Инь, янь и всякая дрянь
Шрифт:
– Беру, – обрадовался наивный Вова и открыл кошелек.
Продавец живо вытащил щенка и даже вручил покупателю сделанный на принтере паспорт, из которого явствовало, что Володя приобрел суперэлитного щенка, потомка чемпионов мира, кобелька по кличке Джеральд Наполеон Македонский фон Броменкранц.
Лариса пришла в восторг и объявила:
– Будем звать котика Джей.
За два дня жизни в семье «котик» вымахал до размера крупного кролика, вскоре перерос пылесос, сравнялся с табуреткой и в конце концов стал похож на пони.
Вымахавший как на дрожжах Джей был по уму младенцем.
– Алабаи крупные собаки, их заводят для охраны участков и домов, – сказал он. – Живут псы на улице, в помещении им некомфортно. Карликовых же алабаев в природе не существует. Это такой же нонсенс, как говорящие черепашки канду.
– Кто? – растерянно спросила Лара.
– Одной моей знакомой на Птичке впарили обычную красноухую черепашку за нереальные деньги, – еще больше развеселился кинолог. – Сказали, Тортилла через год разговаривать начнет. Дескать, крайне редкая порода под названием канду. На Птичьем рынке такие краснобаи есть!
– И что мне теперь делать? – испугалась Лариса. – Алабай… Вот жуть!
– Ваш Джей неизвестной породы, – сказал дрессировщик. – Вероятно, когда его папа-дворняга прижал у забора маму неизвестных кровей, чей-то алабай и наблюдал из-за угла за процессом. Сомневаюсь, что пес будет злым охранником. Хотя можно попробовать его правильно воспитать.
Еще через два месяца стало ясно: Джей полный идиот. Наука совершенно не лезла в его здоровенную башку. Единственное, что собака научилась делать, это приносить брошенные предметы. Любимое развлечение «карликового алабая» – гоняться за палками, мячами, пластиковыми бутылками. А еще питомец доводил Ларису до обморока, постоянно притаскивая из прихожей сумку. Отчего-то Джей питает страсть именно к ридикюлям. Стоит только Ларисе улечься на диван перед телевизором, как щенок бросает на нее торбу, обнаруженную в прихожей.
Позавчера Лариса уехала на три дня в командировку, а Володя заболел гриппом, поэтому внучка и попросила бабушку пригреть Джея на время. Он, мол, никого не обидит, посидит в комнате, только вечером его нужно погулять выпустить.
Старушка, всю жизнь проработавшая в доме престарелых, живет на территории интерната. Роза – сестра-хозяйка, почти пятьдесят лет она занимается бельем, электролампочками, бытовой химией, клеенками, подушками, одеялами. В свое время один из главврачей выделил ей квартирку на первом этаже корпуса. В советские времена служба в доме престарелых считалась крайне непрестижной, оклады здесь были копеечными, и начальство удерживало сотрудников при помощи служебного жилья.
Роза и сейчас тут обитает. За долгую жизнь она сроднилась с интернатом, знает в нем все закоулки, изучила территорию как свои пять пальцев и до сих пор продолжает служить кастеляншей.
– Кто из молодых на три тысячи рублей оклада пойдет? – спрашивала она. – Сейчас нет таких. А я довольна. Квартира бесплатная, целых две просторные комнаты. Питаюсь я на кухне, мне повара и суп нальют, и второе положат, и завтрак с ужином обеспечат. В город ездить незачем, дача не нужна –
– Очень, – согласилась я.
– Вчера Джей, зараза, пока я в ванне мылась, утек через окно. – Роза засмеялась. – Решил побегать. Вернулась я в комнату – нету поганца. Вот уж я переволновалась! Если пропадет, как потом перед Ларисой отвечать. И не дай бог он кого напугает. У нас главврач строгий! Ему не понравится, что я собаку на территорию привела. Гляжу – назад в окно впрыгивает! И сумка в зубах!
Глава 25
Отругав хулигана, Роза открыла сумку, нашла паспорт и визитную карточку, на которой был указан номер мобильного телефона. Фамилия на ней совпадала с данными в документе.
– Понятно, – улыбнулась я. – Встретила вчера Джея, перепугалась до одури, уронила торбочку и не заметила. Неслась сквозь кусты как оглашенная!
– А он ее подхватил, стервец, и мне принес, – завершила Роза. – Небось навещала кого?
– Нет, хочу тетю в коммерческое отделение пристроить, – для поддержания беседы ответила я.
– Знаешь, какие они деньги гребут! – возмутилась Роза. – Это Антон Данилыч придумал. Главным он у нас одно время был. Жлоб! Такое место порушил! На нашу лабораторию люди молились, со всей страны сюда ехали. И ведь помогало! А он… Продал территорию, лабораторию переместил сюда, на первый этаж, выделил всего две комнаты. Это вместо корпуса! Сволочь, одним словом.
Из уст Розы полился рассказ. Я, старательно улыбаясь, пыталась дождаться момента, когда можно будет вежливо откланяться и уйти. Но старушка говорила безостановочно. Мне оставалось лишь кивать, не особо вслушиваясь в поток информации.
– Омерзительный тип! – возмущалась кастелянша. – Ему свой карман был дороже бедных детей. Антон Данилыч… территория… сад… поселок… лаборатория…
Я набрала полную грудь воздуха. Конечно, мне с детства внушали, что перебивать старших некрасиво, и Роза – милая бабуля, но давайте расставим правильные акценты. Сестра-хозяйка нарушила правила, привела в дом престарелых собаку. Джей напугал меня почти до обморока. С одной стороны, хорошо, что пес притащил сумку Розе, но виноват-то в произошедшем кто? Я тихо осматривала окрестности, никому не мешала, честно заплатила за вход. Именно Роза – корень моих неприятностей, и я вовсе не должна вежливо слушать ее бесконечные воспоминания. Следовательно…
– А уж как Аллочку Крюкову жаль! – внезапно сказала бабушка. – Такой талант! Умница! Да только господь ее маньяком наградил. Непосильная ноша на женщину навалилась. За что это ей?
Я вздрогнула.
– Вы о ком говорите?
– Об Аллочке Крюковой. Она здесь из аспиранток Сергея Семеновича до доктора наук выросла, – зазвенела Роза. – Чужим деткам помогала, а свой у нее убийцей получился.
– Минутку! – подскочила я. – Алла Крюкова, доктор наук, мать Михаила Анатольевича Крюкова, тринадцатилетнего бандита, работала здесь?