Имя твоё - человек
Шрифт:
– Сам в молодости был не лучше, - со смехом выкрикнул кто-то из гостей.
– Помню, мы на твоей свадьбе тоже гуляли!
– подхватил старческий голос.
– Сынок в тебя пошёл!
– И я рад этому!
– Норайгат повысил голос.
– Если он действительно пошёл в меня, то счастлива женщина, которую он назвал своей женой!.. Благословляю вас обоих.
С этими словами он поднёс чашку к губам сына. Нойгеш отхлебнул глоточек. Потом настала очередь Ани. Остальное отец вылил на землю под ноги молодым.
– Не вздумай сбежать, - едва слышно прошептал
– Ну, да, мама рассказывала, как ты утащил её в лес, - улыбнулся Нойгеш.
– Не волнуйся, всё будет нормально.
– Я и сама в лес не пойду, - поёжилась Аня.
– Мало ли, что там водится? А вдруг оно кусается?
– Мудрые слова, - усмехнулся отец.
– Теперь идите, вы задерживаете церемонию.
Стоило им скрыться за пологом палатки, как гости затянули какую-то монотонную песню. Горожане не любили "драть глотку", а горцы ещё придерживались старых традиций.
– И что теперь?
– насчёт этой части торжества Аню никто не просветил. Понятно, что в палатке молодожёны должны не в крестики-нолики играть, но вдруг ещё какой-то обряд надо выполнить?
– Неуютно тут как-то.
– Ладно тебе, на узком диванчике было не лучше, - Нойгеш не спеша распутывал шнурок. Распутал, свернул колечком и спрятал в карман.
– Теперь помыться бы. Я мокрый и вонючий, будто в сточной трубе купался.
– Я тоже. Ага, вот кувшинчик. Вода холодная, как зараза.
– Обряд омовения. Хм... Теперь хоть понимаю, для чего его предки выдумали.
– Они так и будут петь?
– Аня торопливо снимала с себя украшения. Перспективка провести первую брачную ночь под завывания многочисленных родственников её не радовала.
– До самого утра, - Нойгеш подтвердил её худшие предположения.
– Не обращай внимания. Нам есть чем заняться... Ну, иди сюда, тайон. Я жутко соскучился по тебе.
Одно движение - и тяжёлый шёлк покрывала упал к ногам. Аня улыбалась.
– А как же обряд омовения?
– спросила она, лукаво прищурившись.
– В самом деле, - согласился дражайший супруг.
– Тебе это понравится, ручаюсь.
Аня поймала себя на том, что заунывная песня, доносившаяся с поляны, перестала её раздражать. Наводящая на игривые мысли полутьма в шатре сделалась вдруг непроницаемой бронёй, отделившей их от внешнего мира... Как они освободили - именно освободили - друг друга от неудобной одежды, она не помнила. В памяти сохранилось лишь прикосновение смоченного водой полотенца к спине и дрожь, волнами - нет, настоящими цунами!
– захлёстывавшая тело. Мерный стучащий гул в ушах. И нет на свете никого, кроме них, таких разных и таких похожих.
– Что было... в той чашке?
– хрипло вытолкнула она из горла, готового вместо связной речи разразиться животным криком.
– Не знаю, милая. Неважно...
И до самого утра не стало ни политических игр, ни опасности, нависшей над обоими. Ничего. Только любящие души, разделившие на двоих радость и боль каждого их них... Судьба, говорите? Да, судьба. Но страницы книги под этим названием пишутся нами самими.
12
– Нам удалось отвлечь катэри от Тарины.
– Надолго ли? Сомневаюсь.
– Да, мерзавцы не откажутся от плана по уничтожению этой беззащитной планеты, но... Уважаемый Сайто, так ли верно мы поступаем, оказывая Тарине помощь? Тари - неисправимые пацифисты. Вряд ли они согласятся участвовать в наступательной войне против тех, кто пришёл их убивать.
– Союзники лишними не бывают, даже такие беззубые. Ничего. Когда катэри немного пустят им кровь, они будут вынуждены изменить своё мнение по поводу войны... Готовь распоряжение по флоту, Малиго.
– Слушаюсь, уважаемый Сайто.
– Разведка докладывает, что обнаружена планета, похожая по описанию на Терру. И там уже крутится катэрийский разведчик... За офицером Рили и его жёнушкой - круглосуточное наблюдение. При малейших признаках отсебятины - списатьобоих.
– Слушаюсь, уважаемый Сайто...
13
О чём должны думать молодожёны, когда гости наконец разогнаны по домам, подарки рассованы по местам, а коммуникаторы отключены? В общем-то, вы ненамного отклонились от истины. Именно о заветном уединении они и думали, но только с одной целью - упасть и выспаться. Неясно, что за напиток поднёс им Норайгат - и подносили всем новобрачным на планете, если честно - только уснуть в ту ночь им не пришлось. Набросились друг на друга, как секс-маньяки, а потом весь следующий день клевали носами за праздничным застольем. Стоит отдать должное отцу - родственникам быстро намекнули, что гулянки на шесть дней, как принято в горах, не будет, и их, вообще-то, дома заждались. Горцы, сетуя на неслыханное падение нравов среди горожан, разъехались. Отец и сестра Нойгеша тоже, слава Богу, оставили их в покое. Да-Рэй и Осьминожка помогали рассовывать коробки с подарками по полкам и натащили кучу снеди в холодильный шкафчик. Но и они, понимая главную проблему своих друзей, постарались поскорее уйти.
Спали, что называется, без задних ног. До поздней ночи.
Ане приснился странный сон. Она шла по улицам родного города, но никого, кроме неё самой, там не было. Серый, пасмурный день, ветер, гоняющий по асфальту жёлтые листья и мусор, но - ни голоса людей, ни рокот автомобильных моторов, ни собачий лай или мяуканье котов, ни даже карканье ворон не нарушали эту могильную тишину. Аня шла по мёртвому городу, готовая взвыть от горя и тоски, как вдруг почувствовала взгляд. Сверху. Именно почувствовала. Кто-то сильный и властный сказал: ты моя, и не смей сопротивляться. "Нет!
– крикнула она в серое небо.
– Никогда!"
"Тогда ты исчезнешь".
Небо нависло над ней, как потолок, готовый обвалиться на голову...
Аня проснулась от ужаса. Над ней с когтями в боевом положении сидел Нойгеш и озирался по сторонам, выискивая опасность.
– Ты кричала, - взволнованно сказал он.
– Я... Мне плохой сон приснился, - она судорожно сглотнула, мысленно повторяя бабушкин заговор: "Куда ночь, туда и сон". Увы, до рассвета ещё далеко.
– Страшный.