Иначе не выжить
Шрифт:
– Что ж, попробуйте.
Босс не разделял ее ликования. Идея ему представлялась чересчур сомнительной. «Так может поступить только женщина!» – усмехнулся он в душе и сказал на прощание:
– Желаю удачи!
И все-таки он не очень расстроился. Война так война! Он человек военный! И снова, уже в третий раз за это утро, он загрузил в видеомагнитофон кассету, которую так ловко выманил у этого лопуха! И тут в нем проснулась творческая жилка.
– Санька обалдеет от такого! – вырвалось само собой. Он побежал в заветную комнату. Выбрал
По дороге припомнилась страшная картина из детства. Мрачное зимнее утро. Его разбудил будильник. Надо было собираться в школу – первый класс.
Поплелся на кухню ставить чайник на плиту. Клевал носом. И вдруг этот жутковатый холодок по босым ногам из-под двери отцовской комнаты.
Он толкнул дверь, врубил свет и заорал истошно:
– Батя! Батя! Что ты наделал! Ты забыл закрыть форточку!
На поверхности воды кверху брюхами плавали рыбки. Отец едва разлепил глаза, еще не очнувшись от похмелья.
– Че разорался, дурак? – проворчал он и, глянув одним глазом надело рук своих, с кряхтением отвернулся к стене. – Подумаешь – горе! Новых куплю!
Петя не плакал. Держался до самой школы. И надо же было такому случиться! На первом уроке учительница вызвала его к доске, чтобы прочитал наизусть заданное на дом стихотворение. Он его добросовестно учил накануне, но после утреннего потрясения все начисто выветрилось из головы. И он заревел.
Перед всем классом. Навзрыд.
– Что с тобой, Максимовских? – строго спросила очкастая учительница. – Не выучил урока?
– У меня… рыбки… сдохли… – только и смог вымолвить он, вызвав дурацкий смех у своих одноклассников.
Мать бросила их, когда Петя был еще совсем маленький. Завела новую семью, переехала в другой город. Отец пил беспробудно. Отца он ненавидел. Петю воспитывал двор с его жестокими законами. А потом была война. А потом тюрьма. А потом…
Теперь ему не верилось, что тем пацаном, распустившим сопли перед всем классом, был он, Пит.
Аквариум взгромоздил на стол, перед экраном телевизора. Эту штуку не он первый открыл. Видел в каком-то советском фильме. Там баба с мужиком голые лежали на тахте, а камера их снимала через аквариум. Красиво получалось и как бы целомудренно…
Вот и он покажет Саньке красиво и целомудренно!
Нажал на кнопку пульта. Пошло дело. Сосны волнуются вперемешку с водорослями. Дорога переходит в галечное дно, упирается в ракушку. Идут пятеро с автоматами наперевес. Боже! Лица у них какие-то зеленоватые! Мимо проплывает меченосец. И резко уходит в сторону. Вот потеха! У парней такие постные рожи, что все рыбки перепугались! Интересно, как они поступят с ракушкой? Обойдут или нет? Вряд ли. Обходные пути не для этих пятерых!
За окном послышался шум моторов.
– Петр Николасвич, к нам гости!
На пороге стоял растерянный телохранитель.
Что
– Я жду гостя, – спокойно ответил босс. – Почему ты врываешься так, будто в доме пожар?
– Посмотрите в окно! – взмолился тот.
«Что-то тут не так!» – сообразил наконец Пит и бросился к окну.
По проселочной дороге медленно двигались два черных «шевроле» с затемненными стеклами.
– Этого еще не хватало! – воскликнул Криворотый. – Кто его звал сюда?
Обе машины остановились напротив ворот. Щелкнул электронный замок, ворота стали открываться. Один охранник стоял в воротах, другой на крыльце дома, еще двое отсыпались в служебном помещении после ночного дежурства. Пит с телохранителем наблюдали из окна второго этажа.
– Поликарп не торопится выходить, – ухмыльнулся Криворотый. – И мы подождем.
Но долго ждать не пришлось. Передние дверцы обеих машин одновременно распахнулись. Мелькнули черные пиджаки, взмахнули руками и тут же скрылись опять. Два оглушительных взрыва сотрясли дом. Одна граната угодила в служебное помещение и накрыла спящих охранников. Вторая упала за ворота, и одному парню, стоявшему там, снесло голову, другой скатился кубарем с крыльца, и было непонятно, жив он или мертв.
– Твари е…ные! – истошно заорал Пит. Тут же оконные стекла в машинах поползли вниз и четыре автомата шквальным огнем ударили по окнам дома.
– Задержи их! – крикнул телохранителю босс и бросился в спальню за пистолетом, но в нос ударили вкусные запахи еды, доносившиеся из кухни, и он сменил направление.
– Что это? – Женщина беспомощно воздела руки к небу.
– Некогда рассуждать, тетя Маша! – Он схватил ее в охапку и потащил по коридору к веранде, прикрывая собственным телом от шальных пуль. – Бегите в сад, потом в лес! В лес! Быстро! – кричал он ей на ухо.
– А как же ты, Петя?
– Я сказал – не рассуждать. – И вытолкнул ее на веранду.
Двое автоматчиков бросились на приступ под прикрытием четырех автоматов. Но успешно они преодолели только ворота. Парень, лежавший у крыльца, скосил их одной очередью. На помощь осаждающим снова пришла граната. Когда рассеялся дым, от парня не осталось ничего, кроме небольшого углубления на том месте, где он лежал.
На штурм бросились еще двое автоматчиков. Им повезло больше, чем первым, они почти достигли крыльца.
Телохранитель босса поджидал их на первом этаже. Он воспользовался секундной передышкой прикрытия и, высунувшись из окна, произвел два точных выстрела из автоматического пистолета. Одному попал в глаз, другому в темя, но вызвал огонь на себя. Его прошили из всех четырех автоматов, торчащих из бронированных машин. Со стороны казалось, что парень отплясывает в окне какой-то дикарский танец.
Пит выстрелил прямо из спальни, выстрелил, не целясь, когда те забавлялись танцем телохранителя. Выстрелил в амбразуру «шевроле». Один автомат умолк.