Иной жизни для себя не представляю! Книга вторая. Опасный маршрут
Шрифт:
"Я на ваших козлов", - так назвала молодых ИТРовцев, с половиной из которых успела...., - "смотреть не могу! И дел больше - не имею!" - и в такое поверить, ежели девуля можно сказать в разнос пошла?
Я и не поверил, но к всеобщему удивлению, дальше повела себя загадочно: больше никого из ребят не соблазняла, ночевала в своей палатке, а не где-то...ну сами понимаете.
Настроение у Лени заметно повысилось, но настороженность, по отношению к студентке и ее поклоннику-канавщику, оставалась. В большей мере к студентке, за которой он на всякий случай присматривал:
"Что-то с девкой не то. Молчит, на ребят
"Точно не на меня!" - ответил твердо.
"И даже не пробовала?"
"Если не считать одной давней попытки - выразила озабоченность отсутствием у меня женщины".
"И что ответил?" - ну вот, теперь от меня отчет требует!
"Что перебьюсь!" - улыбнулся поборнику нравственности, - "А если совсем разболеюсь - найду женщину постарше. И точно буду у нее не вторым или третьим в отряде мужиком!"
"Правильно!" - крамолы в моих словах Леня не нашел. И я тут же озвучил мыслишку, тоже не совсем, как мне казалось, для него приятную:
"Может и не прав, но мне кажется, что девуля не просто глаз на напарника Палыча, положила, а в него втрескалась. Ничем другим не объяснить ее внезапную скромность. Сам знаешь - попробовала девушка мужика - и уже не остановится, пока", - зачем то погрозил Лене пальцем, - "по настоящему не влюбится. А признаки этого я замечаю: крестик мужской, подарок парня, постоянно носит, пальчиками постоянно поглаживает и даже иногда целует. Неспроста это!"
"Пусть целует!" - к моему удивлению, расстройства Лене не прибавил - он даже улыбнулся, - "Месяц Палыч с командой в отряде не появится - мы и поживем спокойно. Только б эта мадам подарок не пересталат поглаживать и целовать, и за старое не принялась!"
"Мечтать не вредно", - деликатно высказал я сомнение, насчет месяца нашей спокойной жизни. На что Леня пожал плечами:
"А что делать?" - действительно нечего, если принять, что все в руках божьих.
А что это так - через три дня мы и убедились: в субботу к отряду подкатил Камаз, причем один и с севера, откуда должен ехать пустым не по разбитому проселку через родник, а по асфальту от нас в двухстах километрах. Остановился от домиков в сторонке, и к нему тут же рванула наша головная боль - студенточка Роза. А из него выбрался Палыч и пошел к нашему домику. Леня не замедлил рвануть ему навстречу, на полпути встретил, о чем-то пять минут разговаривали, потом в домик зашли. Оба очень серьезные. Палыч со мной поздоровался, а Леня после этого тяжело вздохнул, и гостю показал пальцем на меня - что бы объяснил ситуацию.
"Мужики! Богом клянусь, не мог я по другому!" - Палыч закрутил головой, бросая взгляды то на меня, то на Леню, - "Влюбился мой дурак в вашу девку, и слушать никого не хочет. Говорит, через отряд поедем! Я, говорит, девушку должен увидеть! Сразу с собой увезти, или договориться, когда за ней приехать!"
"Что делать будем?" - это Леня мне, - "Сейчас машина за канавщиками поедет - представляешь, что устроит отвергнутый Гриша, этот Ромео, когда Камаз увидит и узнает, кто в нем хрен знаем чем занимается?"
"Спрятать машину, пока не поздно, подальше от отряда. Пусть там парочка и договаривается,
"Не-не", - Палыч не согласился, - "Ночевать я рядом с машиной буду. Сейчас пойду - и отгоню подальше, а утром девку подвезу к вам - и сразу уедем".
"Перебьется девка", - теперь не согласился Леня, - "пешком в отряд прибежит! А вы", - то-есть Палыч и его напарник Роман, - "утром здесь не показывайтесь. Сразу уезжайте!"
Палыч внимательно нас выслушал, и тут же начал прощаться:
"Ну, мужики, я пошел. Спасибо в положение вошли, из отряда не выгнали и парню позволили с девкой встретиться", - пожал нам руки, - "Свидимся скоро - тогда и поговорим по душам, с водочкой. За это время глядишь - страсти любовные и поутихнут!"
Через десять минут Камаз попылил на юг, с нашей студенткой. Леня проводил его глазами, с явной тревогой, пока тот не скрылся из вида, после чего уже спокойно заметил:
"И правильно. Канавшика, любовью тронутого, точно в партию отвезу!" - огляделся, и пошел вдоль домиков к палатке-камералке, возле которой несколько человек возбужденно размахивали руками. Наверное, что-то обсуждали, и начальник решил поинтересоваться, о чем конкретно шел разговор.
Вернулся в домик недовольным:
"Все их видели", - это насчет нежданных гостей, - "и Палыча, что сюда приходил, и что студентка к Камазу побежала".
"Стой на своем: гости были проездом, а студентка - гуляет где-то. Может, и пронесет".
Однако не пронесло. Через час с работы привезли канавщиков, и несчастный Гриша обо всем узнал. Тут же прибежал к Лене с вопросом: где его любовь, и не увезли ли ее из отряда навсегда. Леня, как мы договорились, уверил, что не увезли, а где-то гуляет. Парень немедля вокруг отряда начал нарезать круги, и, слава богу, до Камаза все же не добежал. Вернулся к ужину, и начал патрулировать возле палатки студенток. Совсем парень свихнулся!
Весь вечер Леня выбегал из домика - проверял, что возле этой палатки творится. Возвращался недовольным, ничего мне не говорил - напрашивался вывод, что влюбленный пост свой не покидает. И только уже по темному, с очередной проверки Леня вернулся с улыбкой и насвистывая веселую мелодию. Разобрал кровать, начал раздеваться, и видя, что я за ним внимательно наблюдаю, прояснил ситуацию:
"Ушел наконец!" - то-есть, молодой канавщик пост возле палатки студенток покинул, - "Это ж до чего любовь довела!" - посочувствовал парню, залез под простыню и улыбнулся, - "И девка хороша! Что б пожалеть! Дала б разочек - с нее не убудет. И он бы успокоился".
"Не-е-е...", - влез я со своим, - "здесь так не получится. Девка не та. Она - лидер, знает, что красивая, уверена, что все от нее без ума. И сама выбирает парней, а не они ее. И выбирает смелых, наглых, напористых. А не сюсюкающих, боящихся хватануть за нужное место. Для нее приятней, если силой возьмут, даже изнасилуют! Так что нашему сюсюкающему канавщику ничего не обломится".
"Зато мне обломится", - Леня выключил в домике свет, - "головная боль на все лето".
По воскресеньям отряд просыпался поздно. Я открыл глаза и продолжал валяться в кровати, а Леня из домика вышел, как обычно пройтись по отряду, посмотреть все ли в порядке. Вернулся довольный: