Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много
Шрифт:
— Вообще-то, — возразила она, — я сделала все, чтобы ты остался.
Она пытливо взглянула на меня, словно пытаясь понять, что я скажу в ответ.
— В таком случае, — отозвался я, — ты меня плохо знаешь.
— Вот и отлично, — она улыбнулась, — значит, будет повод узнать.
Такую улыбку я видел у нее впервые. Обычно улыбка была составной частью одной из ее масок, становясь как по команде то едкой, то дерзкой, то обольстительной — сейчас же она казалась настоящей.
Алгон оттолкнулась от стены. Но вместо того чтобы уйти, развернулась и, шагнув ко мне, поцеловала — не страстно или пылко, а легко и даже нежно, будто оставляя на моих губах свой след. Ее рука еле ощутимо скользнула
— Я всегда беру то, что мне надо, — сказала она. — Я подумаю, есть ли это у тебя. И если есть, я возьму и дам в ответ все, что нужно тебе…
Не давая мне времени это обдумать, она быстрым шагом ушла вглубь коридора. Я остался на месте, растерянно глядя ей вслед, совсем не понимая, что это вообще было. Однако губы приятно покалывало — им явно хотелось еще. Опустив руку в карман, я вытащил оттуда аккуратно сложенную бумажку с немного потрепанными краями и с любопытством развернул.
На пожелтевшем листке небрежными карандашными штрихами был нарисован портрет — удивительно живой, как она и рассказывала. И изображенную на нем девушку я отлично знал. Только глаза у нее тогда были другими — наивными, восторженными и немного испуганными — это как-то удалось передать с помощью карандаша. Я еще ни разу не видел у нее такого выражения — теперь она смотрит на мир совсем иначе.
Едва ли этот рисунок надо возвращать Миле, потому что на нем была не она — а сама Алгон, немного младше чем сейчас, но все же узнаваема. Ее слова все еще витали в воздухе, а поцелуй оставался на губах, и хотя она уже ушла, я до сих пор ощущал ее присутствие. Она словно отдала мне какую-то часть себя, но я еще не знал, что с этим делать.
Ep. 25. 12 (девчонок) за 30 (минут) (IV)
Ключ легко вошел в замок и провернулся с бодрым щелчком. Когда-то так же легко я мог войти и в хозяйку этой квартиры.
После нашего с Яной расставания прошло уже больше недели, и я даже не думал, что когда-нибудь воспользуюсь этим ключом и снова войду в эту дверь. Однако обстоятельства сложились так, что после всех моих сегодняшних приключений, после всех попыток потрахаться, которые в итоге завершились успехом на Сашиной кровати, мне опять пришлось пойти к девушке. Моей бывшей девушке. Правда, трахать ее я точно не собирался — причина моего визита была совсем другой.
Дверь послушно поддалась, и, приоткрыв ее, я осторожно заглянул внутрь квартиры.
— Яна, ты дома?..
Вместо ответа меня окутала неприветливая тишина. А ведь когда я вернулся после общаги к себе домой, последнее, что мне было нужно, — это идти еще куда-то. Сил было только добраться до кровати и лечь. Голова просто рвалась на части — каждая из девчонок сегодня открылась мне с новой, неизвестной до этого стороны, и это надо было хорошенько осмыслить.
От воспоминаний о квартире Майи — такой холодной, такой неподходящей для ее милой улыбки — пробирал невольный мороз. От внезапной Сашиной искренности, от ее ласк и поцелуев, напротив, бросало в жар. В голове все еще звучали ее стоны, мое тело все еще чувствовало ее — и уже снова хотелось повторить все, что у нас с ней сегодня было. Когда она теперь мне это позволит?
Ну а что касается Алгон… Вытянув из кармана рисунок, который она дала, я рассеянно уставился на такие знакомые и одновременно незнакомые черты. Алгон, Алла, Аля… У нее было столько масок, столько вариаций одной и той же девушки, что я уже запутался, какая из них настоящая. Все наши встречи и разговоры были какими-то
Однако подумать в тишине мне не удалось. На полную громкость за стеной врубилась раздражающе навязчивая песня Марко Поло. Почему именно его? Вопли Марко мигом разнеслись по всей квартире, беспардонно заняв каждый угол — даже если я уйду в комнату родителей, музыка долетит и туда. Ася явно не боялась доставить соседям дискомфорт, наоборот, всеми силами стремилась к этому. Видимо, мстила за все еще закрытую дверь лоджии, открывать которую у меня не было вообще никакого желания.
Нехотя поднявшись с кровати, я распахнул верхний ящик стола и положил туда рисунок Алгон и многострадальную ложку — подарок Лилит, который так и не удалось ей вернуть. Взгляд сам собой натолкнулся на ключ от Яниной квартиры. И зачем девчонки вообще дают парням ключи? От этого обязательства, которые не всегда хочется брать, сами повисают над тобой и продолжают висеть, даже когда отношения уже закончились.
Иронично, но именно в тот день, когда Яна дала мне этот ключ, мы с ней и расстались. Не став причиной расставания, он тем не менее его ускорил. С тех пор я ее не видел — а ведь прошло уже больше недели. И этот ключ, стальной занозой застрявший в моем столе, сейчас с укором поблескивал, намекая, что хотя бы позвонить ей я мог. И даже должен — как минимум, чтобы просто его вернуть.
Достав смартфон, я без особой охоты набрал ее номер. Глухие гудки оборвались пустотой. Она не ответила, как не отвечала и Саше. На ум приходили только два варианта: либо вычеркнула из своей жизни, что было логично, либо опять попала в какие-то проблемы — а зная ее умение нарываться на неприятности, последнее было гораздо вероятнее.
Песня Марко все еще грохотала за стеной, напоминая изощренную психологическую атаку. Не то что отдыхать, даже находиться в такой обстановке было уже невозможно. Вытащив из стола злополучный ключ, я захлопнул ящик и направился обратно к двери. Сходить к Яне не было каким-то подвигом. Если она дома, просто отдам ей ключ и скажу, что в универе о ней волнуются. С такими мыслями я и оказался у ее квартиры.
— Яна, — вновь позвал я, так и не получив ответ, — ты дома?..
Открыв дверь пошире, я переступил порог. В принципе, ответа можно было и не ждать: спертый воздух говорил красноречивее — квартиру как минимум не проветривали уже несколько дней. Пытаясь разобраться, что случилось с ее хозяйкой, я направился по знакомому маршруту в комнату, куда обычно Яна затаскивала меня с порога — в ее спальню. Место, где я по-настоящему понял, что такое секс.
Но сейчас кровать, которая обычно приветливо встречала меня, была небрежно, словно в спешке, заправлена. Створки шкафа стояли широко распахнутыми, и вещи — футболки, свитера, даже трусики — мятыми комками были раскиданы по полкам, будто она торопливо перебирала весь свой гардероб. Может, решила уехать? Вполне тянуло на еще один вариант. Яна была не из этого города, так что вполне могла на время отправиться к родителям. В таком случае волноваться вообще не о чем.
Однако воздух, спертый и душный, странно давил на нервы. Провернув пластиковую ручку, я настежь распахнул окно, чтобы хоть немного вдохнуть сюда жизни, и, пока комната проветривалась, свернул на кухню. Прямо в центре стола лежало надкушенное яблоко, уже сморщившееся и почерневшее, по виду проведшее здесь несколько дней. Рядом стояла чашка с темными разводами на самом дне — видимо, Яна не допила кофе и, уходя в спешке, оставила, чтобы вымыть, когда вернется. Но не вернулась.