Инопланетянка варвара
Шрифт:
Само собой разумеется, больше всего мне интересно взглянуть, как выглядит его хозяйство. Мои руки скользят обратно вниз к его члену. Невозможно устоять перед ним, потому что эта чертова штуковина просто великолепна. Длинный и толстый, с тяжелой, темно-синей головкой, и там он ощущается более бархатным, чем где-либо еще. Его яйца внушительного размера, а мешочек туго подтянут к паху.
Синие яйца. Я хихикаю. Никогда еще эта фраза не была столь уместной.
Он хмурится и шлепком отбивает
— Я смеялась не над тобой, — объясняю я, прикусив губу. — Только над высказыванием о синих яйцах, которое распространено среди людей.
— А что это за высказывание? — дыхание с хрипом вырывается из него, когда я наклоняюсь и снова беру его в руку, а затем начинаю покусывать вверх-вниз по его стволу.
— Не важно, — я провожу языком вниз по одной из толстых вен, а затем возвращаюсь обратно вверх по бугристым наростам. — Ну и каково это?
Когда он не отвечает, я поднимаю глаза от своей греховной миссии.
Его сияющие синие глаза пристально смотрят на меня.
— Почему ты остановилась?
Я хихикаю.
— Может потому, что задала тебе вопрос?
— Это не похоже… ни на что, что я испытывал раньше, — голос у него хриплый от желания, и даже когда он произносит слова, на головке члена появляются еще больше капель предсемени.
— Это самый лучший ответ, — я вновь возвращаюсь облизывать и покусывать его длину, выясняя, какие прикосновения ему нравятся. Кажется, больше всего реакций я добиваюсь, когда задеваю его нежную кожу зубами, или когда сильно сжимаю основание его члена.
Поэтому, естественно, я делаю и то и другое довольно долго, пока он не толкается мне в руку и у него не выступает пот на лбу. Хотя, свой пристальный взгляд он так и не отводит от меня и от того, что я делаю. Если бы еще один инопланетный корабль высадился бы снаружи, я сомневаюсь, что он бы придал этому значение. Он совершенно очарован моим ртом.
Я продолжаю исследовать его тело парочкой облизываний поперек головки ствола, его твердой и бугристой части, а затем направляюсь к выступу, похожему на уменьшенную копию большого пальца, расположенному над членом.
— Еще раз скажи, как ты это называешь?
— Это шпора.
— Это что-то типа… клитора? Ощущения приятные, когда я прикасаюсь к нему?
В порядке эксперимента я провожу по нему пальцами. Он ощущается по-другому, чем его член. Там, где член кажется словно бархат поверх жесткой мышцы, его шпора ощущается… странно. Слегка напоминает кость, но покрытой кожей и плотью. Он не сокращается или становятся больше, как делает его член, к тому же, когда прослеживаю по нему пальцами, Р'aхош, кажется, не реагирует так же, как когда я лижу его член.
Он пожимает плечами.
— Все, что ты делаешь, очень приятно.
— Но
Его член подскакивает в ответ.
— Приятно, — он шепчет.
Но я же хочу, чтобы он сходил с ума. Поэтому пододвигаюсь к его члену, сжимаю в кулаке головку, ну а потом дразню языком щель.
— А так…?
Я еще даже не закончила свое предложение, а он, тяжело задыхаясь, толкается мне в руку. Р'aхош зажмуривает глаза и, издавая стоны, вновь падет обратно в шкуры.
— О да, так куда лучше. Ну что ж, рада это узнать.
Я вновь начинаю облизывать и сосать его член, потому что никогда не вредно придерживаться того, что девушка умеет лучше всего. Я вообще-то даже рада, что шпора не главная точка его удовольствия, потому что знаю, как вытворять чудеса с членом. А вот что сделать с этим отростком, я не очень-то сильно понимаю. Я сосу член еще какое-то мгновение, и тогда меня осеняет идея. Я наклоняюсь и щелкаю языком вокруг основания его шпоры, в то время как рукой ласкаю его член.
Все его тело начинает вздрагивать. Р'aхош издает вопль, а затем моя рука покрывается горячим, липким семенем, когда он еще раз вздымается бедрами вверх.
Я продолжаю тереть языком вдоль нижнего края его шпоры, а он все продолжает кончать, и его бедра содрогаются. Сразу видно, что он прилагает все усилия, чтобы оставаться на месте и не толкнуть в меня этой штукой, но мне приятно, что я заставила его кончить настолько сильно. Я поднимаю голову, и меня восхищает семя, блестящее у меня на пальцах.
— Полагаю, что там ты все же чувствителен.
Долгое время он пристально смотрит на меня, а затем хватает меня за руку.
— Я не должен был…
— Нет? — я прерываю его, прежде чем он может испортить мне настроение. — Ты хотел кончить мне в рот?
У Рaхоша снова раздуваются ноздри, и это единственное свидетельство того, как высоко он оценил мои слова. Оооо. Он такой застенчивый. Я окидываю его блаженной улыбкой, после чего зеваю.
— Я пойду, возьму немного воды и очищу нас, и тогда сможем вернуться обратно спать. Ладно?
Мурлыканье в его груди — и в моей тоже — снизилось до тихого гула. Его вошь сейчас присыщена. Моя тоже. Но я весьма удивлена, когда Рaхош встает и ласково проводит по моей щеке.
— Подожди здесь.
Я жду, а он возвращается мгновение спустя с небольшой, мягкой шкуркой и кожаным мешком с водой. Он берет мою руку в свою и водой и шкуркой очищает меня от своего семени. Это такой милый жест, что я ничего не могу с собой поделать, только смотреть с благодарностью, когда он очищает и себя тоже.