Иной жизни для себя не представляю! Книга третья. Золотая лихорадка в русском варианте

Воронецкий Александр Васильевич

Вторая женщина случилась на новый год. Попросила меня в разгар веселья проводить ее из нашей кампании в другую - поздравить там знакомых и назад. Но назад вернулись часа через четыре. Как только мы вышли, конечно хорошо выпившие, я без задней мысли спросил:

"Верочка, сегодня новый год, друзей поцеловать положено. Тебя можно?"

И услышал: "Не только можно, ты это сделать обязан".

Я и поцеловал. Хотел просто чмокнуть в щечку, но не тут то было. Получился поцелуй в губки, мне специально подставленные. И был таким умелым со стороны

женщины, и таким затяжным, что у меня .... Ну в общем понятно, что у меня стало. Вместо другой кампании оказались у нее на квартире. Случился все тот же секс по дружбе. И главное - с этими двумя женщинами дружеских отношений я не потерял. Даже наоборот, стали более открытыми. Но ни я, ни они больше в постель не рвались и в любовные игры не вступали.

Вот такие воспоминания промелькнули у меня в голове. И кое-какими выводами из них я хотел с Алексеем поделиться. Но здесь появилась Света и разговор мы закончили. Еще раз по стаканчику уже втроем выпили и Алексей ушел отдыхать, набираться сил перед операцией в Придорожном. накомых. в разгар веселья проводить ее из нашей кампании в другую - поздравить ну винишко выпить, телек посмотреть. м в кр

Часть вторая.

Опер. 10 августа, среда.

В пол восьмого я и Слава Пяткин шли из столовой к машине, всю ночь простоявшей под окном нашей комнаты в гостинице. Юра уже крутился возле нее, с неизменным рюкзаком и канистрочкой.

Познакомил Славу с геологом, начали в машине устраиваться. Едем в Мирный в отделение милиции.

Симонов И.С. и его команда в полном боевом, их машина у входа в здание. Мы со Славой вооружаемся- забираем из сейфа штатные Макаровы и необходимые бумаги. И прошагав на выход, разбираемся по машинам. Михаил Новиков сунул в нашу Калашников - на всякий случай. Второй, как я заметил, взял с собой.

С Юрой все поздоровались, вопросов лишних не задавали - привыкли, что часто меня сопровождает. Тронулись, по договоренности мы впереди. Дорога длинная, о чем то говорить нужно, и у геолога интересуюсь:

"Только честно. Что хочешь у Бочко во дворе найти?"

Юра помолчал, подумал, пока я не обернулся к нему второй раз. И выдал очередную фантазию:

"Помнишь, у него бомж работал? Тот, что цементировал во дворе?"

Я подтвердил: "Помню".

"Ну так если помнишь, то подумать не мешает, куда он делся. Просто так после отмывки золота из руды отпустить его Бочко не должен. А если, как ты считаешь, три трупа по делу на охраннике, то сдается мне, нужно искать еще один, четвертый".

Прав Юра, с бомжем разбираться придется, и дай бог, что бы был жив. А если мертв - лежать должен недалеко от поселка, может быть, как и Джафаров в расчлененном виде. Пытаюсь узнать мнение геолога:

"И где он по твоему лежит?"

Юра не задерживается:

"А под цементом. Помнишь, я говорил, что слой бетона во дворе очень толстый? И теперь под ним яма помойная - тропинка к ней вела, и сейчас видна".

Слава Пяткин с интересом на меня поглядывал, пытаясь понять о чем разговор.

Попытался обернуться назад к Юре, но я остановил:

"На дорогу смотри. Поймешь еще все!" Он обиженно засопел, что как я заметил, признак падения настроения.

А Юру я пытать продолжил:

"Когда ты все с бомжем придумал? Ночью? Что-то вчера мне ничего такого не говорил".

"Не ночью, а после твоего ухода. Про бомжа я думал давно, но что и его могли убить - понял вчера. Когда ты про Бочко как о психе и маньяке рассказал".

У меня сразу еще вопрос:

"Ладно, о бомже ты вспомнил вчера после моего ухода. Тогда что собирался смотреть во дворе дома охранника, когда просился на операцию?"

"Да разное. Думаю, что руду не только отмывали, но там и доизмельчали. Тогда где-то стояла не знаю какая дробилка или что-то на нее похожее. Издали я не заметил. И если честно - банки из под нитроэмали забыть не могу. С легковыми машинами там возились".

В отношении машин Юра и мои намерения подтвердил: тоже собирался с железками в сарая разобраться. И еще одно намечал в плане машино-угонном: в прошлой моей командировке в Солнечный два чабана видели угонщиков машин по старому делу. Вот и показать им Бочко живым, а Джафарова на фото, не их ли это старые знакомые.

Еще раз обдумав только что от Юры услышенное, вспомнив и другие его предположения, версии и фантазии, многие из которых впоследствии подтвердились, я со вздохом и искренним сожалением заметил:

"Да, Юра, в твоем лице уголовный розыск недополучил прекрасного сотрудника". Но закончил на веселой ноте: "Зато геология имеет не менее нужного человека". На что мне философски заметили:

"Каждому - свое".

К этому времени подкатили к площадке для отдыха на областном шоссе, откуда начинался отворот к дорожникам. Зная, что сейчас вот-вот появится Придорожный, я Славу предупредил:

"Уже подъезжаем. Остановишься на въезде, минуту переговорим. И должен нас там человек встретить". Я имел ввиду сержанта, которого Симонов вчера вечером собирался в поселок отвезти. У Славы, при напоминании о "деле", лицо оживилось.

"Понял", - произнес внятно, что свидетельствовало об улучшении настроения.

Я начал разбирать бумаги, приготавливая передать касающиеся задержания гр. Бочко начальнику милиции, который должен со своей тройкой ехать к нему на дом. А заодно готовил и те, что касались Рогожина - что бы иметь под рукой и при необходимости предъявить задерживаемому.

"Придурок какой-то машет", - Слава оторвал от бумаг.

Я поднял голову, ожидая в "придурке" увидеть знакомого сержанта на въезде в поселок. Но сержанта не было, а махал рукой местный небритый мужик. Подозрение на неприятность почувствовал сразу и скомандовал:

"Тормози!"

Не успел открыть дверь, как мужик был рядом. Запыхавшийся и напуганный, он хрипло прокричал:

"Пашку поранили!"

Я выскочил из машины, ничего хорошего уже не ожидая:

"Так, какого Пашку?"