Инстинкт зверя
Шрифт:
– Третий.
– Дома напротив есть?
– Есть, совсем рядом стоит такой же жилой дом.
– Значит, он сможет наблюдать через окно. Нам неведомо, какие методы он будет использовать, поэтому мы должны быть готовыми ко всему. Так вы согласны на такой способ ведения дела? Подумайте хорошенько и ответьте.
– А что тут думать – я согласна, – тихо ответила Зоя и обреченно вздохнула, будто это не я, а она сама собиралась подставлять себя под нож убийцы.
– Отлично, – повеселел босс. – Сейчас вы сядете и напишете всю необходимую информацию: адреса, телефоны, имена знакомых, в каких магазинах обычно делаете покупки и все то, что написали ранее киллеру, – он посмотрел на свои «Командирские» часы. – Уже почти полдень, киллер, наверное, уже заждался.
Пора начинать
Перед тем, как отправить в пекло, Родион снабдил меня нехитрыми радиоэлектронными устройствами, Способными, по его мнению, спасти меня от гибели.
Он установил два «жучка» в Зоину новенькую синюю «девятку», дал мне маленький диктофон, реагирующий на голос, чтобы я записывала все свои разговоры, всучил вмонтированный в пачку сигарет «Мальборо» фотоаппарат с микроскопической пленкой, чтобы я фотографировала всех подозрительных лиц. Он настоял на том, чтобы я нацепила на блузку огромную стеклянную брошь в виде красной розы, в которой находилась малюсенькая видеокамера с микрофоном, чтобы я могла связаться с ним в любой момент, и спрятал под воротником блузки еще один «жучок» для страховки. Мне также был выдан пистолет Макарова, газовый баллончик нервно-паралитического действия, шприц с сильнодействующим снотворным, массивный перстень с ядом кураре и боевая граната «Ф-1» типа «лимонка» – это на самый крайний случай, как пояснил босс. Еще он пытался заставить меня надеть под блузку облегченный вариант бронежилета (хорошо еще, что не армейский), но я наотрез отказалась, заявив, что лучше умереть, чем выглядеть толстой и бесформенной.
Сам он собирался следовать за мной по пятам на джипе (как выяснилось, у него давно были права, но он просто не хотел на нем ездить) и, по возможности, держать меня в поле зрения, а в остальное время прослушивать «жучки». В случае малейшей опасности я должна была связаться с ним, чтобы он смог вовремя подоспеть мне на помощь и задержать преступника.
– Ты, главное, не волнуйся, – сказал он, когда я садилась в «девятку».
– Я о тебе позабочусь и не дам упасть с твоей головы ни единому волоску.
– Вы же сами говорили, что, снявши голову, по волосам не плачут, – отшутилась я с легким волнением в голосе.
– Никто твою голову не снимет, девочка, – он провел рукой по моим волосам. – Даже если все киллеры мира начнут охотиться за тобой, им не удастся причинить тебе вред – я не позволю. Главное, не смотри все время по сторонам, чтобы он ничего не заподозрил, веди себя естественно, шути и улыбайся, ходи по магазинам и не забывай докладывать мне обо всем. Я знаю, ты справишься, ты ж у меня умница. Эти два дня нам нельзя будет встречаться, чтобы не спугнуть киллера, поэтому будь очень внимательна и осторожна. Помни: благополучие фирмы в твоих руках.
– Хорошо, босс. Можно последнюю просьбу?
– Давай, – голос его почему-то дрогнул, в глазах блеснули слезы, он стал смотреть в сторону.
– Не хороните меня, – скорбно прошептала я. – Сожгите тело в крематории, а пепел высыпьте в Москву-реку…
– Не говори ерунды – ничего с тобой не случится, – оборвал он сурово. – Выкинь из головы эти мысли.
– И все же пообещайте, – упрямо произнесла я, глядя ему в глаза.
– Ну хорошо, обещаю, – выдавил он через силу. – Все, поезжай с богом, а я за тобой.
Помахав на прощание стоявшей с кислой миной на крыльце Зое, я выехала со двора на Сретенку и почти сразу же переключилась на предстоящее задание. В принципе, у меня не было ни единого шанса выжить в этом нечестном поединке, в котором я как бы выступала с завязанными глазами, а мой соперник был во всеоружии и мог делать со мной все, что ему заблагорассудится и на что способно его изощренное воображение. Единственное, на что я могла рассчитывать – это моя капризная и ветреная, как Фортуна, интуиция. Если она меня подведет, то не поможет и пантера. Хотя, конечно, были у меня и преимущества: киллер не знал, что мне о нем известно, и я готова к нападению, а значит, будет не слишком осторожен и может как-нибудь себя выдать, чем я непременно воспользуюсь, если успею, конечно.
