Иной мир

Андреев Андрей Анатольевич

— Капитан, капитан! Земля!

Катя, проснувшись от криков, ойкнула, и, соскочив с кровати, стала лихорадочно натягивать одежду.

— Иду! — Крикнул в ответ Витька, и тоже поднялся.

Из каюты Катя тихонько выскользнула на палубу вслед за Витькой, стараясь, чтобы ее не заметили, но предосторожность оказалась напрасной: внимание экипажа “Кровавого Призрака” полностью сосредоточилось на горизонте, где марсовый заметил нечто, напоминающее сушу. Через некоторое время, в подзорную трубу, можно было разглядеть берег, покрытый буйной растительностью, с узкой полоской песка у самой воды.

— Рельеф дна не известен, подходить слишком близко не стоит. — На мостике собрались, практически, все офицеры “Кровавого Призрака”. Бриг шел к берегу под грота-гаф-триселем и кливерами, остальные паруса были убраны.

Марсовый, и еще несколько человек, забравшиеся по вантам на самую верхотуру, внимательно всматривались вниз, в воду перед кораблем, чтобы вовремя распознать мель, и успеть предупредить рулевого. Один из моряков, на носу, опускал в воду лот, груз на канате, с завязанными по всей длине узлами..

— Встанем на якорь в миле-полутора. Думаю, не стоит подходить ближе. — Яро взглянул на Виктора. — Риск оказаться на мели во время отлива будет минимален.

— Конечно. Согласен. — Какая разница, капитан он, или нет? Профессионалам Витька доверял всегда. Если, конечно, они были действительно профессионалами, а не пытались ими казаться.

Бриг имел на борту две шлюпки, человек на десять — двенадцать каждая. Одна, обычно, болталась в кильватере, привязанная к бригу длинным канатом, вторая была принайтована к палубе на шкафуте. Теперь в дело вступали солдаты. Как бы ни стремились все, находящиеся на борту, как можно быстрее ступить на землю после долгого плаванья, высаживаться на незнакомый берег, на который еще, как все надеялись, не ступала нога человека, было чревато быстрым переходом. Ал, по просьбе Витьки, использовал свое зелье, и просканировал окрестности, примерно миль на семь в округе. На суше его “третий глаз” действовал хуже, тем не менее, алхимик смог сообщить, что в прибрежных лесах достаточно много живности, но людей он не чувствует. Лейтенанты шведской гвардии, Берг и Джонсон, командовавшие бойцами, быстро отобрали два десятка человек, и обе шлюпки ушли к берегу.

Спустя час, когда гвардейцы осторожно исследовали ближайшие окрестности, началась высадка основной части экипажа. Первую вахту пришлось нести двум десяткам канониров и матросов, во главе с Матиасом. Шам, против обыкновения, тоже сошел на берег. На вопрос Виктора он пожал плечами: “Так надо”. Зачем — Виктор не стал спрашивать. Если Шам не сказал сам — выпытывать бесполезно. Половина экипажа, под руководством корабелов, начала вырубать кустарник и валить деревья на границе леса и берега, расчищая место для временного лагеря. Солдаты организовали круговую охрану, но пока всё было спокойно. Лейтенант гвардии Джонсон, с тройкой бойцов, постепенно производил разведку, то в одном, то в другом направлении, расширяя границы исследованной территории. Яро, опять-же под охраной, следовал за ним, и заносил всё, заслуживающее по его мнению внимания, на бумагу. Витька с Катей вперед не лезли, по мере сил помогая в обустройстве лагеря. К концу дня они расчистили внушительную, как показалось Витьке, территорию, отвоевав у леса метров тридцать. Разведчики сумели подстрелить двух оленей, и теперь их туши жарились на кострах. Единственное, что слегка беспокоило, они пока не нашли на берегу пресной воды. Ни реки, ни ручья. Так что приходилось пить воду из корабельных запасов, вскипятив ее на костре. Шам бросал в котлы местные травы, и получалось нечто, смутно напоминающее чай. Ром Витька пить запретил. Его осталось не так много, и лучше было сэкономить запас на обратный путь… Ведь мало найти новые земли, и воткнуть на берегу древко с флагом, надо еще и доставить отчет с картой пути в Швецию, чтобы оттуда перебросили сюда народ, для постройки более серьезного поселения, и защитных сооружений. Вахты на бриге менялись каждый четыре часа, моряки на борту, в основном, находились недалеко от орудий, а один постоянно сидел в бочке, на марсе, и осматривал горизонт. Ночь Виктор провел на “Кровавом Призраке”. Во первых, спать, пусть и в шалаше, но в незнакомом месте, было опасно, черт его знает, а вдруг тут змеи водятся, или какие-нибудь скорпионы? А во вторых… Во вторых уединиться в капитанской каюте с Катей, когда на корабле почти не осталось народа, было гораздо проще.

