Инферно Габриеля
Шрифт:
— А почему ты вообще должна ему что-то объяснять? — раздраженно спросил Габриель. — Просто скажи, что твои дела его не касаются.
— Но он мой друг.
— Тогда придумай что-нибудь, связав Кэтрин с возможностью проходить докторантуру в Гарварде. Она в приятельских отношениях с Грегом Мэтьюсом.
Джулия кивнула и стала застегивать пальто.
— Постой. — Габриель скрылся в кабинете. Через несколько минут он вернулся, держа в руках довольно потрепанную книгу. Это была монография Чарльза Уильямса «Образ Беатриче». — Вот. Возьми.
— Габриель, ну сколько можно делать мне подарки?
— Если
30
Английская писательница и филолог (1893–1957). Ее английский перевод «Божественной комедии» считается одним из лучших.
— Спасибо, — смущенно пробормотала Джулия, засовывая книгу в рюкзак.
— Всегда рад помочь юному поколению. А теперь нам надо поговорить о другом. — (Джулия насторожилась.) — Все было бы куда проще, не будь ты моей аспиранткой. Я почти уверен, что Кэтрин тебя возьмет. Но остаются семинары. Ты же не можешь уйти с моего потока, поскольку других семинаров по Данте в нашем университете нет.
— Я при всем желании не могла бы уйти с твоего потока, иначе в мае мне выпуска не видать. Помнишь, в голосовых сообщениях ты что-то говорил об альтернативном курсе? Я тогда ухватилась за эту идею, а сейчас понимаю: мне все равно не обойтись без твоих семинаров… А почему ты вдруг об этом заговорил?
— Потому что, куда ни сунься, мы везде упираемся в этот чертов регламент отношений между преподавателями и студентами. Пока ты находишься на моем потоке, у нас с тобой не может быть никаких неофициальных отношений. Конечно, в следующем семестре все будет по-другому. Ты уже не будешь моей студенткой.
Джулия не хуже Габриеля знала все многочисленные «нельзя», упомянутые в бюрократическом сочинении с громким названием «Декларация о правах и обязанностях аспирантов». Декларация была составлена в лучших традициях пуританской морали. Преподавателям запрещалось спать со своими студентами. Аспирантам же категорически запрещались интимные отношения со своими руководителями.
Разумеется, вступать с Габриелем в интимные отношения Джулия не собиралась и надеялась, что он об этом помнит.
— Я не хочу снова тебя потерять, — прошептал Габриель. — И ни в коем случае не хочу мешать твоей учебе и работе над диссертацией. Мы что-нибудь придумаем. Может быть, сегодня же я переговорю со своим адвокатом.
— С адвокатом?
— Не волнуйся. Это, так сказать, рекогносцировка. Хочу узнать, каких пакостей мне ждать от университета, если я буду встречаться с аспиранткой, которая учится на моем потоке.
— Ты никак хочешь лишиться работы? — спросила Джулия, трясущимися пальцами хватая его за рукав.
— Нет, конечно.
— Однажды я уже создала угрозу твоей карьере. Не хочу делать это вторично.
— Джулианна, такого просто не может быть, — не выдержал Габриель.
— Нам нужно получше узнать друг друга. Такими, какие мы есть на самом деле. И пять оставшихся недель — хороший срок. Пять недель дружбы.
— Друзьям не запрещается вместе обедать. Как насчет завтра?
Джулия энергично замотала головой:
— Позвони мне. Даю честное слово, что отвечу на звонок.
— И когда теперь я тебя снова увижу? — мрачнея, спросил Габриель.
— В следующую среду, на семинаре.
— Это же целую вечность ждать!
— Ничего не поделаешь, профессор. Положение обязывает.
Джулия наградила его полуулыбкой и решительно направилась к двери.
— А ты ничего не забыла?
Она сняла рюкзак, торопливо проверяя, на месте ли ключи.
— По-моему, ничего.
— А по-моему, забыла. Ты забыла поцеловать на прощание бедного одинокого Габриеля, — шепотом опытного соблазнителя произнес он.
— Ты целуешься совсем не по-дружески, — заметила Джулия.
Он приблизился. Ее спина опять оказалось возле стены.
— Один дружеский чмок. Честное скаутское.
— А ты хоть был скаутом?
— Нет. — Он протянул руку и осторожно, чтобы не спугнуть Джулию, погладил ее по щеке.
Улыбка Габриеля была настолько обезоруживающей, что Джулия, сама того не желая, ответила ему улыбкой. Потом он приник губами к ее губам и… ничего.
Джулия ждала, что он попытается раздвинуть губы и запустит свой язык ей в рот. Нет. Габриель просто касался губами ее губ.
— Ну как тебе мой дружеский чмок? — со смехом спросил он, проводя большим пальцем по ее подбородку.
— До свидания, Габриель, — выпалила Джулия и выскочила на площадку.
Когда за нею закрылась дверь, Габриель привалился к стене и долго тер себе глаза, бормоча что-то маловразумительное.
Габриель не ошибся: разговор с Кристой был тяжелым и беспредметным. Вернувшись домой, он достал из холодильника бутылку минеральной воды и набрал номер своего адвоката Джона Грина. К счастью для Габриеля, он уже давно не нуждался в советах этого человека, но отношения на всякий случай поддерживал. Среди клиентов Грина попадались весьма сомнительные и опасные личности, но надо отдать ему должное: он был опытным юристом, особенно в вопросах канадского уголовного законодательства. Однако его опыт не распространялся на трудовое законодательство. В течение их получасовой телефонной беседы Джон несколько раз напомнил об этом Габриелю.
— Должен вас предупредить, Эмерсон: если в вашем контракте четко прописано, что вы обязуетесь строго соблюдать регламент отношений между преподавателями и студентами, лучше не испытывать этот пункт на прочность. Вы только повредите своей карьере и себе. Позвольте вас спросить: вы с нею спите?
— Нет, — деревянным голосом ответил Габриель.
— Отлично. И не начинайте. Пока я не разнюхаю, есть в этом регламенте какие-то лазейки, держитесь от нее подальше. Кстати, сколько ей лет?