Интеллект в подарок

Головнин Вячеслав Владимирович

— Не смотри на название, — сказал он мне. — На самом деле, это одно из самых лучших и престижных военных училищ в нашей стране.

Итак, выбор был сделан, спасибо Азаркину. Предупредил альфиек, что уезжаю в длительную командировку, но со всеми остаюсь на связи, поскольку все альфы владеют виртуальной связью. Поставил им задачу заниматься призывниками и самим пройти курс молодого бойца, освоить несколько воинских специальностей и обязательно пройти виртуальный курс военного училища по своему вкусу. Обратился с просьбой к Вязову:

— Я понимаю, Артур Миронович, что вы сейчас нарком НКГБ и время ваше расписано по минутам, но всё же, присмотрите за моими альфийками. А я, если что, всегда на связи и в любой момент могу прибыть лично, куда скажете.

Сталин разрешил полностью

посвятить Вязова в наши дела, а потому тайн у меня перед Вязовым практически не осталось, кроме моей личной жизни, разумеется. И ещё кое-что я утаил, как от товарища Вязова, так и от товарища Сталина. Как говорили на Диком Западе северно-американского континента в период его освоения: умеешь считать до десяти, остановись на семи.

— Каковы ваши ближайшие планы, Василий Васильевич? — спросил меня Вязов

— Хочу экстерном окончить военное училище и после года службы поступить в военную академию имени Фрунзе и окончить её тоже экстерном. При этом я буду под другой личиной и другим именем.

О своих планах поучаствовать в гражданской войне в Испании я промолчал. Вязов обязательно доложит об этом Сталину, тот попытается меня отговорить, я упрусь на своём, в результате мои отношения с вождём могут испортиться. Вот мне это надо? Пока же дело обстоит таким образом, что ни Сталин, ни Вязов, как и никто на свете не знают, что Василий Васильевич Харитонов и его полный тёзка Берестов, это один человек.

— Хорошие планы, Василий Васильевич. А как ваша работа по подготовке учебных баз?

— По военным специальностям мы практически завершили работу, так что капитана Щербакова можно перекинуть на работу с призывниками.

— По нашему плану после призывников мы должны заняться подготовкой войск специальных операций. Я подумал, что эту работу должен возглавить их будущий командир и его штаб.

— Артур Миронович, это ваша епархия, вам и карты в руки, я в это дело не собираюсь вмешиваться. Всё в ваших руках. Готовьте из них высококлассных специалистов, бойцов, способных решать самые сложные задачи, от обычных войсковых и до специальных, диверсионно-разведывательных. Учебные базы для этих целей у нас уже имеются. Политическое решение принято, финансирование выделено.

— Я просто подумал, Василий Васильевич, нет ли у вас здесь каких-либо личных интересов.

— Нет, Артур Миронович. Предполагается, что это будет ваша гвардия. Я имею в виду и ваш наркомат и руководство страны. Вы уже провели размежевание функций с наркоматом внутренних дел?

— Да, им оставили милицию, уголовный розыск и исполнение наказаний вместе с внутренними войсками.

— А прокуратура, следствие и суды?

— Это наркомат юстиции.

— Понятно, — ответил я. — У меня будет ещё одна просьба, касающаяся призывников. При установке им учебных баз желающим стать кадровыми командирами будет предлагаться учебные базы военного училища из списка по выбору. Когда они освоят эту базу, а это может занять от одного месяца до трёх, а то и четырёх, они смогут подать рапорты на учёбу в соответствующие училища в режиме экстерната. Так вот, я хотел бы, чтобы начальники военных училищ не отказывали в таких просьбах. Возможно, таких желающих будет много, пусть тщательно, придирчиво и дотошно проверяют их знания, умения и навыки. И если их уровень подготовки отвечает требованиям учебного заведения, то выпускают их экстерном.

— Ну, что же, — сказал Вязов, — можно попробовать в качестве эксперимента. Только, я думаю, экзамены эти нужно будет проводить один раз в год и в заранее назначенные сроки. И возможно предоставить эту возможность не всем военным училищам и военным школам, а только избранным, самым лучшим в своём направлении.

— И переправлять туда рапорты экстернов, — подхватил я его идею.

— Логично, — подтвердил Вязов.