— И что дальше, Вить? — Спросила она, удобно устроившись у него на груди. — Мы тут будем строить деревню? Или пойдем в глубь материка?

— Сначала надо найти какую-нибудь речку, и пополнить запасы

воды. Потом, наверное, отправимся вдоль берега, солдаты по суше, мы — на корабле. Яро все зарисует и опишет, составит карту… Надо исследовать хоть какую-то часть земли, потом запастись припасами, водой, и — вернуться к Олафу. Пусть снаряжает флот, отправляет сюда людей…

— А с нами что будет? Мы с тобой найдем себе домик, или будем искать Храм?..

Глава 27

Артур.

Селим увел нас по узким улочкам вглубь города. Дом, в котором он жил, ничем не отличался от большинства таких-же строений: каменный первый этаж, с вывеской “ Портняжная мастерская”, и, надстроенный над первым, второй, нависающий балконом над мостовой, сложенный из бревен и досок. Войдя в дверь, он крикнул:

— Лана, дорогая, со мной люди пришли, поговорить надо!

— Иду! — Донеслось откуда-то из глубины дома.

В мастерской стояло несколько кресел и стульев, пара похожих на журнальные столиков, был прилавок, с выложенными на него рулонами тканей. Селим усадил нас за один из столиков, достал кружки, и вытащил из-за прилавка пузатую бутылку. Вошла девушка, поцеловала Селима, и повернулась к нам. Я чуть не подскочил на стуле. Наш главный бухгалтер, Светлана Александровна, только скинувшая килограмм тридцать, помолодевшая и похорошевшая, тоже узнала меня.

— Семенов, Артур! — Она всплеснула руками. — Селимчик, это Артур, он работал с нами!

— Ничего себе! Вы то как сюда попали?!

— Ой, да после этого дурацкого корпоратива… Мы пошли с девочками в домик, спать, почти сразу после того, как этот коньяк попробовали… А очнулась тут. Зато, — она глянула на меня чуть-ли не с гордостью, проведя руками по бокам, — я тут такая помолодевшая, аж до сих пор голова кругом!

Светлане Александровне было за сорок, разведена, дочь только что выдала замуж за иностранца, то-ли итальянца, то-ли француза, впрочем, это было абсолютно не важно. На Селима она смотрела чуть ли не с обожанием, пока он разливал в кружки вино.

— Селим меня нашел, приютил, занялась шитьем. У нас ателье, клиентов много… А ты как здесь оказался?

— А мы с парнями на шхуне пришли, из Дании…

— Слушай, наших больше никого не встречал? Я думала что одна тут очутилась. Селим сказал, что вернуться можно, но очень опасно пробовать. Да, честно сказать… — Она замялась, — я не особо то и хочу. В самом деле, ну что там делать, разве что дочку повидать, ну, внуки может потом появятся, а так…

— И не думай даже, Ланочка! — Селим по хозяйски обнял ее за талию, и прижал к себе. — Я тебя никуда не отпущу! В твой мир мне не попасть, а ты, даже если и вернешься, то неизвестно где!

— Селимчик, ну, пусти, неудобно. — Светлана покраснела, и отстранилась.

— Чего неудобно-то, — проворчал Селим, — вполне удобно. Мой дом, моя женщина, что такого…

— Ладно. Светлана Александровна, мы по делу. — Я решил переключить внимание хозяев на действительно важную вещь. — Дело в том, что нам нужен экипаж. И мы хотели-бы, чтобы и Селим вошел в команду. Он человек опытный, у него народ есть…

— Погоди, погоди, Артур! То есть, ты хочешь, чтобы Селим меня оставил?!

— Стойте, стойте! Никто Вас не оставит, Светлана Александровна. Вы тоже можете пойти с нами. У нас есть девушки на “Вепре”, с этим нет никаких проблем. То, что никто из команды не станет к Вам приставать — даю гарантию, это не принято.

— Просто Светлана, Артур. Тут не принято по отчеству… Селим, а ты этого хочешь?

— Ну, я с удовольствием снова выйду в море, Лана, но если ты против, то я останусь.

Похоже, любовь у них и правда, не шуточная, подумал я. Вот же… Вроде, в возрасте женщина, а туда-же… Впрочем, тут я не дал бы ей больше двадцати — двадцати пяти.

— Ой, Селимчик, если ты хочешь, то конечно! Только вот дом… — Она растерянно оглянулась. — Всё придется оставить, да?

— Я же говорил тебе… — Селим отхлебнул вина. — Нельзя в этом Мире рассчитывать на постоянство, тут постоянно приходится чем-то жертвовать. Дом продать не проблема, мастерскую с удовольствием купят хоть сейчас. Часть денег можно отдать на сохранение, или вложить в какое-нибудь дело. Если вернемся, будет небольшой капитал. Часть оставим себе, ну, и за рейс нам заплатят, так что можно будет обустроиться на новом месте. Да и Мир посмотришь.