Инквизиция: Омнибус

Френч Джон

— Син…дул, — прошептал Гумед.

Глаза вождя выражали ужас.

— Ты чувствуешь это?

Синдул повернулся к нему, готовый броситься на кочевника за то, что тот прервал его мыслительный процесс.

Но тут же остановился, почувствовав неладное. Продолжительная дрожь в стенах.

Он приложил ладонь к глине и ощутил сильнейшую вибрацию.

— Что это? — спросил Гумед.

— Я…

Синдул не закончил свою фразу. Стены коридора мощно содрогнулись, заставив лампы потухнуть. Пол зашатался, и казалось, целый мир обрушился на него сверху. Синдул услышал,

как столы и другие не прикрученные предметы мебели попадали на плиты.

— Отойди от стен, — успел крикнуть Синдул, прежде чем его голос затерялся в грохоте. Прикрывая голову, темный эльдар уворачивался от осколков, падавших сверху.

Открыв глаза, он увидел, что свет снова освещает пространство вокруг. Ну, или по крайне мере, свет пробивался из мест, где его не было ранее. Постепенно привыкая к кирпичной пыли, темный эльдар обнаружил, что лежит на краю разрушенного пола. По левую руку от Синдула обрушилась стена, часть архитектуры просто отсутствовала. Тюрьма была практически полностью уничтожена.

За обломками разрушенного крыла Синдул заметил ребенка, стоящего на самой вершине груды обломков. Мальчик воздел руки, словно дирижируя оркестром. Одним движением руки он заставил слои глины подняться в воздух. Взмахом кисти ребенок заставил стену разлететься на множество осколков. Подняв руки над головой, юный псайкер подбросил в воздух колонну и швырнул ее в стену. Из укрытия посыпался град снарядов, выпущенный чумными десантниками и стражниками Ура. Но они не могли пробить шар кинетической силы вокруг ребенка. Это было самое ужасающее проявление телекинеза, которое когда-либо видел Синдул.

Наверное, он бы так и остался сидеть на полу, если бы чья-то рука не схватила его за шкирку. Темный эльдар повернулся, ожидая увидеть Гумеда, но обнаружил, что смотрит в глаза искусственной горгульи-шлема Варсавы.

— Как всегда рад встрече с тобой, — произнес Синдул, почесывая щеку.

— Не думаю, — парировал Варсава, проигнорировав сарказм Синдула. — Ты слишком много врешь.

Грохот позади них заставил десантника умолкнуть. Они двинулись вперед, уворачиваясь от осколков и пролетающих снарядов. Варсава задержался лишь на мгновение, чтобы схватить болтер, лежавший рядом с телом чумного десантника. «Монстры» отлично справлялись со своей ролью.

Осторожно обходя завалы, они благополучно оставили позади узников и их пленителей.

Центральный блокпост был пуст. Не останавливаясь, Варсава, Синдул и Гумед преодолели триста метров вниз по коридору и достигли двери на противоположном конце.

Они следовали по шлейфу из умирающих стражников и узников замка.

Последняя дверь действительно являлась наиважнейшим охраняемым объектом.

Несмотря на идущую неподалеку битву, двадцать стражников укрылись за дверью, обитой никелевыми пластинами. Их страх лишь усилился, когда они увидели приближавшегося Варсаву. Рогатый шлем десантника-предателя врезался в решетку, а массивные наплечники оставили борозду на ближайшей стене. Фигура темного эльдар была едва видна защитникам клетки, а Гумед

всеми силами пытался показать непричастность к заезжей компании, пряча лук за спиной.

Поначалу стражи запаниковали. Их сержант, суховатый мужчина средних лет, взмахнул рукой, изображая некое подобие команды.

— Выпускай нашу гончую!

Фаланга охранников осталась стоять на месте, никто не решался разорвать защитное построение перед лицом десантника-предателя, приближавшегося все ближе и ближе. Сержант снова неуверенно гаркнул на своих подчиненных.

— Выпускайте чертову гончую! Бабалу! Выпускайте Бабалу!

Придя в себя, солдаты попытались открыть тяжелую дверь. Двое из них сдвинули засов, трое других попытались открыть ее.

Варсава остановился. Он пригнулся, готовясь встретить противника. Дверь приоткрылась, и из глубины раздался рев.

Навстречу десантнику Хаоса из двери выступил самый огромный неусовершенствованный человек, которого когда-либо встречал Варсава. На первый взгляд он казался абсолютно голым: под огромными слоями плоти едва замечались нагрудник и бретели. Его плечи, шея и голова были намного больше, чем у обычных стражников, а вес — приближался к тремстам килограммам. На торсе монстра болтались металлические пластины, а огромные кулаки ощетинились сферами из черного металла.

По всем признакам перед Варсавой стоял тот самый «Бабалу» — тварь, ответственная за так называемую «резню на рынке».

Бабалу повернулся к стражникам и обрушил на них свои огромные кулаки, превращая кости стражников в кашу. Только тогда Варсава понял, что они испугались ни его, а своего собственного оружия. Оставшиеся охранники вжались в стену, когда Бабалу ринулся на Варсаву. Некоторые из уритов поджали колени под себя и молча лежали на полу, воля и желание биться давно покинули их разум и сердце.

Убийца издал воинственный клич, фактура Варсавы не произвела на него впечатление. Он сомкнул руки и расставил ног, демонстрируя свою мощь. Тварь позировала, играя бицепсами перед десантником Хаоса. Он злобно ревел на Варсаву, издавая мерзкие звуки сквозь свои дрожащие челюсти.

Варсава отвесил оплеуху по голове Бабалу: унижающий удар пригвоздил голову монстра к стене, прервав его воинственные выкрики. Прижимая Бабалу к стене, Варсава снова нанес удар, сломав ему челюсть. Гигант рухнул. Его жирное тело распласталось на полу, словно огромная куча плоти.

Схватив убийцу за пояс, Варсава отшвырнул его прочь. Он предположил, что противник мертв, но в действительности дальнейшая судьба монстра мало волновала Варсаву.

Гумед и Синдул осторожно следовали за десантником-предателем, опасаясь его разрушительной силы. Проходя через вестибюль, вождь еще раз взглянул на стражников, и осознал глубину их страха.

Варсава не был для него врагом, но Гумед совсем не был уверен в своей безопасности. Варсава сметал всех, кто стоял на его пути.

Комната впереди представляла собой пещерообразную камеру с листовым сплавом. Пол и стены отражали лучи солнца. Не было видно ни болтов, ни швов, а сама камера казалась монолитным металлическим блоком.