Имперский престол
Шрифт:
Что же насчет меда, то тут нужно думать и крепко. Его становится очень много и теряется стоимость, между тем, труд пчеловода не простой. Я думаю варенья варить и увеличить производство алкоголя. Англичан и иже с ними в Архангельске спаиваем по-тихому, да в Немецкой Слободе все хмельное в доступе. Но на эти нужды пока хватает и моего, царского, производства. Внедрять же среди русских людей, пока не решаюсь. Так можно лишиться и работников, что ударит по экономике больше, чем можно заработать. А пока в войсках всегда есть чем сладеньким сдобрить кашу.
Юрьев День, согласно Соборному Уложению 1608 года возвратился
Крупные землевладельцы в более выгодном положении. Они способны создавать лучшие условия для крестьян. Для дворян есть еще один выход — это аренда их земель крестьянами, или мещанами, но такая норма никак не приживается. Впрочем, еще слишком мало времени прошло, чтобы судить о провале земельной политики.
Эх… Нам бы лет пять мирных дней, так и заживем…
*………….*……………*
Исфахан
12 февраля 1610 года
Престарелый Абдаллафиф Аль Дарьюш сильно сдал. Богатство и слава не всегда приносят омоложение и здоровье. Чаще всего, они и вовсе не зависят друг от друга. Сидеть бы старику дома, да наслаждаться изяществом танцовщиц, вкушая лучшие блюда, вспоминать жизнь, бурчать на сыновей. Но, нет, шах вновь зовет на службу. И все ничего, даже отлично, на посольстве в России Абдаллафиф сильно поднялся и в финансовом отношении и в статусе. Но сейчас здоровье не позволит выполнить все поручения правителя.
Но как не явиться по зову господина? Вот только старик решил взять с собой старшего сына, что было согласовано с дворцовым шахским слугой-распорядителем. Очень не хотелось Абдаллафифу, чтобы возвысившийся клан Аль Дарьюш, вдруг, потерял назначение посла в Российской империи.
И вот он стоит на коленях и не смеет поднять голову, чтобы рассмотреть своего шаха. Но опытному мужчине и не нужно смотреть на правителя, чтобы понять: Аббас нервничает, его гложет страх вероятного поражения. Слишком много в последнее время прозвучало воинственных слов со стороны османского визиря Куюджу Мурад-паши. Войне быть и сам визирь поведет войско, чтобы взять реванш и отодвинуть персов.
— Старик, ты не можешь выполнять мою волю? Мне назначить другого посла в Россию? — тон Аббаса был нервозным.
— Солнцеликий, я выполню все, что ты повелишь. Но Аллах может решить прервать мою земную жизнь, а я только о том и думаю, чтобы выполнить волю своего господина, — плел словесные кружева Абдаллафиф.
В иной ситуации, Аббас не стал бы и слушать старика, который имел вид чуть ли не предсмертный. Было очевидно, что Абдаллафиф Аль Дарьюш не способен выполнить весь тот объем поручений, который необходим шаху. Если только дать послу одного из своих лекарей, чтобы те помогли протянуть послу еще полгода. Но на кого менять уже бывшего успешным посла, если тот умрет?
Аббасу докладывали, что старик смог вполне удачно выполнить
— Тебя посмотрят мои лекари, — сказал Аббас и небрежно бросил взгляд на стоявшего на коленях рядом со стариком человека. — Представь мне своего сына, старик!
Конечно же шаху доложили, что Абдаллафиф Аль Дарьюш просил прибыть со старшим сыном и это могло бы стать решением проблемы, если старику станет хуже, или он вовсе умрет. Понятно же, что глава клана скорее поделится своими связями и наработками с сыном, чем с кем бы то ни было другим. А сыну будет более, чем важно не провалить миссию, чтобы семья не потеряла влияние и… свои жизни.
— Моего старшего сына зовут Абдалсалам, великий, — произнес старик.
— Удачное имя для того, кто может тебя заменить, учитывая то, что мне и нужен мир с русскими, даже союз, — усмехнулся Аббас [Абдалсалам — слуга мира].
— Я не подведу тебя, повелитель, — не поднимая глаз, произнес Абдалсалам Аль Дарьюш.
— А у тебя иного пути и нет. Если не получится привезти в Исфахан мир и союз с русскими, я уничтожу весь род Дарьюш, — сказал Аббас, примечая реакцию старика и его сына.
Шаху Аббасу нравилось, когда его бояться. Сам шах не отличался особой смелостью и был подвержен паническим настроениям, если что-то шло не гладко. А то, что весьма возможны серьезнейшие проблемы для всего персидского государства, шаху становилось очевидным. Потому Аббас компенсировал свои комплексы эмоциями подданных.
Османская империя сильна. Аббасу удалось выиграть предыдущую войну. Не без проблем, но получилось разбить османские полчища. Шах сильно гордился этой победой, она вселяла в него силы и решимость. Если бы Персия не выиграла у империи в недалеком 1606 году, то Аббас не решился бы провести кардинальные реформы в своем государстве.
Тогда против Аббаса выступило нерешительное, с немалым числом проблем, османское войско. Султан Ахмед был подростком, в империи бунтовали янычары, не получившие в должной мере подарков и денежных выплат от нового повелителя, против своего султана-внука строила козни властолюбивая бабка. А наиболее боеспособное войско османов было сконцентрировано в Анатолии, где разгоралось восстание джелали. И то персам пришлось несладко, а залогом побед оказались присланные русскими пушки.
И теперь Аббас паниковал. Шах не хотел даже думать о том, что совершил большую ошибку, отказываясь в должной мере идти на союзнические отношения с Россией. Когда-то, перед той войной с османами, Аббас предлагал русским не только союз, но и немалые территории с Баку и Дербентом. После он ответил отказом новому русскому правителю, при чем, как сейчас видится, в малом, чтобы русские и персы контролировали совместно Картли и Кахетию.
Но не все потеряно. Русские победили в скоротечной войне с Польшей и показали силу, с которой стоит считаться всем. Они хотели еще больше торговли, как и организовать Волжский пусть для своих и английских товаров. И Аббас хотел заполучить себе в помощь русское победоносное воинство.