Инквизитор. Ордо Маллеус
Шрифт:
Калейл скинул армированную куртку и остался в грязной майке, которая подчеркивала его телосложение и выставляла напоказ татуировки Имперской Гвардии на его плечах.
Значок службы безопасности возлежал на его мощной груди, словно медаль атлета.
— Дай им чем освежиться, — приказал он Банделби.
Шахтер начал расшвыривать пивные бутылки на столе, пытаясь найти те, в которых еще что-нибудь осталось.
— Свежие тащи, — выругался Калейл. — И я уверен, что наш доктор предпочел бы что-нибудь
— Амасек, если можно, — сказал Эмос.
— Мне сойдет и пиво. — Улыбаясь, Медея плюхнулась на кушетку и подобрала под себя ноги.
— Ничего, — покачал я головой.
Банделби исчез. Калейл оседлал один из стульев у стола и сложил руки на спинке.
— Ладно, доктор. Какой будет ваша история?
— Я являюсь главой металлургического департамента в Ройал Школум. Вы знакомы с Мендалиной?
— Никогда не бывал, — покачал головой Калейл.
— Прекрасный мир, известный благодаря своей академии. — Эмос осторожно опустился рядом с Медеей.
Я стоял возле окон. Уверен, что Калейл одним глазом присматривал за мной.
— Мы заняты в двадцатилетней программе, одобренной самим эрцгерцогом Фредериком и направленной на исследование внутренних переходных свойств редчайших металлов, чтобы... короче говоря, суть основной части проводимых работ не подлежит разглашению. Но полученные результаты могут повысить индустриальный уровень моторных цехов Мендалины. Эрцгерцог большой поклонник металлургии. Достаточно сказать, что он патронирует Ройал Школум.
— Ты только подумай... — пробормотал Калейл.
— Фориднум один из металлов, входящих в поле внимания нашей программы. А этот астероид — ближайший его поставщик. Администратум обязал меня посетить Синшару и собрать образцы. Кроме того, у меня есть письма от главного директора Объединенных Каменоломен, разрешающие мне понаблюдать за разработками фориднума. Не желаете ли посмотреть?
Калейл только отмахнулся.
— Также я надеялся на встречу с техножрецами, обитающими здесь, чтобы узнать их мнение об этом драгоценном металле.
— Короче, вы собираете факты?
— Научная экспедиция, — ответил Эмос.
Банделби вернулся с тремя бутылками пива и эмалированной кружкой. Он нес их на помятой дверце от металлического шкафчика, которую использовал в качестве подноса.
— Не слишком хорош, — сказал он, вручая Эмосу кружку. — Но что еще ожидать от пайка?
Эмос пригубил напиток без малейшего содрогания.
— Грубоват, но бодрит, — оценил он.
Калейл взял свою бутылку и сделал жадный глоток. При этом его кадык заходил ходуном.
— Боюсь, вы совершили эту поездку впустую. — Он вытер губы тыльной стороной ладони, — Император его знает, во что Объединенные Каменоломни играли, выдавая вам эти бумаги. Они же знают, что их люди отсюда убрались.
— Поясни, — сказал я.
Калейл одарил меня равнодушным взглядом.
— Эту глыбу весьма упорно перекапывали в течение девяти веков. Работенка опасная, но приносит огромные прибыли. Как вы и сказали, Синшара богата множеством различных металлов, которые, правда, весьма трудно найти.
Он сделал еще один долгий глоток.
— В последние двадцать лет власти стали беспокоиться из-за местных условий. Гравитационные аномалии. Синшара все ближе подходит к полю притяжения Паймбайл. По расчетам это местечко окажется вообще непригодным для жизни через каких-то восемьдесят или девяносто лет. Имперские Объединенные Каменоломни и Ортог увеличили добычу, стараясь выкачать из Синшары все, что только можно, пока она еще не вошла в гравитационный карман, после чего она выпадет из зоны досягаемости на следующие несколько тысяч лет. Вольные старатели тоже... Они сюда просто ордами наплывали. В последние годы старая добрая рудная лихорадка просто не прекращалась.
— Так что случилось? — спросила Медея.
— Гравь, — произнес Банделби, расчищавший для себя место на одной из заваленных бумагой кушеток.
Он обернулся и увидел, как Медея вопросительно приподняла бровь.
— Гравитационная болезнь. — Фин нервно почесал родинку, жадно разглядывая Бетанкор. Вероятно, она была первой женщиной, которую он увидел за долгое время. Калейл вел себя более спокойно.
— Гравитационная болезнь, — продолжал Банделби, — проблемы с весом, башка гудит, гравь... ну, вы понимаете.
— Хроническая гравитистезия, также известная как синдром Мазбура. Прогрессирующее расстройство, вызываемое гравитационными изменениями. Симптомы проявляются паранойей, нарушением координации, потерей памяти, галлюцинациями, изменениями психического состояния, включающими приступы тревоги или экстаза, иногда, в крайних случаях, неконтролируемую жестокость. Подобные состояния обычно сопровождаются гравимиастенией, остеохондрозом и лейкемией, — закончил Эмос.
— А мне-то казалось, что вы доктор металлургических наук, а не медицинских, — удивленно распахнул глаза Калейл.
— Так и есть. Но гравитация, эта невидимая сила, является фундаментальной составляющей существования всех элементов. Следовательно, мне приходится проявлять интерес и к ней.
— Ага, понятно... Если верить предсказаниям, Синшара станет непригодной для жизни через девяносто лет. Но человеческое тело мягче, чем глыба минеральной руды. Гравь впервые проявилась примерно года два назад. Рабочие стали заболевать. Несколько случаев насилия и безумия. Вот тогда-то мы и поняли, что происходит. Имперские Объединенные Каменоломни вывели своих людей девять месяцев назад. Ортог — семь.