— Прошу вас рассмотреть ещё одно моё предложение, — продолжил я, — возможно, что во время экзаменов выяснятся какие-то прорехи в подготовке экстернов. Тогда, во-первых, я желал бы получить эту информацию, чтобы иметь возможность доработать соответствующие учебные базы. Предлагаю также для таких экстернов организовать обучение на соответствующих краткосрочных курсах для

ликвидации этих прорех, а потом всё же аттестовать их, возможно в званиях сержантов. Нужно сделать так, чтобы такая форма подготовки младшего и среднего командного состава стала обычным явлением. Возможно, что это позволит нам сократить набор на очную форму обучения, а может быть и вообще отказаться от неё. Это в масштабах страны позволит нам сэкономить значительные средства. Вы только представьте, всем курсантам 1-го курса мы поставим ПНМ и учебные базы. Общеобразовательные и специальные, по профилю военного учебного заведения, включая курс молодого бойца. В течение нескольких месяцев (от одного до самое большее трёх) они будут усваивать полученные знания. Это время курсантов можно занимать физической подготовкой, шагистикой и общественно полезными работами. Затем, в течение ещё трёх месяцев проверить усвоение учебного материала, как теории, так и практики. И по мере сдачи курсантами экзаменов по теории и требуемых нормативов по практике выпускать их и отправлять в части для дальнейшего прохождения службы.

Я замолчал, глядя на Вязова. Тот задумчиво смотрел на меня.

— До сих пор не могу поверить, что это реальность, — сказал он. — Вы же понимаете, товарищ Харитонов, что и наши военачальники тоже сразу не поверят. Давайте, мы пока не будем трогать курсантов военных учебных заведений, а ограничимся призывниками. А вот когда призывники начнут успешно сдавать экстерном наши военные школы и училища, вот тогда мы сможем и там перейти к такому же обучению.

— Я это понимаю и полностью с вами согласен. Хочу только поднять ещё одну проблему, которую, как мне кажется мы пропустили. Это подготовка младшего командного состава, то есть сержантов и старшин. В Германии, например, эти кадры готовят в специальных военных училищах. Мы же могли бы их готовить нашим способом, с помощью учебных баз. Только курсантов набирать не из числа призывников, а из отслуживших хотя бы полгода-год и проявивших себя.

— Я проработаю этот вопрос с нашим военным руководством, — сказал Вязов, — думаю, что эту инициативу они поддержат.

— А тогда следующим этапом, когда наши сержанты не будут уступать лейтенантам по уровню подготовки, будет реформа обучения в военных школах и училищах, — продолжил я.

— Хорошо, а теперь я предлагаю обсудить наши дела на промышленном направлении, — предложил Вязов.

— Мы продолжаем работу по созданию учебных баз по рабочим специальностям, — сказал я. — Здесь пока конца и края не видно. Скажу лишь, что моя учёба в военном училище этому не помешает. Главное, вы правильно распорядитесь этими возможностями. Организуйте учёбу молодых рабочих на ключевых предприятиях, снижайте уровень брака, повышайте квалификацию рабочих. Ну, мы же обсуждали уже это всё.

— Да, это очень важное направление в нашей работе, и я уже нашёл человека, который будет ей заниматься, не отвлекаясь на другие дела. Это товарищ Мураховский Родион Ильич, старший майор ГБ, мой помощник. Он инженер по образованию, машиностроитель, работал рабочим, мастером, начальником цеха, начальником производства, директором завода, стажировался в Германии на заводах Круппа. Знает заводскую жизнь, что называется не понаслышке. Возраст 50 лет. Я сейчас познакомлю вас с ним.

Вязов снял трубку с одного из телефонов, стоящих на его столе и пригласил своего помощника зайти к нему. Разговор у нас происходил в кабинете Вязова, на Лубянке.

Первое впечатление о Мураховском у меня сложилось хорошее.

— Так вот вы какой, — сказал он, знакомясь со мной. — Самый загадочный человек в верхних эшелонах власти. Мало кто вас видел, ещё меньше знают, чем вы занимаетесь. Что только не болтают.

Я выразительно посмотрел на Вязова, тот кивнул, показывая мне, что принял к сведению.

Я попрощался с Вязовым, и мы с Мураховским перешли в его кабинет. Меня интересовало, как он видит свою работу, имеется ли у него план, чем собирается заняться в первую очередь, чем во вторую. Ответы его, меня удовлетворили. Я поставил ему ПНМ и малую магему исцеления второй ступени. Организм его был уже порядком изношен. Надеюсь, что его работоспособность и эффективность как руководителя после этого повысятся.