Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много
Шрифт:
Я уверен, что я в своей комнате!.. Однако стоило отвлечься всего на пару мгновений, как интерьер изменился — с такой же легкостью, как переставляются заставки на экране смартфона. Обои над кроватью опять были однотонно чужими — без вкрапления таких знакомых полос. Шкаф вновь стал отельным шкафом, и шторы на окне тоже никогда мне не принадлежали. Я уверен, что я в своей комнате!.. Но вокруг снова не было ни одной знакомой детали — лишь холодный номер, который даже жаркие стоны не могли нагреть. Лилит играла иллюзиями, удерживая меня в них обманом. И чем
Нет, я уверен! Я в своей комнате!.. Однако больше ни стены, ни мебель не приобретали знакомые черты. Я в своей чертовой комнате!.. Стоны нагло врывались в голову, гуляя по ней как сквозняк из распахнутого настежь окна. Чем больше я их слышал, чем упорнее старался не думать о них, тем дальше был от выхода. Я в своей, своей, своей — мать твою! — комнате!.. Но воссоздать свою комнату я уже не мог: ни обои, ни шторы, ни другие детали, отчетливо яркие еще пару секунд назад. Лилит словно глушила эти воспоминания своими иллюзиями, как глушат тихие звуки более громкими. Последними исчезли крики из Асиного ужастика, оборвав хрупкую связь моего разума с телом.
Я уже не мог подняться.
Мог только упасть.
Неожиданно в памяти расцвело другое воспоминание, куда я вполне мог провалиться — о месте, ни одну деталь которого нельзя заглушить. Потому что там абсолютно ничего нет. Только пустота, кромешная тьма, бесконечная бездна — ловушка, в которую меня совсем недавно затолкал Сэл. Но кто бы мог подумать, что одна ловушка может стать выходом из другой.
Я изо всех сил постарался представить глухую всеобъемлющую темноту. Я был уверен, что я уже в ней, мысленно закрашивая черным отельные стены, мебель, даже воздух, накрывая непроницаемым пологом кровать. Когда вокруг больше не осталось ни одного светлого пятна, почерневший пол с хрустом треснул, как тонкий лед, и меня на скорости потянуло вниз — в густой мрак, окончательно стерший все и поглотивший все звуки.
Теперь — совсем один — я будто плавал в черной невесомости, безграничном непроглядном космосе без единой звезды. Даже Лилит не могла меня здесь достать. Оказавшись здесь, я даже сам не знал, смогу ли отсюда выбраться. Я уже не был в сознании, которое заняла она, а словно нырнул в подсознание и еще в парочку слоев под него.
Не видя ничего, кроме мрака, я вытянул руку — к счастью, у меня еще была рука. Моя полупрозрачная ладонь сжала единственное, что было еще прозрачнее, чем я — воздух. Единственное, что здесь можно было найти. Стискивая пальцы, я отчаянно пытался представить, что воздух, такой пустой и невесомый, на самом деле осязаемый, тяжелый и холодный — как металлическая ручка в ящике моего стола. В этой тьме я не мог ни видеть, ни слышать — лишь ощущать. Наконец чувствуя, как холодная сталь коснулась кожи, я уверенно потянул ее на себя. Мои пальцы уверенно нырнули в черноту — это было все равно, что копаться в ящике на ощупь.
Но я был уверен — уверен, — что ящик есть. Потому что если я потеряю уверенность, он, скорее всего, исчезнет, а сам я потеряюсь в этой темноте навсегда. Надо было дать возможность Би найти меня прежде, чем это случится. Пальцы уперлись в твердую
Яркая вспышка разорвала черноту, как огни фейерверков рвут ночное небо. Меня стремительно разогнало и рвануло к ней, куда-то вверх. Перед глазами все яростно качнулось и поплыло — и я ухватился за первую же поверхность, чтобы не упасть. Когда темнота окончательно рассеялась, одна моя рука цеплялась за край моего стола, а другая — все еще крепко сжимала медальон.
— Ну надо же, — усмехнулась Лилит рядом со мной, — тебя как будто Сэл учил…
Ошарашенно вертя головой, я заскользил глазами по знакомым стенам, шторам, своей мебели. Я снова был в своей комнате, судорожно цепляясь за стол. Ноги казались затекшими и тяжелыми, готовыми в любой момент подогнуться подо мной — но они опять стали осязаемыми и реальными, которыми я мог управлять. У меня получилось — я выбрался.
С интересом изучая меня, Лилит расслабленно сидела на моем столе, как девчонки на пинаповских картинах.
— Ну и какого хрена ты здесь делаешь? — раздался сердитый голос за спиной, которому в эту секунду я был невероятно рад.
Все еще не рискуя отпустить стол, я обернулся. Как всегда возникнув из ниоткуда, Би появилась в центре комнаты и, сверкая пламенем в глазах, смотрела на другую демоницу. Таких ярких всполохов я еще не видел у нее ни разу — сатир не получил и десятой части этого огня.
— И что ты сразу скандалишь? — отозвалась Лилит, лениво покачивая ногой. — Мы просто играли…
— С игрушками своими играй, — жестко отрезала Би. — А к моему фамильяру не лезь!
Ноги уже подкашивались. Молча переводя взгляд между ними, я сел на кровать, все еще сжимая в ладони медальон — уже скорее инстинктивно, чем от необходимости.
— А сейчас лучше, — пламя в глазах Би полыхнуло еще ярче, — свали по-хорошему!
В ответ глаза Лилит тоже засияли — изумрудным блеском, как чешуя змеи, крадущейся сквозь камни.
— М-м-м… Какая ты сегодня злая… — мило улыбаясь, протянула она. — Хочешь померяться силами? — Лилит со смешком закинула нога на ногу. — Тогда выбери местечко поудобнее… А ты знаешь, — она послала хмурой Би воздушный поцелуй, — что есть только одно место, где я подчиняюсь с удовольствием.
Повернув голову, она игриво подмигнула мне.
— Пока, мой сладкий мальчик. Еще встретимся…
Это было последнее, чего я сейчас хотел. Не вставая с моего стола, Лилит исчезла прямо с его поверхности, растаяв в воздухе, как мираж. Уже через миг о ее присутствии не напоминало ничего, кроме мучительно приходящего в себя тела и уже вконец отказывающих мозгов. Шум крови в ушах походил на стук свихнувшихся барабанов, а перед глазами назойливо плясали маленькие черные пятна, которые никак не удавалось отогнать.
— Живой? — спросила Би, окидывая меня немного встревоженным взглядом.
— А все демоны могут в голову залезть? — потирая виски, отозвался я.
Если у меня теперь чередой начнутся такие «визиты», я не дотяну даже до сессии.
— Только те, кому ты можешь поддаться, — она подошла ко мне. — Демон не сильнее твоей потребности в нем.
Тут я был готов поспорить. Какие у меня могут потребности в Лилит? Скоро от одного ее голоса будет начинаться головокружение.
Би приложила ладонь к моему лбу, словно проверяя температуру.