Имя Зверя

Истерман Дэниел

— Черт возьми, каким образом я доберусь до Англии? Том покачал головой:

— Не знаю, Майкл. Но кто-то должен вывезти список из Египта. Иначе все наши усилия впустую.

Еще один посетитель вышел. Затем дверь отворилась, и в кафе вошел человек в зеленой джалабийе. Подойдя к стойке, он несколько минут приглушенным голосом говорил с хозяином, затем удалился. Хозяин вышел из-за стойки, подошел к трем последним посетителям — кроме Тома и Майкла — и что-то сказал им. Они встали и ушли. В кафе остались только двое англичан. Хозяин даже не смотрел в их сторону. Он выключил горелку под своей кофеваркой, снял

грязный фартук и вышел, не выключив света.

В молчании прошла одна или две минуты. Стоявший перед ними кофе остыл. Майклу казалось, что он задохнется в тишине.

— Ты должен выбираться со мной, — продолжил он спор. — Еще есть шанс.

Том покачал головой:

— Кафе окружено. Один из нас может вырваться, если другой совершит диверсию.

— Тогда ее совершу я.

— Ты должен вернуться в Англию с тем, что тебе удалось узнать об Александрии и эль-Куртуби.

Прежде чем Майкл успел что-либо возразить, Том встал, в последний раз взглянул на друга и направился к входной двери. Майкл затаил дыхание. Он не мог ничего поделать. Поднявшись, он прошел под занавеской, которая закрывала вход на кухню. На крючке рядом с дверью кто-то оставил джалабийю. Майкл набросил ее на плечи и натянул капюшон. Он услышал звук открывающейся двери, громкие голоса, выстрелы. Открыв заднюю дверь, он успел заметить мухтасиба, бегущего по переулку ко входу в кафе. Снегопад все еще продолжался. Автоматная очередь. Потом стало так тихо, что можно было услышать, как снежные хлопья опускаются на темную землю.

Майкл побежал к концу переулка. Он знал, что в его распоряжении всего несколько секунд. Боковая улица, в которую выходил переулок, была пуста, — все внимание привлек вход в кафе. Майкл тихо ступил на покрытый снегом тротуар.

Он едва расслышал щелчок и, оглянувшись, сначала не заметил ничего, кроме каких-то теней, затем — движение, и на свет вышел Голландец. Майкл поднял пистолет и тут же снова опустил его. Голландец крепко держал Айше за запястье, приставив дуло пистолета ей к виску. Майкл молча бросил свой пистолет на землю. С неба на них все так же падал снег.

Глава 73

Каир, 15.30

Перси Хэвиленд вылетел из Лондона прямо на британскую военно-воздушную базу в Акротири на Кипре, где ему предоставили «Сессну» с пилотом для полета в Египет. Он ужасно злился. Злился на Лайонела Бейли, заставившего его лететь в это Богом забытое место, злился на эту примадонну эль-Куртуби за гнусные идеи, приходящие в его тупую испанскую голову, злился на то, что пропустит давно запланированные завтрашние торжества его посвящения в рыцари. За все это он должен получить весьма существенную компенсацию, иначе он позаботится, чтобы кое-кто пожалел о таком гнусном обращении с ним.

Он был единственным пассажиром в самолете, и из-за этого перелет казался ему еще более утомительным. Королевские ВВС нельзя было заподозрить в особой щедрости или стремлении разнообразить полетный рацион. Он взял с собой бутылочку джина и немного тоника, хотя и полагал, что по прибытии придется отказаться от них. С другой стороны, он надеялся, что едва ли подвергнется унизительному таможенному досмотру, даже формальному. В конце концов, он летит как дипломат. Если бы у него была достаточно большая сумка, он мог бы провезти

целый ящик джина. Правда, он не собирался надолго задерживаться в этой стране, так что одной бутылки ему за глаза хватит.

Хотя разрешение на посадку было получено прямо из канцелярии президента, тем не менее в египетском воздушном пространстве их прикрывала пара истребителей. Перси сейчас видел один из них в иллюминатор. Истребитель летел так близко, что Хэвиленд мог разглядеть пилота в кабине. Если эль-Куртуби хочет получить еще несколько таких игрушек, ему надо придумать какой-нибудь веский мотив. Все должно выясниться завтра; они не могут позволить себе ошибиться ради политических амбиций эль-Куртуби. С другой стороны, как думал Перси, усидишь на своем посту, возможно, все изменится к лучшему. Месяц-другой — и через них потечет много денег, а его положение позволяло ему проследить, чтобы изрядная их часть оказалась там, где нужно.

Пилот объявил, что начинает посадку в каирском аэропорту. Хэвиленд откинулся на спинку кресла и проверил, пристегнут ли ремень. Он не расстегивал его весь полет. Снаружи бушевала метель, и их сильно трясло. Маленький самолет накренился и начал крутой спуск со скоростью, с которой не мог бы справиться ни один гражданский пилот.

Перси ждал чего-то другого. Солнца, песка и верблюдов. Вместо этого он попал в снегопад. Посадочная полоса была, правда, расчищена. Хэвиленд выглянул в иллюминатор. По какой-то причине они удалялись от главного здания аэропорта. Самолет подкатил к большому ангару, остановился, и моторы затихли. Через несколько секунд пилот отодвинул занавеску, которая отделяла кабину от салона самолета.

— Мистер Хэвиленд, они требуют, чтобы вы вышли здесь. Кажется, по соображениям безопасности, сэр.

— Это не слишком-то удобно. Вы не можете не обращать на них внимания и высадить меня где-нибудь в нормальном месте?

Пилот покачал головой:

— Прошу прощения, сэр, но мне кажется, что они этого не позволят. Они не похожи на людей, желающих пойти навстречу. Если вы понимаете, что я хочу сказать.

— Да, понимаю, черт побери. Ну ладно, хорошо. Как мне вылезти из этой развалюхи?

— Ячерез секунду открою дверь, сэр. Вам только придется подождать, пока я опущу трап.

Прошло еще несколько минут, потом пилот объявил, что все готово. Хэвиленд встал, надел пальто и шарф, взял дипломат и глубоко вздохнул. Надо поскорее покончить с этим делом, подумал он.

Он осторожно спустился по узкому трапу. Его никто не встречал — не было ни единого человека. Вовсе не так принимают таких гостей, как он. Этим арабам придется кое-чему научиться. Слава Богу, что его союз с эль-Куртуби временный. Хэвиленд даже не осмеливался подумать, что будет, если временный союз станет постоянным.

Оказавшись на бетоне, Перси едва не поскользнулся. Было очень холодно. Вздрогнув, он плотнее обмотал шарф вокруг шеи. Вокруг по-прежнему не было видно ни единой души. Зачем его высадили именно здесь?

Он услышал за спиной шаги. Его догонял пилот:

— Мистер Хэвиленд, мне очень жаль. В самом деле. Но приказ есть приказ.

Хэвиленд повернулся было, чтобы ответить что-нибудь язвительное, но в это мгновение пуля ударила ему в висок. Он пошатнулся, затем ноги его подогнулись. Он умер раньше, чем упал на землю.