Индийский веер
Шрифт:
— Тебе потребуется больше чем пятьдесят фунтов.
Она хитро посмотрела на меня:
— Я надеюсь их иметь.
— Ты знаешь, что это шантаж и что это преступление?
— Она что, привлечет меня к суду? Это было бы мило, не так ли? Мисс Лавиния Фремлинг предъявляет обвинение тому, кто знает, что у нее есть незаконнорожденный ребенок, существование которого она держит в секрете. Хотелось бы мне видеть, как она это сделает, а?
— Джанин, это не способ.
— Подскажи мне другой.
— Я подумала, что ты могла бы работать… работать и спастись. Таким способом ты была бы счастливее.
— Совершенно
— Нет.
— Тогда чего волноваться? Пусть она платит или получает по заслугам.
Она выглядела жестокой и очень сердитой, и я знала, что мне нечего сказать, чтобы отговорить ее от этого. Я оглядела комнату, она заметила мой взгляд.
— Отвратительно, не так ли? — сказала она. — Можешь понять, почему я хочу выбраться отсюда.
— Я понимаю, конечно, и мне очень жаль. Где ты была той ночью?
— Ты помнишь герцогиню?
— Да, помню.
— Ее семья решила, что им следовало бы забрать ее обратно. Возможно, им стало стыдно, что они вот так бросили ее на тетю Эмили, но, я думаю, вероятно это было что-то, связанное с деньгами. Они хотели иметь ее у себя под носом, чтобы она не задумала оставить все кому-то другому. Они не доверяли тете Эмили. И были недалеки от истины. Я должна была доставить ее домой. Кроме меня, было некому. Это оказалось слишком долгим путешествием, чтобы уложиться в один день, поэтому мне пришлось остаться на ночь в их величественном фамильном доме. Могу тебе заметить, что он несколько отличался от этого. — Я кивнула. — Понимаешь, вот так все и случилось. Все съел огонь. Дом должен был стать моим. Это было что-то. Я смогла бы начать заниматься бизнесом. Но я не стала этого делать, потому что должна была выйти замуж за Кларенса. Я была бы устроена в жизни, а теперь… ничего. Страховка не была оформлена. Как тетя Эмили могла быть такой глупой с таким сумасшедшим, как Джордж?
— Но тебе повезло, что тебя там не было.
— Если это можно назвать везением.
— Я пришла просить тебя еще подумать.
Она покачала головой.
— Нет, ей придется заплатить мне. Она должна дать что-то из того, что получила.
— Ее денежное пособие невелико.
— Тогда я хочу получить часть из того, что она имеет, а выйдя замуж за своего благородного лорда…
— Ты имеешь в виду, что будешь продолжать требовать деньги? Ты ей сказала, что тебе хватит тех пятидесяти фунтов, которые она уже отдала тебе.
— Ну что же, это не так. Я не так безрассудна, Друзилла. Я не собираюсь упускать такой шанс.
— Джанин, тебе не следует этого делать. Я знаю, ты прекратишь. Что бы ты ни чувствовала — и я вполне понимаю твою горечь — это дурно.
— Это как раз по мне. Настало время преподать урок Лавинии Фремлинг. Она всегда считала себя выше всех остальных из-за этих рыжих волос.
— О, Джанин! Послушай. Я опять приеду к тебе. Я возьму тебя с собой в пасторский дом. Ты можешь отдохнуть у нас. Мы подберем для тебя какую-нибудь работу. У нас много знакомых, и рекомендация пастора помогла бы тебе. Ты могла бы жить у нас, пока все не уладится. Оставь это место…
Она покачала головой.
— Ты добрая, Друзилла, — сказала она довольно тихо. — Ты
— Моя цена растет. Лавинии ты говорила двенадцати, — улыбнувшись, проговорила я.
— Я переоценила ее. На самом деле она не стоит ничего. Мне жаль этого графа. Ему придется помучиться с ней. Она из тех, кто не оставит мужчин в покое. В свое время я знала одну-две таких.
— Я думаю, что она может успокоиться, когда выйдет замуж.
— Я знаю, Друзилла, что ты была в классе на первом месте, но когда дело касается жизненных ситуаций, ты сущий ребенок.
— Послушай меня.
— Я слушала.
— Итак, ты собираешься продолжать с этим… шантажом.
— Пока не устроюсь, я собираюсь добиваться денег.
— Это ошибка.
— Мне об этом судить. Ты оставила кеб ожидать тебя?
— Да.
— Тогда тебе лучше идти. Кучер может не дождаться, так как не очень верит в то, что тот, кто приезжает сюда, способен заплатить ему. Он подумает, что ты сбежала.
— Вряд ли он так подумает, и он обещал, что будет ждать.
— Я ценю твой поступок.
— Если я что-то услышу, я приеду и дам тебе знать.
Она улыбнулась мне и покачала головой.
Это было все, о чем я могла в то время переговорить с Джанин Флетчер, но я не теряла надежды.
Я не хотела рассказывать Полли, где была. Я знала, что она не одобрит и посоветует держаться в стороне. Но мне было жаль Джанин. У нее была такая странная жизнь; оказалось, что она видела мало любви со стороны тети Эмили. Джанин была послана в дорогостоящую школу потому, что у тети Эмили были планы выдать ее замуж за богатого, и она собиралась выбрать для нее кого-то из своих клиентов. Бедный Кларенс был идеальным молодым человеком для такого случая. Не понимающий, к чему идет дело, испытывающий привязанность к любому, кто проявил к нему доброту, и к тому же богатый. Им можно было манипулировать как куклой, и тетя Эмили проделывала это с большим искусством. Атеперь… вместо желанного замужества Джанин осталась одна и без копейки в кармане; поэтому она прибегла к этому самому презренному преступлению — шантажу.
Я написала Лавинии и сообщила ей, что мало продвинулась в переговорах с Джанин. Она была непреклонной.
Можно вообразить смятение Лавинии при чтении этого письма. Она, должно быть, разозлилась на Джанин, а возможно, и на меня, за то, что я неудачно выполнила свою миссию. Но она должна была узнать правду.
Полли спросила меня:
— Дорогая, что-нибудь не так?
— Нет. Почему же?
— Ты кажешься… задумчивой. Ты знаешь, что можешь рассказать мне. Этот Дугал… он кажется мне немножко глупым… одураченным Лавинией. Должна сказать, что мне нравится настоящий мужчина, такой, который способен понять, что к чему, и не позволит делать из себя дурака. Мне кажется, что ты немного влюблена в него.
— Он очаровательный человек, Полли, и умный.
Она фыркнула.
— Если спросить меня, то мне кажется, что он немножко болван.
— Масса мужчин не может устоять перед красотой! Лавиния действительно красивая. Поездка ко двору многое ей дала, и у нее есть изысканные наряды.
— Мужчины не женятся на модницах… если только не захвачены чувством.
— Полли, я не была влюблена в Дугала Каррузерса и он не бросал меня, женясь на Лавинии. Он никогда не просил меня выйти за него замуж.