А для того чтобы поймать его за руку, нужно, как минимум, чтобы эта самая рука занесла надо мной орудие убийства. Понятно, что Родион, как всегда, не успеет появиться вовремя и мне придется делать все самой. Но я справлюсь, не в первый раз, главное, чтобы киллер не передумал.
Зоя жила в Останкине на Аргуновской улице. Пока я туда не приехала, мне еще нечего было бояться, не нужно было оглядываться по сторонам, присматриваясь к каждому встречному, но, когда машина оказалась во дворе Зоиного дома, все мгновенно изменилось. Я вся напряглась, словно оказалась на открытом пространстве, которое простреливалось со всех сторон снайперами и к тому же еще было заминировано. Находиться в этом состоянии мне предстояло долгих два дня, и я сама лично не дала бы сейчас за свою жизнь ни копейки. Босс, следовавший на джипе в ста метрах от меня, во двор въезжать не стал, но я знала, что он где-то неподалеку, впрочем мне от этого было не легче.
Довольно большой двор был окружен четырьмя высотными жилыми многоэтажками, посередине стоял детский сад, огороженный бетонным забором, рядом находилась детская площадка, всюду росли деревья, а по периметру вдоль асфальтовой дороги, тесно прижимаясь друг к другу, торчали разномастные «ракушки». Зоин дом стоял справа, ее «ракушка» находилась, как она объяснила, почти напротив крайнего подъезда и была немного выше остальных. Сейчас мне предстояло выдержать первое испытание: найти эту чертову «ракушку», поставить в нее машину так, словно я делала это каждый день, и войти в подъезд. Киллер, который уже наверняка увидел «девятку» и сейчас наблюдает за мной, не должен заметить ничего подозрительного. Выискав глазами самую высокую «ракушку», расположенную почти напротив крайнего подъезда, я остановилась и вышла из машины. Все, теперь я была Зоей Николаевной Красновой, владелицей синей «девятки» и двухкомнатной квартиры на третьем этаже этого дома. При мне был Зоин паспорт, документы на машину и ключи. На мне были светлые джинсы в обтяжку и серая кофточка, на глазах – темные очки. Около подъезда никого не было, только со стороны детского садика раздавались детские голоса и смех. Эх, мне бы их заботы…
Отыскав в связке нужный ключ, который показала Зоя, я спокойно подошла к «ракушке» и небрежным движением, которое со стороны должно было показаться привычным, вставила его в навесной замок и – о, ужас! – поняла, что он не проворачивается. Я крутила его и так, и эдак – ни в какую. Проклятый ключ мертво стоял в одном положении и открывать замок не собирался. Я точно помнила, что ключ именно тот, к тому же он подошел к замку, но делать свое дело он почему-то не хотел. Оглянувшись по сторонам и никого не увидев, я начала яростно дергать упрямый замок, сжимая ключ побелевшими от напряжения пальцами и кляня на чем свет стоит наших российских производителей. Примерно через минуту, когда я уже вся взмокла и выбилась из сил, мне стало ясно, что или ключ все-таки не тот, или кто-то зачем-то сменил замок. Оставалось только одно: прибегнуть к помощи отмычек. Я повернулась, чтобы идти за ними к машине, и чуть не столкнулась с незнакомым пожилым мужчиной в сером костюме. От неожиданности я отпрянула назад и выронила на землю связку.
– Извините, я вас, кажется, напугал, – виновато улыбнулся он и нагнулся за ключами. – Вот, пожалуйста, возьмите. – Он протянул их мне, а я стояла, как дура, с открытым ртом, побледневшая от страха, и не могла вымолвить ни слова. – Что это с вами? Вам плохо?
– Нет-нет, все нормально, – пролепетала я, гадая, киллер передо мной или просто случайный прохожий. Его глаза изучающе бегали по моему лицу, на губах застыла добродушная улыбка, большие залысины на лбу поблескивали на солнце. Он стоял с протянутыми ключами и смотрел на меня. Если это и был киллер, то убивать меня прямо здесь, под окнами жилого дома, он не станет – слишком много свидетелей.