработает.

Взрыв прозвучал раньше, чем он рассчитывал, и земля под ногами катачанца вздрогнула. Едва устояв на ногах, юноша обернулся и с трудом удержался от рвоты, увидев расползающееся густое зеленое облако и увядающие растения под ним. Если бы Лоренцо шел чуть медленнее или на минуту дольше провозился с установкой ловушки, то сам оказался бы в зоне поражения.

Но этого не произошло, сказал себе юноша. Он снова выжил, и на этот раз не просто уцелел, но и добился кое-чего большего. Он — возможно ли это? — одержал победу над врагом, сделал то, что удавалось немногим. Лоренцо, всего семнадцати лет от роду, в одиночку сразился с чудовищем и убил — убил! — катачанского дьявола…

…наверное.

Теперь юноша не знал, что делать дальше, а просто стоял и наблюдал, как оседает зеленое облако. Часть его хотела вернуться, как только на берегу станет безопасно, чтобы найти останки дьявола и подтвердить убийство. Образы триумфального возвращения и торжественной встречи героя снова всплыли в мыслях Лоренцо. Но что, если от хищника ничего не осталось, если дьявол — как, наверняка, и всё вокруг — превратился в слякотную грязь? Каждая лишняя секунда, проведенная одиноким и усталым человеком в джунглях, увеличивала вероятность гибели, так разумно ли терять время ради, в лучшем случае, небольшого шанса обрести славу?