Индейский трон, или Крест против идола
Шрифт:
Взметнулся к небу обсидиановый нож…
И тут же раздался залп!
Аркебузиры подобрались незаметно, да никто их и не ждал, никто не охранял праздник, никому и в голову не могло прийти…
Выстрелы смели всех жрецов Шипетотека, их кровавые фигуры метнулись прочь… Крик возмущения прорвал собравшуюся толпу… Увидели испанцев!
Закованные в стальные латы, лучшие ратники Берналя Диаса развертывали каре в цепь. Их решительные лица не сулили жрецам ничего хорошего. Аркебузиры позади заряжали свои ружья.
– Спасайтесь! – громко прокричал кто-то. – Боги отвернулись от нас,
Никакого сопротивления не было, да и не могло быть – никто из собравшихся не мог себе даже представить, что кто-то дерзнет оскорбить божество!
Конкистадоры дерзнули, ни секунды не сомневаясь, ведь для них все ацтекские боги являлись мерзкими демонами, поганые капища которых следовало немедленно разрушить. Что солдаты сейчас и делали, с неподдельным энтузиазмом круша идолов и жертвенные сосуды.
– Берналь! – вглядываясь в темноту, выкрикнул Куатемок.
Кабальеро оглянулся:
– Дон Карлос, друг мой! Мудрено вас узнать в этом наряде!
– Не нужно никого преследовать, – быстро распорядился принц. – Там – пленники. Их нужно освободить… пусть уходят.
– Э, нет, сын мой! – из темноты внезапно возник патер Ольмедо. – Этими несчастными теперь займется Церковь! Самое время утешить их… и привести к святому крещению. Думаю, они вполне созрели принять его, а?
Рассмеявшись, дон Карлос махнул рукой:
– Делайте как знаете. И тут же обернулся к Берналю: – Ваши люди задержали кое-кого… Я видел.
– Это те, кто нужен? – довольно ухмыльнулся сеньор Диас.
– О, да! Но… я должен хорошенько их рассмотреть… Так, чтобы они меня не видели.
– Устроим, друг мой! Всенепременно устроим.
Эта ночная облава оказалась не особо успешной, да и не та была поставлена цель. И все же случившееся вызвало очень большой резонанс, Моктекусома даже официально пожаловался Кортесу на чинимый его воинством произвол, на что генерал-капитан лишь лицемерно развел руками:
– Не могу же я приказать им спокойно взирать на ваши мерзкие и кровавые жертвоприношения? Никакой христианин этого не выдержит – совесть не позволит. Больно жуткая у вас религия, уважаемый сеньор император!
– Ваша религия хороша для вашей страны, – обиделся за жрецов тлатоани. – А наша – для нашей.
Однако все больше людей – индейцев – уже не считали так.
Кортес потребовал – да-да, уже потребовал – от Моктекусомы примерно наказать некоторых «особенно замешанных в сем гнусном деле» сановников и жрецов, началось расследование.
И Куатемоку стало окончательно ясно, что тлатоани уже был, по сути, пленником… Игрушкой в руках испанцев. Увы…
Правда, главную роль во всех следственных действиях играл патер Ольмедо, что, конечно же, было на руку принцу. Кроме всего прочего, Куатемок настоятельно рекомендовал в качестве переводчика «одного умного и сметливого паренька», дабы «не отвлекать от важных дел донью Марину». Этим «умным и сметливым», естественно, оказался Сиуа… в котором многие, конечно, с некоторым удивлением признали сгинувшего в Вера-Крусе Хосинто… Однако Кортесу сейчас было не до этого паренька – он использовал ночной инцидент для того, чтобы еще больше надавить на тлатоани, все более упускавшего власть.
Правильно ли поступил Куатемок? Да, руками испанцев он нанес удар по жрецам… Но, по сути, дал лишний козырь капитан-генералу.
К тому же вскоре пришло известие о нападении каких-то ацтекских воинов на гарнизон крепости Вера-Крус. Несомненно, это были воины смелого Атонака! Но и они, как вскоре оказалось, невольно способствовали тому, что задумали Кортес и его помощница – хитроумная донья Марина.
О, то, что произошло дальше, не укладывалось вообще ни в какие рамки! Свидетелем тому был все тот же Берналь Диас, он же потом и рассказал дону Карлосу – Куатемоку, как было дело.
Узнав о нападении на Вера-Крус, генерал-капитан, по совету доньи Марины прихватив с собой пятерых офицеров, немедленно отправился во дворец тлатоани, где тихо и вежливо попросил Моктекусому перейти на жительство в ту часть покоев, где обитали испанцы. Просьба сия сопровождалась демонстрацией очень даже весомых аргументов в виде шпаг, кинжалов и пары заряженных аркебуз.
Уж конечно, тлатоани вынужден был согласиться… И с тех пор Кортес правил уже от его имени!
Почему Моктекусома не решился принять смерть, бог весть… Может быть, вполне искренне считал, что только он может оградить свою страну от испанских чудовищ?
Патер Ольмедо приблизил к себе спасенных детей, окрестил их, не без основания полагая, что с течением времени получит из этих мальчиков верных Святой католической церкви монахов. Так оно впоследствии и вышло.
Что же касается Куатемока, то его сейчас занимал совсем другой мальчик – тот самый усыновленный наследник. Шочипильцин, пользуясь отсутствием контроля со стороны высшего жречества, которое пока занимали совершенно иные проблемы, немедленно развил самую кипучую деятельность. О покойном Чикояотле очень скоро членам дуумвирата стало известно все или почти все. Сей достойный вельможа, оказывается, был родом из города Шалтокана, что располагался на одном из островов одноименного озера, к северу от озера Тескоко. Оба озера соединялись достаточно широким проливом, так что путешествие из Шалтокана в Теночтитлан не составляло вообще никакого труда – естественно, на лодках. Кстати, именно Шалтокан славился своими мастерами-лодочниками, о чем как-то с удовольствием поведал Сиуа.
Итак, вельможа Чикояотль занимал при дворе тлатоани довольно-таки хлопотливую, почетную, но не особенно важную должность управителя внутреннего двора. В его подчинении находились многочисленные склады, амбары, ювелирные и керамические мастерские и прочее, и прочее, и прочее. За всем этим хозяйством нужно было весьма пристально наблюдать, что сей исполнительный, но, надо признать, не хватавший звезд с неба чиновник и делал со всем старанием.
И был замечен!
Дочери его к тому времени уже вышли замуж за каких-то восточных касиков, там, где-то за горами, и жили, практически не навещая отца, вот тлатоани, разумеется, не лично, а через жрецов и надоумил уважаемого Чикояотля усыновить какого-нибудь мальчика… Мальчика как раз и подобрали жрецы!